Александр Лоскутов - Высшая ценность

— Кто?.. — сразу же спросил я, рывком поднимая голову. И, вновь наткнувшись на насмешливый взгляд узких вертикальных зрачков, едва успел отвести глаза. — Тогда что ты хочешь сказать мне, демон? Зачем ты вообще пришел на землю?

— Ты разочаровываешь меня, человек. — Скрежетнув сминаемым металлом, Аваддон подался вперед. Глаза его полыхнули ослепительным пламенем. С кончика метнувшегося вперед языка сорвалась капля вязкой слизи, упавшая на землю прямо передо мной. Отчетливо пахнуло дымом. — Не заставляй меня думать, что ты глупее, чем есть на самом деле. Конечно же, я здесь для того, чтобы предотвратить катастрофу.

— И наверное, хочешь сделать это из чистого человеколюбия?

После этих слов, издевательски брошенных прямо в лицо выходцу из ада, я ожидал чего угодно: раздражения, вспышки демонического гнева, наказания за излишнюю дерзость, возможно даже смерти. Чего угодно, только не того, что произошло на самом деле:

— Человеколюбие тут совершенно ни при чем, — спокойно ответил демон. — Мной движут самые обычные и хорошо понятные вам, людям, корыстные интересы. — И, в упор глядя на меня, пояснил: — Души. Человеческие души. Ты даже не представляешь, насколько после Дня Гнева снизилось количество душ, спускающихся в ад. А если человечество стараниями Его Божественности вдруг вымрет, то нам, как это говорится у вас, смертных, придется вовсе закрывать здесь лавочку. Вполне понятно, что Владыка Люцифер этим вопросом несколько… обеспокоен.

Я потрясенно молчал.

— Полагаю, смертные тоже не в восторге от подобной альтернативы. Так что, человек, нам с вами сам Бог велел заключить временный союз.

— Но почему?.. Зачем Господь хочет уничтожить нас? И почему я, если таково его желание, должен ему противиться? Может быть, так действительно будет лучше…

— Умереть лучше, чем жить? — Аваддон резко мотнул тяжелой головой. — Человек, если ты и вправду так думаешь, то только потому, что еще ни разу не был в нижнем мире. То, что ты видел в моем взгляде — это всего лишь преддверие. На самом деле там есть такие места, где даже мне было бы неуютно. Хочешь взглянуть?.. Нет?.. Я так и думал. Кстати, то же самое касается и верхнего мира… Я вообще-то там не был, но представление все же имею. Не думаю, что тебе бы там понравилось.

Я молчал.

— Это, — Аваддон медленно взмахнул когтистой лапой, — лучший мир из всех. Только здесь можно полноценно существовать. Только здесь можно по-настоящему жить… Мне нравится здесь. Жаль только, что я не могу реализовать себя в этом мире полностью…

— И очень хорошо, что не можешь, — негромко буркнул я себе под нос. — Только таких, как ты, нам здесь до полного счастья и недоставало, падший ангел…

— Ты слишком много на себя берешь, человек! — На лапах демона с тихим шорохом во всю свою немалую длину выдвинулись когти. Яростно встопорщилась чешуя. Вновь полыхнули отблесками адского пламени утонувшие в складках чешуйчатой кожи глаза. — Я, конечно, не Уриил, который на всякую дерзость сразу же отвечает огненным мечом. Я терпелив. Но и ты не забывайся! Иначе… — Когти на лапах демона щелкнули, разрубая воздух.

Я молча кивнул, ощущая, как мягко завиваются вокруг меня незримые волны порожденной нижним миром тьмы. Кинжал, который я все еще упорно сжимал в мокрой от пота ладони, ровно пульсировал им в унисон.

Аваддон медленно поднялся. Развел лапами. И почти по-человечески вздохнул:

— Вижу, наша миленькая беседа вызывает у тебя одно только раздражение. Ладно. Тогда я перейду непосредственно к сути дела. От тебя, человек, мне требуется только одно: чтобы ты в нужный момент сделал то, что подскажет тебе твое глупое человеческое сердце. Заметь, я тебя ни к чему не принуждаю — выбирать ты будешь все-таки сам… А для того, чтобы выбрать, тебе, во-первых, необходимо до того времени дожить. Так что, человек, я был бы тебе очень признателен, если бы ты постарался в ближайшие несколько дней не умирать.

— Да у меня, собственно, и в мыслях не было… — пробормотал я.

— А еще я дарю тебе это оружие, — когтистая лапа указала на зажатый в моей руке кинжал. — Это очень сильное оружие. Полагаю, ты это уже понял.

Я тоже взглянул на кинжал и вздрогнул. Лежащий в моей ладони клинок казался упавшим на землю кусочком бесконечной ночи, осколком угольно-черного льда, крупинкой вечности. Холодный, колючий, беспощадный и ненавидящий все живое без исключения. Концентрированное зло.

— У этого кинжала, единственного из немногих, достанет могущества, чтобы уничтожить даже ангела. — Демон в упор смотрел на меня. Его глаза пылали, как два маленьких уголька в ночи, будто бы стараясь подчеркнуть исключительную важность этих слов. — Не временно развоплотить, а именно уничтожить навсегда. Помни это, человек. Всегда помни. И всегда будь начеку.

Я неопределенно мотнул головой, преодолевая искушение спросить: хватит ли у кинжала сил, чтобы уничтожить демона. Но конечно, озвучивать этот вопрос было бы не совсем разумно, тем более что в глазах Аваддона все еще поблескивали искорки гневного пламени. Да и вопрос он мог понять чересчур уж… правильно.

Аваддон задрал голову к небу. Зачем-то понюхал застывший в абсолютной неподвижности воздух. И вдруг, резко оттолкнувшись хвостом, встал. Аура окутывающего его зла, резко усилившись, шибанул а в ноздри. Я отпрянул.

— Кажется, тебе пора уходить, человек. — Демон оскалился, очевидно, изображая нечто вроде улыбки. — Счастлив был познакомиться. Если захочешь пообщаться еще, заходи в любое время.

Я молча кивнул, и, не спуская глаз с мрачно застывшей посреди пустынной улицы чешуйчатой фигуры, начал медленно пятиться. Аваддон на меня не смотрел. Вытянувшись во весь рост, словно собираясь заглянуть в окно третьего этажа, он шумно втягивал воздух, будто бы к чему-то принюхиваясь.

Когда нас разделяли уже метров двадцать, демон вдруг вновь повернулся ко мне:

— Человек! Еще один маленький совет напоследок… Будь очень осторожен и никому не верь. Инквизиция уже ищет тебя.

— Спасибо. Я учту.

Высокомерно проигнорировав мой уверенный кивок, демон тяжело побрел в сторону. Остановился перед бессильно распластавшейся на грязном асфальте девушкой-вампиршей. Брезгливо перевернул ее лапой. Вывалив истекающий густой слюной язык, посмотрел на слабо подергивающееся у его ног тело…

А потом поднял тяжелую чешуйчатую лапу и с силой опустил ее вниз.

Громко затрещали ломающиеся ребра. Сухо хрустнул переломившийся позвоночный столб. Вампирша коротко всхлипнула, бессильно обхватив слабыми тонкими ручками безжалостно втоптавшую ее в асфальт лапу и, дернувшись всем телом, обмякла.