Теренс Уайт - Хозяин

— Как приятно просыпаться.

Она намеренно не добавила «раньше других». Она имела в виду не то, что сегодня восход принадлежал только им, — просто ее охватило чувство, что живым быть лучше, чем мертвым.

— Шутька мошенничает. Пойдем, посмотрим, не найдется ли чего на завтрак.

В большой белой кухне было пусто и прибрано. Без людей она жила своей тайной жизнью, — как и каждую ночь, когда они уходили спать.

Близнецы нашли в холодильнике фруктовый сок, а на полках — жестянки с молоком, овсяными хлопьями и кофе. Шутька прямо с порога мрачно принюхалась, убеждаясь в отсутствии любимого деликатеса. Она, пожалуй, могла бы, подобно людям восемнадцатого века, взволнованным переменами в календаре, маршировать с плакатом: «Верните нам наши одиннадцать дней (селедку)». Прогресс не вызывал у нее одобрения.

Окончательно пробужденный приятным теплом и утренним ароматом кофе, Никки сказал:

— Если человек подарил тебе поющий кувшинчик, это еще не значит, что его словам можно верить.

— Он говорил правду. Все совпадает с тем, что рассказывал мистер Фринтон.

— Коли на то пошло, почему мы должны верить мистеру Фринтону? Может, они сговорились.

— Ты-то ему веришь?

— Ну, пожалуй что да.

— Вот видишь.

— Я все-таки не думаю, что люди начинают убивать один другого оттого, что они… ну, вроде как не одобряют принципов друг друга.

— Такие люди, как мистер Фринтон, на это способны.

— Почему ты так думаешь?

— Он человек серьезный.

— И наверное, уже многих убил на войне, — добавила Джуди.

— Но зачем ему обязательно убивать Хозяина? Разве нельзя запереть его или разломать вибраторы, или еще что-нибудь сделать?

— Да ведь тогда он сможет начать все сначала. А кроме того, со всем этим гипнозом, как он к нему подберется?

— Но в таком случае, как же он собирается его застрелить?

— Может быть, ему удастся выскочить из двери и начать палить, прежде чем сработает гипноз?

— По-моему, он и сам не очень в этом уверен.

— Как бы там ни было, тут дело не просто в принципах, — сказала Джуди. — Хозяин много чего натворил. Мы с тобой даже не знаем, как много. Его могли бы повесить за одного только Доктора.

— А вообще, — что такое принципы? — спросил Никки.

Но ее больше интересовал сам мистер Фринтон.

— Он ведь и сам был в каком-то смысле похищен. С помощью гипноза. Вот он и хочет вырваться на свободу. И потом, ты вспомни про Пинки с его языком.

— А все-таки, объединить мир — это хорошая мысль, разве не так? Если не будет разных стран, то и воевать друг с другом станет некому.

— Некому.

— Кто-то из здешних говорил, — да, Доктор, — что иногда приходится убивать немногих, чтобы спасти очень многих. Он сказал, что таков научный подход.

— Вот поэтому мистер Фринтон и должен убить Хозяина.

— Сплошные убийства, — с отвращением произнес Никки, — как в кино. И почему люди не могут вести себя разумно?

— Не могут и все.

— И почему мы не можем просто признать идею Хозяина правильной, и пусть он ее осуществляет?

— Потому что нельзя силой принуждать людей к добру.

— Нас-то небось принуждают, — мрачно сказал Никки. — Щеткой для волос да по башке.

— Но…

— У меня такое чувство, — продолжал Никки, — что все запуталось. Если…

— Послушай, — прервала его практичная Джуди. — Тебе приятно, когда тебя шлепают?

— Нет, не приятно.

— Вот то-то и оно.

— Что — то-то и оно?

— Раз нельзя принуждать человека к добру щеткой для волос, значит, нельзя и вибратором, ведь так?

— По-моему, это не одно и то же.

— Совершенно одно и тоже, — заверила Джуди. — И кроме того, мистер Фринтон хороший. А это самое главное.

— Если он такой хороший, — сказал Никки, проникая в самую суть проблемы, — и не одобряет щеток для волос, зачем тогда он собирается укокошить Хозяина? Ведь все к тому же и сводится. Ему самому придется прибегнуть к силе.

Джуди упрямо повторила:

— Мистер Фринтон хороший.

Собственно, больше и сказать было нечего, помимо уже сказанного самим майором авиации, — того, что осуществление плана началось задолго до изобретения атомной бомбы. И что прогрессу нужны мутации.

— Да, жизнь, похоже, трудная штука.

— Мы с тобой начали с Китайца.

— Не верю я, что его заботят какие-то принципы, и вообще я ему не верю так, как мистеру Фринтону. Помнишь, он сказал насчет насилия. Это все та же сила.

— Я думаю, малым насилием можно предотвратить очень большое.

— И все равно я ему не верю.

— Но он-то ведь нам доверился.

— Как это?

— Сказав нам правду. Ты подумай, как он рисковал, когда сказал, что не всегда подчиняется Хозяину.

— У него могла быть какая-то задняя мысль.

— Какая?

— Может, он пытался заманить нас в ловушку.

— Зачем?

— Откуда я знаю?

— Никки, а давай его спросим.

— Это мы можем.

— Мы его спрашивали о самых разных вещах, и он не возражал. Он почти что подтвердил, что он заодно с мистером Фринтоном.

— Он был осторожен.

— Разве тебе не ясно, что заставляет его осторожничать? Надо было нам прямо попросить его помочь мистеру Фринтону. Тогда их было бы двое. Раз Хозяин способен заглядывать им в мозги, они, конечно, не смеют довериться друг другу, но мы-то теперь знаем про них и могли бы их свести.

— Да, но до какой степени он способен в них заглядывать?

— Как я теперь понимаю, ему легче всего с такими, как я, и труднее всего с такими, как Пинки, а все остальные — в промежутке между нами. Вероятно, с Китайцем ему посложнее, чем с мистером Фринтоном.

— Джу, я не думаю, что наше вмешательство принесет какую-то пользу. Нам всего-навсего двенадцать лет.

— Ну, если ты намерен сидеть здесь и сосать пальчик…

— Не в этом дело. Я опасаюсь гипноза.

— Он же сказал, что это не гипноз. Он сказал, тут что-то настоящее, наподобие Относительности, и Китаец тоже говорил про Материю и Сознание.

— А вдруг мистер Фринтон не хочет, чтобы мы все рассказали Китайцу?

— Мы можем прощупать его, ничего не рассказывая.

— Интересно, как его зовут по-настоящему?

— Ой, ну, Мо или Фу или еще как-нибудь. Какая тебе разница?

— Если бы мистер Фринтон хотел, чтобы он знал, он бы нам так и сказал.

— Но он же мог и не догадываться, что представляет собой Китаец. Наверное, только мы об этом и знаем.

— С чего это ты так решила?

— С того, что иначе он нам сказал бы об этом.

— Пожалуй, получается, что это разумный шаг?

— Нам вовсе не обязательно прямо сейчас рассказывать Китайцу про мистера Фринтона, Никки. Мы можем поговорить с ним тактично, намеками. И тогда, если он сообразит, что к чему, на нашей стороне будет одним человеком больше.