Мария Двинская - Дети богов (СИ)

— Так ты, говоришь, кто?

— Лич, — как можно уверенней ответил я, уже начав сомневаться в этом.

— Тогда я — зомбя! — со смешком отозвался Фер.

— Бредит? — в дверь высунулась светлая голова Леры, но в комнату девушка не стала заходить.

— Нет, не бредит. Но старательно заблуждается, — ответила старушка и без предупреждения ударила меня ложкой по голове.

— Ай! — мне показалось, что от удара ложка даже слегка зазвенела. Или то голова была? Я потёр лоб. — Больно!

— Больно? — утвердительно переспросила баба Валя. — Значит, живой. Мёртвым больно не бывает.

— Это хорошо, — я сразу расслабился. Удивительно, но только сейчас почувствовал, как я был напряжён, считая себя опасной нежитью и подсознательно сдерживаясь от каких‑либо резких движений. Хотя, какие могут быть резкие движения, если и говорю‑то ещё с трудом?

— Я был уверен, что я тогда умер…

— Недалеко был от этого, — подтвердила старушка. — Когда он, — она кивнула на Фера, — тебя приволок, я, как глянула, великие боги! Голова разбита, бока, считай, нет, весь белый, кабы не колдун был, так бы там и помер. Сила твоя только и удержала.

— Я — маг! — тихо поправил я старушку, но она не отреагировала на мои слова

— Пойду я, суп, небось, уже выкипел. А ты, — старушка ткнула ложкой в Фера. Парень отшатнулся от неё, видать, ему тоже звонко припечатывали. — Не утомляй больного. Ему спокойно лежать надо.

Старушка ушла из комнаты и загремела на кухне посудой. Я перевёл взгляд на Фера.

— Как ты меня нашёл? Я же тебя в городе оставил с наказом ждать.

Фер присел на край кровати.

— А я ждал. Вы обещали через восемь дней вернуться. Я десяту ждал. Тревожиться начал, мало ли что, вдруг, как с тем вором зимой? Нашел книгу, что вы на столе оставили… Я же в вашу комнату и не заходил почти, — Фер слегка покраснел и виновато наклонил голову, как бы оправдываясь, что так поздно нашел книгу. — Ну, сначала не понял, дней пять просто читал. А потом, когда вы так и не вернулись, понял. Да я бы и раньше! Но не ожидал совсем, вы же никогда прямо не говорили.

Я устало закрыл глаза, пытаясь понять, по поводу чего Фер так оправдывается. Прочитал недописанную книгу? Но любопытство не порок, да и Фер вроде никогда не страдал муками совести по этому поводу. Вспомнить, хотя бы переход через горы и мою накладную бороду. Я улыбнулся, вспомнив, как это было. А борода, зараза, всё не растёт. Незаметно меня охватила дрёма, засыпая я слышал, как баба Валя прогоняла Фера из комнаты, мол, больному отдых нужен, а ты, дитё неразумное, всё лечение псу под хвост пустить можешь. «Почему псу, а не коту?» — подумал я и заснул окончательно.

Потянулись долгие скучные дни. Сначала баба Валя прогоняла от меня Фера, чтобы он не мешал лечению, не волновал меня, не утомлял меня и тому подобное. Но вскоре махнула рукой на упрямого мальчишку. Хотя, какой из него мальчишка? Парень уже, женить скоро можно.

Фер, периодически краснея и смущаясь, рассказал мне, что делал в то время, что я провёл в армии, и как смог меня найти. Сначала он послушно ждал. Когда вышло назначенное время, а я не вернулся, он отнёс задержку на счёт весенних размытых дорог и не особо беспокоился. Когда и второй срок вышел и возницы подтвердили, что дороги проходимые, то Фер решил, что я как обычный маг, ушёл по своим делам, наплевав с высокой башни на окружающих. И дела у меня по возвращению мне возможности колдовать, а тогда зачем мне какой‑то деревенский мальчишка, тем более, что в ученики я его официально не взял, обещаний не давал. Не знаю, что на него нашло, ведь я оставил большинство сбережений и вещей дома. Если вещи ещё мог бросить, то к книгам заклинаний обязан вернуться. Расстроившись, Фер начал читать мою недописанную книгу, забытую на столе.

Надо сказать, что книга отличалась от классических трактатов по магии. Обычно в них записывали заклинания как попало, без системы и каких‑либо попыток осмысливания, одни действия и тексты. Учились по таким же трактатам наизусть зубря сотни страниц. В результате зачастую получалось, что сложные заклинания ученики постигали раньше, чем овладевали своей Силой. И большинство магов просто боялось колдовать что‑то серьёзное без книги с заклинаниями, не полагаясь на память — мало ли что может случиться, перепутай два слова местами. Я же, заполучив проблему с Силой, начал искать возможности с ней справиться. Поэтому в книге у меня были описания действий для её контроля и управления, и я достаточно подробно расписал, что и как с ней делать для простейших заклинаний. То есть, то, что, по моему мнению, должно способствовать пониманию природы магии. Насколько я знал, подобным последовательным изучением никто не занимался. Слишком сильны традиции и велик риск ошибок, ведь зубрёжка уже была проверена временем. И никому нет дела, что новые заклинания почти не появляются, а старые постепенно уходят.

Начав читать, с первой же главы Фер понял, что бросать я его и не собирался. И книгу писал лично для него. И вообще, никуда я не исчез, а просто спрятался, испытывая его на право стать учеником. Вон и целую страницу не пожалел на вступление. Я напряг память. Что я там написал‑то? «Вся жизнь — поиск. Ищущий получит знания, нашедший овладеет ими». И что‑то там ещё типа «не можешь найти, значит недостоин ибо неспособен» или что‑то подобное. Не знаю, в каком бреду я это писал, но старался лишний раз на ту страницу не возвращаться. Но Фер принял эту писанину за руководство к действию и усиленно штудировал книгу в поисках подсказок.

Так бы и просидел он в городе до середины лета, но на рынке встретился с карманником из той шайки, с которой я играл в «попробуй укради». С Фером он был знаком и, разговорившись, карманник поинтересовался, с какой беды моё пальто с кусачими карманами оказалось на каком‑то крестьянине. Фер ему сначала не поверил, но всё‑таки нашёл того крестьянина и выяснил, что пальто тот купил в столице на базаре. Паренька опять переклинило, он рассчитался с хозяйкой за комнаты, собрал небольшой мешок, забрал все книги, договорился о хранении оставленных вещей и рванул в столицу мстить за мою погибель. А что такого, приехал наивный, неприспособленный к жизни деревенский маг (то есть я в его понимании), к тому же с проблемами с колдовством, в столицу (то есть в средоточие разврата, разбоя и мирового зла) и попался в обязательной подворотне на нож татя поганого. Ну, или просто его обобрали до нитки. И теперь дражащий учитель не имеет теперь средств и возможности вернуться назад. Всё это Фер рассказывал мне, то отчаянно краснея, то смеясь над собой. Мол, молод был, испугался, что один остался. А теперь пожил полгода в столице, возмужал, жизни поучился. Весной шестнадцать должно исполниться, многие, особенно в деревнях, в этом возрасте уже женятся.