Геннадий Ищенко - Выброшенный в другой мир 2 (СИ)

— Поздравляю вас с победой! — сказал он. — Теперь эту победу нужно закрепить. У нас с вами есть максимум пара дней. Наверняка командующий армией должен был посылать Рошти гонцов. Если их не будет несколько дней, ворота столицы закроют, и город переведут на осадное положение, а потом пошлют кого‑нибудь разбираться. Сами понимаете, что это сильно осложнит нам жизнь. Стены у Дальнеи немаленькие, а по показаниям пленных в ней осталась тысяча солдат, да еще стража с ополчением. Мы ее возьмем в любом случае, весь вопрос в цене. Поэтому поступим следующим образом. Никто не берет города кавалерией, а мы с вами попробуем. Всадников у нас полторы тысячи. К завтрашнему вечеру они уже могут подойти к городу. Поведете кавалерию вы, Джордан. Вышлите впереди себя разъезды, только переоденьте солдат в обычную одежду, пусть встречные принимают их за обычных путешественников. Задача — перехватывать и задерживать всех, кто движется по тракту. Если о нас узнают, весь план пойдет насмарку. Когда прибудете на место, до темноты спрячьтесь в лесу, а потом оставьте коней под охраной и тихо подтягивайтесь к городу. С наступлением темноты начнут работать бойцы генерала Пармана. Их задача — открыть нам ворота. Кавалеристам не слишком привычен пеший бой, поэтому половину из них вооружите арбалетами. Вам нужно не захватывать Дальнею, а только удержать ворота и прилегающую к ним территорию до подхода остальной армии. С рассветом, если позволит обстановка, выведите из города пару сотен человек и на безопасном расстоянии организуйте объезд города. Нужно, чтобы Рошти и его семья не смогли уйти. Захваченный плацдарм вам придется удерживать четыре дня, раньше пехота не подойдет. Постараемся по пути купить хоть пару сотен лошадей и прислать на подмогу лучников, но вы на это особо не рассчитывайте. Задача не слишком сложная, поскольку вас там будет как бы не больше, чем защитников. Старайтесь держать их на расстоянии и меньше драться врукопашную. Командиром пехотных полков с завтрашнего дня организовать марш с таким расчетом, чтобы за день проходить не меньше пятидесяти лер. Всем все ясно? Тогда расходитесь и занимайтесь делом.

Четыре дня назад мимо стен столицы прошла восьмитысячная армия, построилась в колонну, заняв всю ширину тракта, и пошла вперед, поднимая за собой шлейф рыжей пыли. Рошти проводил войско, стоя на городской стене, и ушел в свои покои, откуда почти не выходил все эти дни. С женой он поругался, когда она обвинила его в том, что из‑за власти он готов, как воду, лить человеческую кровь, в том числе и кровь своей семьи. Младший сын жался к матери и отводил взгляд.

Он уже давно проклял и свое решение надеть на себя корону, и умершего сына, который втянул его в гонку за силой, и разогнал всех тех, кто изо дня в день разжигали огонь честолюбия и в его сыне, и в нем самом. Теперь ему было некуда отступать, можно было только идти вперед, выполняя намеченное. По планам сегодня должны были быть гонцы, но их не было, и в сердце Рошти начал вползать страх. Ему было горько и одиноко, но он еще не потерял вкус к жизни, а поражение для него означало верную смерть. Аликсан еще, может быть, пощадит его семью, но не его самого. Один день задержки еще ни о чем не говорил, поэтому он усилием воли отогнал беспокойство. Вот если их не будет и завтра… И что тогда? Обороняться в столице он не сможет. Слишком велик город и мало защитников. Бежать? Куда и зачем? Он знал правила игры, в которую сдуру ввязался. Проигравший проигрывал все, в том числе и собственную жизнь. Жить, конечно, хочется, но жить беглецом это не для него. Вздохнув, Рошти ударил в било и приказал вбежавшему на вызов слуге принести ужин. Спать он лег рано, и ночью был внезапно разбужен стуком в дверь. Подождав, пока уймется бешено колотящееся сердце, он встал с кровати, накинул на себя халат и разрешил стучавшему войти. За дверью оказался его министр двора и церемоний. Король взглянул на перекошенное страхом лицо графа Баора и все понял.

— Ваше величество! — захлебываясь словами, зачастил Элер. — Город штурмуют чьи‑то войска! Вам нужно немедленно бежать, пока еще не рассвело, потом это может быть слишком опасно!

— Вы можете мне сказать, зачем приехали? — спросил герцог Лантар Сергея. — Ваш командующий прекрасно справляется. Победить восьмитысячную армию, потеряв при этом только полсотни человек — это нужно уметь. Я о таком даже в книгах не читал! И столицу Рошти он возьмет, и с Дорейном разберется. Неужели не доверяете?

— Дело не в доверии, — ответил Сергей. — Я Лансу доверяю во всем. Просто я не могу сидеть дома и ждать гонцов. Здесь решается будущее королевства, и могут возникнуть вопросы, которые лучше решать не Севоржу, а нам с вами. Он прекрасный командир и полководец и будет защищать мои интересы так, как он их понимает. Беда в том, Аленар, что кое с чем я еще и сам не определился. Я отдал Лансу право решать судьбы многих, а сейчас начал сомневаться. Все‑таки к человеческой жизни мы с ним относимся очень по–разному. Для него всегда на первом месте выгода, а я так не могу.

— Вот теперь я вас узнаю, — усмехнулся Лантар. — Под человеческими жизнями вы имели в виду жизни семей Рошти и Дорейна?

— В первую очередь их. Все‑таки здешняя манера вырезать всех просто на всякий случай, чтобы не иметь неприятностей в будущем, мне не по душе. Всегда нужно смотреть, с кем имеешь дело. Вспомните Мартина. Его сына убили, несмотря на возраст, потому что был гаденышем и обещал большие неприятности в будущем. А Беллу я трогать запретил и оказался прав. А Ланс в моем подходе видит только слабость. Может быть, он и прав, но я по–другому не могу. Поэтому накормите нас всех обедом, да мы поедем. Армия идет медленно, поэтому время у меня еще есть, но очень немного.

Свою армию Сергей догнал к вечеру второго дня скачки, когда она стала лагерем в трех десятках лер от Дальнеи.

— Не усидели дома? — с ноткой осуждения в голосе спросил Ланс. — Зря вы, Серг, проделали такой путь, прекрасно все сделали бы и без вас. Теперь я понимаю, почему вы не хотите стать королем. Вы все еще слишком все принимаете близко к сердцу, а правителю так нельзя!

— Я еще слишком молод, Ланс, — усмехнулся Сергей. — Поэтому у меня еще будет возможность научиться равнодушию. Не примите мое присутствие за недоверие к вам. В командование я вмешиваться не собираюсь. Поэтому хватит меня воспитывать, лучше доложите обстановку.

— По последнему докладу Джордана обстановка следующая. Бойцы Пармана сработали чисто и шума не подняли. Он поднялся уже к утру перед рассветом, когда один из патрулей стражи обнаружил в городе вражеское войско. Поначалу наших попытались выбить, но понесли большие потери от обстрела из арбалетов и отошли к центру города. Сейчас у нас в городе полторы тысячи спешенных кавалеристов и сотня лучников. Завтра к обеду армия должна занять город. Противника в ней вряд ли больше двух тысяч. Защитники города активных действий не ведут. Сначала начали сколачивать деревянные щиты, чтобы выбить наш десант, прикрываясь ими от обстрела, а сейчас вообще затихли. Вокруг города пущены наши разъезды, но пока попыток уйти не было.