Роберт Говард - Конан, варвар из Киммерии

И люди Ксоталанка в восточной части города поступили таким же образом, и люди Толькемека в южной. Центр города остался ничьим и не заселенным. И стали эти пустые залы и комнаты полем сражения и местом вечного страха.

Толькемек повел войну с обоими кланами. Он был куда страшней Ксоталанка – истинный демон в человечьем обличии. Ему были ведомы многие тайны города и он никогда не открывал их пришельцам. Путешествуя по тайникам и подземельям, он украл у мертвых их страшные секреты, секреты древних повелителей и магов, о которых забыли даже перебитые нашими предками выродки. Но вся его магия оказалась бессильной в ту памятную ночь, когда мы взяли его укрепления и перебили всех его сторонников. А самого обрекли на долгую, долгую пытку.

Голос Ольмека перешел в нежный шепот, и в глазах засияла такая радость, точно он видел эту сцену перед собой и она доставляла ему неслыханное наслаждение.

– Ах, мы поддерживали в нем жизнь, так что он мечтал о смерти, как о любимой жене. А потом взяли еще одного живого из камеры пыток и бросили в подземелье – пусть-де крысы обгложут его кости. Но он умудрился сбежать из своей темницы в подземные коридоры. Без сомнения, он сгинул там, поскольку единственный выход оттуда ведет в Текультли, и оттуда с тех пор никто не выходил. Даже костей его не нашли, и поэтому самые темные и суеверные в нашем народе утверждают, что дух его все еще блуждает в подземельях, завывая среди скелетов. Люди Толькемека были вырезаны двенадцать лет тому назад, но продолжается и все более яростной становится война между Текультли и Ксоталанком, и кончится лишь тогда, когда падут последний мужчина и последняя женщина.

Полвека назад украл Текультли жену Ксоталанка. Полвека длится вражда. Я появился на свет в самый разгар войны, как и все прочие в этом зале, не считая Таскелы. И, думаю, умрем раньше, чем она закончиться.

Мы погибающий народ – как и те несчастные жители Ксухотля. Когда началась война, нас были сотни с каждой стороны. А теперь весь народ Текультли перед тобой – кроме тех, что стерегут ворота. Сорок человек – вот и весь клан. Сколько ксоталанцев, мы не знаем. Вряд ли намного больше. За последние пятнадцать лет у нас не родилось ни одного ребенка, у наших врагов тоже.

Мы погибаем, но, прежде чем исчезнуть окончательно, зарежем столько ксоталанцев, сколько дозволят боги.

И долго еще рассказывал Ольмек с безумно блестящими глазами об этой ужасной войне, что велась в тихих комнатах и мрачных залах при свете зеленых кристаллов на плитах, пылавших адским огнем, которые время от времени становились еще краснее. Целое поколение погибло в этих лужах крови. Давно был мертв Ксоталанк, зарубленный в жестокой битве на лестнице из слоновой кости. И Текультли не было в живых – разъяренные ксоталанцы поймали его и сняли с него кожу.

Без всякого волнения повествовал Ольмек о страшных сражениях в черных коридорах, о засадах на винтовых лестницах, о чудовищной резне. Все более яркий красный огонь разгорался в его темных бездонных глазах, когда он рассказывал о людях, с которых живьем снимали кожу, о разрубленных и разорванных на части, о пленниках, жутко воющих в камерах пыток. И так было это отвратительно, что даже видавшему виды варвару-киммерийцу стало тошно. Неудивительно, что Техотль трясся от страха, что враги его поймают! Но все-таки решился на вылазку – значит, ненависть в них сильнее страха.

А Ольмек продолжал рассказ о делах страшных и таинственных, о чарах и заклинаниях, похищенных в черной бездне катакомб, о необыкновенных существах, вызванных врагами из темноты для ужасного союза. Здесь у ксоталанцев было преимущество – именно под их владениями покоились останки самых могущественных чародеев древнего Ксухотля и вместе с ними – их бессмертные секреты.

Валерия слушала все это, и ее охватывал ужас. Вражда стала той руководящей и направляющей силой, которая неустанно толкала народ Ксухотля к окончательной гибели. Вражда была смыслом всей их жизни. Во вражде приходили они на свет, а, покидая его, верили, что она будет продолжаться и после их смерти. Они оставляли свою крепость и пробирались в Залы Молчания только для того, чтобы убивать и быть убитыми. Иногда они возвращались из похода, ведя обезумевших пленников или принося кровавые трофеи победителей. Иногда не возвращались вовсе, и тогда вражеские руки перебрасывали их рассеченные тела через бронзовые ворота.

Жуткую, неестественную, чудовищную жизнь вели эти люди, отрезанные от остального мира, заключенные в одну клетку, словно крысы, только и годные для того, чтобы нападать, калечить и убивать.

Во время речи Ольмека Валерия постоянно чувствовала на себе неотступный взгляд Таскелы. Казалось, она не слышит бородатого гиганта. Все эти победы и поражения ее словно бы и не касались, и это казалось Валерии еще более страшным, чем неприкрытая жестокость Ольмека.

– И мы не можем покинуть город, – говорил Ольмек. – Вот уже пятьдесят лет никто не покидал его, кроме... – он снова оборвал себя, и через минуту продолжил:

– Даже если бы и не было никаких драконов, мы, рожденные и выросшие в городе, не осмелимся его оставить. Никогда не было ноги нашей за стенами. Мы не привыкли к открытому пространству и солнечному свету. Нет – в Ксухотле мы родились, здесь и умрем!

– Ну что ж, – сказал Конан. – С вашего позволения, мы лучше поиграем в жмурки с драконами. Ваша война нас не касается. Когда вы покажете нам дорогу к западным воротам, мы отправимся в путь.

Таскела стиснула кулаки и начала что-то говорить, но Ольмек прервал ее:

– Приближается ночь. Если вы окажетесь на равнине ночью, то наверняка попадете в лапы драконов.

– Мы уже шли по равнине ночью и даже спали на вольном воздухе, но никого не встретили – заметил Конан.

Таскела мрачно улыбнулась:

– Вы не посмеете покинуть Ксухотль!

Конан посмотрел на нее с инстинктивной неприязнью: уж очень ему не понравилось внимание княгини к Валерии.

– Думаю, что посмеют, – сказал Ольмек. – Но, Конан и Валерия, вас же послали сами боги, чтобы последняя победа была за Текультли! Война – ваше ремесло, так почему вам не сражаться на нашей стороне? Богатств у нас накоплено сверх меры – драгоценные камни в Ксухотле такое же обычное дело, как булыжники в других городах. Некоторые привезены еще древними, а огненные кристаллы добыты в восточных горах. Поможете нам одолеть ксоталанцев – и берите, сколько унесете!

– А вы поможете нам уничтожить драконов? – спросила Валерия. – Тридцать воинов с луками и отравленными стрелами сумеют истребить всех гадов в лесу.