Тсалмот - Стивен Браст

фенарийцев все куда спокойнее. Есть вопросы, на которые нужно ответить, некоторые — бессмысленная формальность, а некоторые касаются моментов, которые будущая семья и правда желает знать, скажем, «как ты зарабатываешь себе на соль?», и все такое. Все, кого может назвать семьей Коти — это Норатар, ее бывшая напарница, которая лишь бесстрастно взглянула на меня. У меня же это Нойш — па, который закрыл все формальности, чмокнув Коти в щеку. И все получилось.* * *

Несколько позднее в помещение проник аромат уксуса, а за ним проник Крейгар с небольшой корзинкой, которую начал разгружать прямо мне на стол.

В принципе я знаю, как это готовить: почистить и выпотрошить синехвостку (когда — то делал, ненавижу и по доброй воле не стану), добыть филе, обмакнуть во взбитые куриные яйца, затем обвалять в белой муке высшего сорта, предварительно просеянной и перетертой до консистенции пыли, потом снова обмакнуть в яйца, затем обвалять в просушенных сухарных крошках, а потом пустить плавать в горячее масло. Какое именно масло — тоже очень важно. Топо, владелец персонального фургончика и «закусочной на колесах» чуть далее по улице, режет филе ломтиками, которые перед обжаркой смешивает с лимоном и чесноком. А когда рыба уже готова, он вымачивает ее, да, именно вымачивает в каком — то магическом уксусе, который перегоняет самолично и не доверяет секрет никому. Возможно, однажды я пытками вырву у него весь рецепт. Одно из многочисленных достоинств рыбы от Топо — она очень долго остается горячей, настолько долго, что даже после того, как Крейгар принес ее в контору и разгрузил, ломтики были еще слишком горячими, чтобы держать пальцами.

Я велел Мелеставу принести вина и предложил и ему угоститься рыбой, потому как Крейгар, похоже, закупился у Топо на весь империал, чтобы и на его долю осталось. Поедая рыбу, я пытался решить, добавить ли этот империал к тем восьмиста тринадцати с половиной, и в итоге решил, что все — таки нет, ведь я все равно где — то да перекусил бы, правильно?

В кабинете весь остаток дня пахло уксусом, но я не возражал. Лойош перекус решительно одобрил, кроме одного момента: как это другим дозволили есть его рыбу?

Коти все так же поглаживала мою ногу, и к концу трапезы я практически снова стал самим собою. Рыба — удивительная штука, да.

Когда я доедал последние кусочки и изображал культурный вид, облизывая уксус с пальцев, Коти спросила:

— Что теперь, Владимир?

Как же я люблю, когда она произносит «Владимир». Я постарался не слишком на это отвлекаться и сказал:

— Не знаю. Полагаю, стоит предположить, что Рыболов охотится за камнем.

— Можешь его прикончить, — заметил Крейгар. Я и забыл, что он все еще здесь.

— Ты же знаешь, на кого он работает.

— А, точно.

— Да, и тогда выйдет — как бишь оно зовется?

— Катарсис? — предложил он.

— Нет. Неприятность, вот.

Он подмигнул.

Появился один из моих работников и отвлек меня вопросом — кто и какую сумму должен получить за один из моих борделей. Если такие выплаты станут слишком велики, я с тем же успехом могу выкупить лицензию и перестать платить взятки, отчего проиграют все задействованные стороны. Называется «экономика», Коти научила меня этому слову.

Когда он ушел, я сновь развернулся к Крейгару:

— Я могу просто спросить его. А вдруг мы сможем договориться.

— Конечно, — отозвался Крейгар. — И он, конечно, скажет, что принимает твое предложение, а потом, конечно, попытается тебя убить.

— Ну тогда и я в ответ попытаюсь убить его, — сказал я.

Я покосился на Коти, которая сидела с довольным видом. Полагаю, меня должен был расстроить тот факт, что она довольна перспективой, когда меня убивают и все такое — но расстроен я отнюдь не был. Достав камень, я положил его на стол.

— Оставлю пока здесь, — заметил я. — Пока не разберусь, как мы это уладим. Они наверняка отследили, что я его использовал.

Крейгар уточнил:

— То есть у тебя есть план?

— Мы пойдем туда, где он появляется, и я поговорю с ним.

— Влад…

— Коти прикроет меня.

— Обязательно, — пообещала она.

— И Лойош, — добавил я, чтобы не обижать его, и он хлопнул крыльями.

Крейгар пожал плечами.

Я вытер пальцы о куртку. Неряшливое поведение, знаю, надо бы избавиться от такой привычки.

Мы поднялись.

— Крейгар, следи за делами и…

— Да — да, и не запускай лапы в кладовку, знаю.

— Я вообще — то хотел сказать — найди пару парней, чтобы незаметно присмотрели за мной.

— Насколько незаметно?

— Постоянно держать в поле зрения, но не лезть на глаза.

— Хочешь сыграть наживкой?

— Нет, но не хочу делать вид, что чего — то боюсь.

— Хорошо, сделаю. Оставайся целым.

— Таков мой план, — согласился я. — Неизменный план.

Не знаю, кого Крейгар послал тенью за мной, однако потрудиться им не пришлось; до «Краденой лодки» мы добрались без всяких сложностей. Что неудивительно: после провала первой попытки Рыболову пришлось бы потратить какое — то время, чтобы организовать следующий ход. Если повезет, я смогу поговорить с ним, вернуть слезы Вирры, он меня не убьет, а я снова займусь вопросом восьмиста империалов. Конечно, он даже может заплатить мне восемьсот империалов за возвращение своей собственности, но в такое не слишком верилось. Но если прямо подойти к тому, кто хочет оторвать вам голову, иногда такое выбивает его из равновесия. А это полезно.

Добрались мы туда ближе к вечеру, народ только — только начал заполнять помещение, по большей части теклы, но было и несколько джарегов. Милое местечко, этакий бар для волков, куда любят заходить норски. Хозяин меня узнал и кивнул; если он и знал, что грядут неприятности, он этого не показал.

— Что будете? — спросил он.

— Я ищу Рыболова.

— Нет его.

— А будет?

— Вероятно.

— Тогда бутылку вина и две чашки. «Левье»[15] есть? — Коти