Академия Драконесс

— Я не могу в таких условиях! — плакала Лейла. — Ая, как мы будем учиться?

— Нормально, — ответила я, едва сдерживаясь, чтобы самой не зарыдать. Не ожидали мы всего этого. Не привыкли. Но разве это значит, что нужно плакать? Нет.

Я прошла в душевую. Включила воду, прополоскала тряпку, протерла пол и аккуратно сложив тряпку убрала в тумбочку под раковиной. Швабру поставила за унитаз.

— Знаешь, Лейла, я всегда считала, что не смогу попасть в академию. И сейчас, я понимаю, что это мой шанс. И совершенно все равно в каких условиях. Главное, что мы вместе. У нас есть кровати, стол, крыша над головой. Разве нужно что-то еще? У многих и этого нет! И они никогда не смогут себе позволить учиться. Потому что у них нет магии, не тот уровень, или просто не хватает денег на обучение. Я была на той стороне, когда все мысли об академии — это только мечты. И ты понимаешь, что они не сбыточные. Тебе никогда не стать магом, не заявить о себе. Ты так и останешься серой мышью за спиной своих родных. А кто-то даже мышью не станет, а просто пустышкой, навсегда. Нам же дали шанс, всем. Ты сама так хотела сюда попасть. Найли уже завтра вернется. Меня не убили. Да, мы привыкли к роскоши. Папа с мамой нас очень опекали, и мы ни в чем не нуждались. Но мы не будем всю жизнь жить за их спинами. Лейла, ты умная, и скорее всего, станешь высшим магом и будешь достойной партией любому мужчине. Найли красивая, и многие захотят иметь рядом такую жену. А я? Я, отброс этого общества. Меня в любой момент могут просто уничтожить, потому что я не такая как все. Потому что меня считают злобной и опасной для общества. Если я не научусь себя контролировать, то... — я замолчала. У меня в горле запершило, а на глаза накатились слезы.

Лейла плакать перестала. Вытерла лицо и поднялась. Подошла ко мне и крепко обняла.

— Прости, Ая! Прости! Я, эгоистка. Это я, просто... Все произошедшее. Нападение и Найли... Я испугалась. Прости, тебе намного страшнее, и мы тебе нужны, а я тут нюни распускаю и жалуюсь. Обещаю, такого не повторится. И я сделаю все, чтобы ты научилась сдерживать свою Тень. Я клянусь, что не позволю себе опускать руки. Никогда, — она тряхнула головой и улыбнулась мне.

Я вытерла с ресниц накатившиеся слезы.

— Я знаю. Когда мы вместе то, со всем справляемся. Так всегда было.

— И так будет! — Лейла развернулась, окинула взглядом нашу комнатку. — Ну что же, будем обживаться. Идем заправлять кровати.

И мы, уже взбодренные, вернулись в комнату.

Я только взялась за края пододеяльника, когда в дверь громко постучали.

Мы с сестрой переглянулись.

Кто бы мог прийти к нам, ночью? Мы никого еще здесь не знаем.

— Учитесь запирать двери! — гаркнуло тут же, голосом сестры Маргарет. И в комнату вошла распорядительница, а с ней рыжий паренек-лекарь. Один из тех, кто был в ректорской.

— Отдавай и марш отсюда! — скомандовала леди.

Паренек протянул мне коробочку.

— Здесь мазь от мастера Монсепана. Намажете рану, к утру все затянется, — сказал он, косо поглядывая на Лейлу.

Та взгляд его уловила и, вместо меня, ответила:

— Передайте большую благодарность от нас мастеру Монсепану. И спасибо вам за помощь.

Паренек расцвел.

— А меня Тим зовут!

— Ты знакомиться пришел или лекарство передать? — прошипела распорядительница. — Ты же сказал, что лекарство со сложным использованием? Давай, объясняй, как его применять и шуруй отсюда. Это женское общежитие!

Паренек сорвался с места и кинулся ко мне.

— Вот, леди, смотрите, — он очень медленно открыл коробочку, все это время искоса поглядывая на мою сестру. — Осторожно возьмемте на пальцы и легким движением, втирает в рану и вокруг нее...

— Ах ты, шкодник! Распутник! — гаркнула сестра Маргарет. — Собрал ноги в руки и пошел отсюда. Сложное нанесение! Обязательно показать! — передразнила она его. — Быстро к себе!

Паренек улыбнулся, отдал мне коробочку, подмигнул Лейле и шмыгнул за дверь. Когда та закрылась, мы услышали, как ругается распорядительница.

— Ишь чего удумал, ночью к девицам приходить, обманным путем. Все твоему декану расскажу. Хворостины на вас не хватает!

Голос ее удалялся и вскоре совсем затих. А мы с сестрой переглянулись и рассмеялись.