Шамраев Юрьевич - Серый бог

Так что это оказалась не простая монета, да и граф Спешащий на помощь, барон Дальних рубежей не так прост как кажется и пользуется расположение своего короля. Потом его королевское величество представило мне сэра Влада и тот уже не отходил от меня ни на шаг, чем разогнал всех моих ухажеров. Даже ночевал возле моих покоев. Правда пред этим он ещё умудрился ударом кулака свалить с ног ручного медведя, который, как ему показалось угрожал мне, когда на двух лапах пытался подойти ко мне и попросить какую нибудь сладость. Как вы сами понимаете, господа, вокруг меня образовалась пустота и что бы не остаться в старых девах, мне пришлось срочно принять предложение сэра Влада и стать его женой.

В прошлый раз матушка рассказывала, как мой отец выкинул в окно трех молодых дворян, что хотели оспорить его право быть постоянно возле леди Милы и чем это для них закончилось. И что самое поразительное, все эти события имели место действительно быть при дворе короля Галии в то время, когда сэр Влад сватался к леди Миле. О чем написано в хрониках королевства.

Как бы там не было, в полночь меня отправили спать, хотя я и попытался возражать, — типа теперь мы и сами с усами и являемся рыцарем. Но против графа не попрешь и мне пришлось подчиниться грубой силе, а пир продолжался до самого утра. Тем не менее утром меня поднял сэр Труор и погнал на утреннюю тренировку. Вернее ему надо было выгнать из себя все винные пары, так как он собирался сегодня начать вырубать из камня заключительную деталь своей скульптуры — крылатого коня, а именно хвост. Вот по этому то ему и понадобился напарник. А как говаривал мой отец, — "кто как не я" больше подходил для этой роли? Потом мы обливались холодной водой, и сэр Труор требовал, что бы я ему лил только на голову и что она у него трещит. Ну ещё бы, зная способность пить сэра Труора, я не сомневался, что он вышел из за стола только тогда, когда кончилось все вино.

Все друзья в замке обращались ко мне по простому, или Арт, или Белый, — это мое прозвище. Дело в том, что где то в пять лет я вдруг стал стремительно седеть. Нет брови и начавшая только недавно пробиваться бородка были черными, а вот волосы стали пепельно белыми, хотя и матушка и отец были черными как вороное крыло. В свое время это послужило поводом для серьезного беспокойства и даже был заказан мой гороскоп у авгура серого бога. К счастью ничего серьезного со мной не должно было произойти в ближайшие десять лет, и теперь по истечению этого срока, матушка настаивала, что бы я сам отправился к авгуру и получил от него предсказание о совей дальнейшей судьбе на ещё ближайшие десять лет.

Надо сказать, что к авгурам обращались не так часто из за того, что их услуги стоили дорого, а их предсказания были зачастую невнятными и могли трактоваться по всякому. В нашем королевстве своего авгура не было, и наши дворяне пользовались услугами авгура, что находился в королевстве Готия в трех днях конного пути. Вот к нему то, после того, как мне исполнится 18 лет мне и предстояло отправиться. Но это будет только летом, а пока мы готовились к празднованию дня чествования серого бога и прихода весны.

Подготовка к празднику заключалась в приготовлении жертвоприношений серому богу, что бы задобрить его. Для этого на дворе перед входом в донжон готовилась поленница дров и сооружалось чучело Зимы, одетое в старые одежды и с обязательным венком из цветных ленточек. Причем свою ленточку в венок должен был вплести каждый обитатель замка. Венок нашего замка был как обычно самой необычной формы, и состоял почти из сотни разукрашенных ленточек. Приношение считалось принятым с благосклонностью, если чучело сгорало полностью только после того, как сгорал венок и последняя ленточка на нем. Я подозревал и не без основания, что золотая молодежь, которая и готовила этот венок чем то его пропитывала и он горел ярко, жадно и прогорал очень быстро.

Как бы там не было, но все было готово к празднику и мы только ждали сигнала зажечь жертвенный огонь. А сигнал должен был появиться на небе. Не знаю, кому пришла в голову эта мысль, но сигналом служил запуск огненной ракеты, что разрывалась высоко в небе на много мелких огоньков. Видно это действо было с любого уголка нашего королевства, так что и костры зажигались почти одновременно. А после этого начинались гуляния. Как правило почти все жители собирались на площади перед королевским дворцом, где накрывались столы и была строгая иерархия размещения прибывших. Гуляния длились всю ночь и часто заканчивались только к следующему вечеру.

Я с нетерпением ждал этого события, ведь мне впервые предстояло принять в нем участие как сэру Арту, рыцарю Удачи, а это означало, что я могу поухаживать за какой нибудь симпатичной девицей и даже потанцевать с ней задорный контрданс, а если повезет то и чопорную павану, которой как правило заканчивался праздник. До этого я такой возможности был лишен. (Павана — придворный танец, в народе его не танцевали. Кавалеры исполняли павану при шпаге, в богатых плащах, дамы были в парадных платьях со шлейфами. Танец давал возможность показать изящество манер и движений. Павану танцевали одновременно одна или две пары. Бал открывался исполнением паваны королём и королевой, затем танцевал дофин, вслед за ним другие знатные особы.

На протяжении всего танца используется только одно па — шаг паваны, который может быть простым или двойным и делаться вперёд, назад или в сторону. Простой шаг паваны — это скользящий шаг с переносом веса на шагающую ногу (свободная нога приставляется или заносится перед шагающей с поворотом корпуса). Двойной шаг паваны: шагающая нога скользит вперёд, тяжесть переносится на неё; свободная нога подтягивается; шагающая нога снова скользит вперёд, вес переносится на неё; свободная нога заносится перед ней с поворотом корпуса. Комбинацию составляют два одинарных и один двойной шаг. Композиция состоит из шагов паваны вперёд-назад, обходов партнёрами друг друга и поклонов. В паване, в отличие от бранлей, где только темп объединял танцующих, фигуры соответствуют музыкальным фразам.)

И вот наступил тот момент, когда высоко в небе с шипением разорвалась огненно красная ракета и десятки красных, зеленых и синих точек замерцали на небе. Тут же вспыхнул наш костер и языки пламени стали жадно лизать чучело Зимы. Огонь ещё не достиг и пояса фигуры, а венок уже вспыхнул жарким и ярким огнем. Все присутствующие радостно закричали и захлопали в ладоши. Жертва принята, теперь можно будет и запрягать лошадей и отправляться на праздник к дворцу. Леди Мила с Элизой ехали в парадной карете, остальные дамы нашего замка в простых. Сопровождали их верховые непризнанные гении палитры и скребка. Одетые в парадные одежды (чуть чище чем повседневные — не так заляпаны краской) они представляли из себя внушительное зрелище. К каждого длиннющая шпага и пара пистолей за поясом, у многих правда не заряженных, длиннополые шляпы с перьями у пряжек, богатые плащи, разрисованные диковинными зверями, цветами, а у некоторых и полуголыми грациями. Веселый смех, задорные шутки, а зачастую и фривольные песенки, все это было непременным атрибутом нашей кавалькады. И впервые я скакал рядом с отцом, как равноправный член отряда, а не как его сын.