Светлана Фокси - Кто кого или неангельские причуды

На уроках Анавель не было парт и стульев, мы сидели на подушках, наколдованных собственноручно (этому мы учимся на уроке «помощи самим себе»). Положив тетради и ручки, мы встали и приготовились к превращению.

— Готовы? Начали!

Как и учила нас Анавель, я представила, как уменьшаюсь, как округляется мое личико, а голос становиться по-детски писклявым. В общем, выудила из памяти образ пятилетней Ариэль.

— Отлично! Хорошо! — проходила она возле каждого ангела. В моей группе было всего десять человек. — отлично! Все молодцы. Это для вас оказалась легкая задача, потому что вы воспроизводили то, кем когда-то были. Сегодня мы постараемся научиться превращаться в других личностей. В тех, кого мы видели издалека, с кем разговаривали, в друзей или учителей. Принцип тот же, но на этот раз вы должны хорошенько напрячь мозги. Должна предупредить, что с первого раза полного превращения вы можете не достичь. Не расстраивайтесь, на то и нужны уроки, чтобы исправляться. И так, приготовитесь, сосредоточьтесь и… начали!

Я закрыла глаза. Сначала я думала об Урииле, моем проказнике-друге, потом об Аладии, но в последний момент в голове возник образ Самаэля. Не понятно, как я смогла сосредоточиться, потому что думала о том, что он меня раздражает, превратилась в этого демона.

Оглядевшись, я увидела, что все закончили. Аладия почти превратилась в Хранителя Гавриила, он был ее любимым учителем, но не смогла справиться с темным цветом кожи, смуглый седовласый ангел выглядел забавно, а вот Закиил превзошел себя по всем статьям! Он был вылитой Анавель! Учительница пристально осматривала себя, со стороны это выглядело странно. Она обошла трясущегося от напряжения Закиила, расправила его крыло и улыбнулась.

— Превосходно, Зак! За сегодняшний урок у тебя отлично!

— Спасибо, Анавель. — проговорил Закиил голосом учительницы.

Анавель улыбнулась и продолжила осматривать остальных. Я украдкой заглянула за спину одногрупника. Понятно, почему у него пятерка. Он смог воспроизвести даже пару темных перышек на левом крыле Анавель, которые не заметны с первого взгляда. Но вот очередь дошла и до меня. Я единственная, кто додумалась превратиться в демона.

— Он действительно именно так и выглядет? — осматривала меня Хранительница.

— Не совсем. — проговорила я свои голосом. — Волосы у него короче, и я не уверена по поводу рожек, кажется, они были чуть меньше. — Анавель хихикнула и возобновила осмотр оставшихся ангелов, превратившихся в ангелов. А я глянула в ближайшее зеркало. А Самаэлю идут длинные волосы и пятидесятиметровые рога.

Оставшуюся часть урока мы разбирали свои ошибки и способы их решения, уже в своих обличиях. Отлично за сегодняшний урок получил только Закиил.

Следующий урок прошел не так радостно, как бы мне хотелось. Урок о смертных был из числа любимых, потому что нравился учитель, а зайдя сегодня в класс, я не увидела за учительским столом приветливую улыбку и сияющие глаза молодого красавца Хранителя.

— А где Хранитель Гэбриэл? — спросил тоненьких голос моей однокурсницы. Этот юный ангел-учитель был отличником по всем статьям, и после окончания академии ему предложили поработать тут, все равно его постоянный подопечный в этом городе. И в Гэбриэла были тайно влюблены все. (Даже я вздыхала о нем по ночам).

Ангел с темно-шоколадными крыльями (ни у кого таких больше не видела), который до этого стоял к нам спиной, повернулся и жизнерадостно улыбнулся. По классу прокатился восторженный АХ и ОХ, одна я была безумно расстроена таким поворотом событий.

Этого Хранителя (не понимаю, как этот ангел с замашками диктатора вообще стал Хранителем) я знала со времен учебы в городе ангелов, ох и намучилась я с ним! Он преподавал у меня и постоянно придирался! И вне школы доставал своим назойливым вниманием так, что я его просто не воспринимала как учителя Хранителя Захарию, он был просто…

— Черт, Захария…

— Ангел, милочка, и не просто Захария, а Хранитель. Придерживайся простых правил приличия или не избежать тебе наказаний.

— Как пожелаете, Хранитель. — склонилась я в реверансе, а Захария коварно усмехнулся, что не сулило ничего хорошего. Уж я-то знаю.

Я заняла свое место у окна, и впервые за все уроки о смертных рассматривала не учителя, а человеческую школу, которая находилась напротив, но под нами. (Наша Академия невидимой сферой висела неподалеку). Да и сад, и дороги, и людей проходивших внизу, и птиц, меняющих свою траекторию полета, подлетая к нашей академии. Это все оказалось таким увлекательным, что к жизни меня привел лишь повторный вопрос, где же наш любимый Гэбриэл?

— Подопечный Хранителя Гэбриэла уехал из города, и Хранителю пришлось отправиться с ним.

— А надолго? — спросила я с надеждой, что сейчас дверь в кабинет исчезнет, а там появится Гэбриэл в ослепительном свете и скажет, что-то типа «Скучали? А вот и я, мои дорогие!» и вышвырнет Захарию прочь.

— На столько, на сколько понадобится его подопечному. — оскалился Захария. — Не будем отвлекаться, сегодня мы поговорим о работе со смертными.

Я глубоко вздохнула и открыла тетрадь. Как же интересно там, за окном, но взяв себя в руки, я заставила свои уши слушать столь противного мне ангела. Ведь это один из самых важных уроков, да и что Гэбриэл скажет, узнав, что я бездельничала на его предмете…

— Одно из важных отличий человека от мебели, это свобода выбора. Никто, ни хранитель, ни искуситель не имеет право явно вмешиваться в жизнь своего подопечного. Вы должны подсказывать, намекать, но выбор человек делает сам… — начал новоиспеченный учитель.

Захария выбрал очень привлекательный образ мужчины средних лет. Широкие плечи, узкие бедра, легкая щетина, которая всегда останется легкой и безупречная улыбка. Вроде бы симпатичный, вроде ангел, но такой противный! Если Гэбриэл не вернется через пару дней, я не выдержу, и у меня со старым знакомым будет война. Очередная.

— … хранитель не может вмешиваться, когда свою работу делает искуситель, и наоборот. Это будет выраженное столкновение, и человек может почувствовать ваше присутствие…

Если говорить честно, то отличницей в городе ангелов я стала именно из-за Захарии. Я корпела над тяжелейшими фолиантами, над километрами свитков и древними рунами, чтобы заткнуть за пояс этого мерзкого учителя. Отличие Школы Хранителей в небесном городе, от Земной Академии в том, что там на одного ученика один учитель. Да-да, это было чудовищное время. Захария хоть и умный ангел, опытный, но это не помешало развиться его скверному характеру. Он постоянно тыкал меня носом в самые незначительные ошибки, за лишний «чих» оставлял на дополнительные занятия, а малейшее опоздание наказывал уборкой библиотеки или зубрежкой дополнительного томика о «Семи Смертных Грехах». В общем, я возненавидела Захарию на столько, насколько это возможно ангелу. Я зубрила все, даже то, чего не было в программе обучения и чего не задавал учитель. Я не высыпалась, создавая водяные бомбы, чтобы окропить ими голову Захарии, я плакала по ночам в подушку от удушающей обиды, но на утро с надменной улыбкой приносила ему сочинение в сто листов, между которыми были спрятаны усыпляющие чары, и сбегала с уроков. Короче, старалась превзойти его по всем статьям и угодить, но остаться собой.