Александр Матюхин - Ведьмина хижина

— Попался, негодяй!

И в этот же момент в кухне раздался незнакомый голос:

— Это кто же там от тебя убегает?

Ликка выбралась из-под стола и с огромным удивлением увидела, что в центре кухни стоит самая настоящая ведьма. Сомневаться не приходилось.

Прежде всего, ведьмину голову венчала длинная остроконечная шляпа с двумя неровными заплатками и слегка обтрепанными полями. Миллионы морщинок собрались на ведьмином лице в уголках глаз и на лбу. Ведьма опиралась о кривоватую клюку, рядышком стояла летающая (без сомнения) метла, а на плече сидел говорящий (опять же, без сомнения) ворон.

О ведьмах Ликка читала в книжках. Еще она слышала множество историй, которые рассказывали друзья родителей, иногда заплывающие на пару ночей со стороны Бурого моря. Профессия ведьмы была достаточно популярной в городах. Жители любого населенного пункта гордились тем, что где-нибудь на окраине стоит небольшой домик, откуда то и дело веет волшебством, а иногда по ночам взметаются в небо фонтаны ярких брызг от какого-нибудь взорвавшегося чудодейственного ведьминого зелья.

Теперь сердце Ликки забилось с утроенной силой.

— А родители вас не заметили? — спросила она, потому что ничего другого ей в голову не пришло.

— Я зашла с заднего входа, — ответила ведьма. Голос у нее оказался скрипучим, словно несмазанное колесо у телеги, — летела с запада, а потом увидела горящий фонарь и решила заглянуть. Стало быть, это ты и есть, девушка, которая вступила в Пору Совершеннолетия?

Ликка кивнула. Она вдруг с совершенной четкостью представила себя в ведьмином одеянии, с остроконечной шляпой на голове. Выходило довольно мило. А потом представила, как летит на метле высоко над облаками, в ярко-голубом небе, навстречу солнцу. Или варит в огромном котле волшебное зелье. А на плече у нее сидит настоящий говорящий ворон!

'Морщинок пока не надо, — подумала Ликка, — а в целом очень даже неплохо…'

— В твои годы у меня были такие же черные волосы, — сказала ведьма, хитро щурясь желтым глазом, — и так же сильно колотилось сердце, когда я впервые увидела настоящую ведьму. Боишься?

— Не то чтобы очень, — честно призналась Ликка.

— И правильно. Я в свое время тоже не испугалась.

В этот момент в кухню вернулась Людовия, которая так и застыла на пороге от удивления. Впрочем, Людовия провела половину жизни в поисках морских приключения, чудес в своей жизни она повидала немало и знала, как поступать в той или иной ситуации. Тем более, каждому жителю деревни было известно — увидишь возле дома ведьму, в первую очередь предложи ей присесть. Ведьм в этом мире уважали.

Ведьма присела на поданный стул. Ворон на ее плече все косил на Ликку черным глазом и перебирал лапками. В кухню уже примчался взволнованный и радостный Пак Триног. От волнения он забыл погасить трубку (Людовия строго-настрого запретила курить в доме), и чадил сизым дымом во все стороны. Пак Триног выразил свое почтение и спросил, как зовут ведьму.

— Челма Сытконош, — поклонилась ведьма, — я из провинции Ландышей. Собралась в дорогу, как только увидела, что сезон весенних дождей не за горами. Решила найти себе преемницу. Как-то так.

Пак Триног обрадовано засопел. Описать же чувства Ликки не представлялось возможным. Разом ее захлестнула и радость от неожиданной встречи, и горечь от того, что время расставания с родителями, с домом, со школой и с друзьями стремительно приближается. Волнение окутало ее легким покрывалом, сотканным из стремительных мыслей о том, что же следует взять с собой в путешествие, какие письма и кому именно написать и оставить. А еще — как сообщить Саймону, что прогулка по берегу Бурого моря отменяется, что будет с библиотекой и театральным кружком (ведь времени передать дела кому-нибудь из класса решительно не остается). А затем, почти сразу, набежали, будто рыжие муравьи, другие мысли, уже о предстоящем путешествии. Как долго придется идти, что за трудности ждут ее на обучении у ведьмы, полетит ли она на метле, будет ли у нее своя комната в ведьминой хижине?.. Все эти мысли неслись так стремительно, так неуловимо, что и разобраться в них не оставалось времени.

Между тем, Пак Триног и Челма Сытконош завели разговор о почетной ведьминой профессии. Ведьма откинулась на стуле, поставив метлу справа от себя — на ее набалдашник тут же перебрался ворон, ловко балансируя то на одной, то на другой лапке — и поведала о том, что в провинции Ландышей в последнее время с ведьмами не ахти. Мало их стало, то есть. Большинство ведьм с началом засухи перебралось поближе к Бурому морю или к Океану Трех Ветров, оставив жителей провинции не только без воды, но и без ведьмовства. Чародей, конечно, много, но что толку? Чародеи — они совсем по другой части. Сидят себе в замках, ищут философские камни, да пытаются из неживого сделать живое. А кто же будет людей от хворей лечить? Кто будет женихов привораживать? Кто будет погоду предсказывать, да урожай благословлять? В общем, не дело без ведьм, совсем не дело.

— А вы-то почему никуда не перебрались? — спрашивал Пак Триног, все еще увлеченно по забывчивости пыхтя трубкой.

— В мои-то годы! — отвечала ведьма, — да и привязалась я к провинции. Милые люди в ней живут, если не брать во внимание нескольких разбойников (никак их не поймать). Ландыши выращивают, новый город строят, который хотят назвать мудреным словечком — Столица! Вот, думаю, найду себе ученицу, воспитаю ее как следует, да и отправлюсь по провинции, путешествовать, значит. Хорошая ведьма всегда в почете, хоть как ты город не назови.

— Ну, а ученица-то, ученица? — с замиранием сердца спрашивала Людовия, которая от волнения едва не сожгла несколько пирожков на сковороде.

— Так пусть девочка ваша собирается, — кивком головы указала Челма Сытконош на Ликку, — я долго ждать не буду. До наступления ночи надо еще до Пайтога добраться. Времени у меня мало, а дел много.

Едва заслышав о том, что пора собираться, Ликка стремительно побежала на второй этаж, в свою комнату. Сердце ее колотилось и колотилось.

Вперед! — кричало сердце, — в путешествие!

На завершение дел у нее ушло полчаса. Три написанных письма (плюс одну записку Саймону с извинениями) она оставила на столе, подписав, чтобы мама завтра непременно передала и ничего не перепутала. Собранные вещи уместились в походном рюкзаке, с которым несколько лет назад Ликка ходила с ребятами в горы.

Ведьма ждала внизу, неторопливо жуя свежий пирожок. Ворон, забравшись на кухонный стол, деловито клевал крошки с блюдца.

— Как здорово, что мы успеем до наступления темноты! — сказала Челма Сытконош, улыбаясь полным ртом золотых зубов, — а теперь, стало быть, в путь.