Юля Фирсова - Другая реальность

 Меня укладывают на койку, руки и ногу держат по-прежнему, не отпуская, на этот раз они усвоили урок и приставили кого-то держать голову. Мне не дают пошевелиться, что тут вообще происходит?! Я же не какой-то опасный преступник, а обычный человек. Хотя, наемница-обычный-человек, звучит уже само по себе смешно.

 Ко мне подходит главный, низкорослый старичок с добрым морщинистым лицом, не человек, а чудовище всех моих кошмаров, если бы они снились мне.… Не знаю, как люди переносят врачей, фальшивые успокаивающие улыбки, фальшивые, добрые голоса… Врачи, я понимаю, многие говорят, что, если бы не они, мы не были бы здоровыми, но сейчас всё построено на деньгах, а не на попытке помочь больным. Одни психушки чего стоят. Если нормальный человек скажет что-то, что большинство людей не поймут, его примут за сумасшедшего и отправят в психиатрическую лечебницу. А вот самых настоящих психов не ловят, они изворотливые и не показывают себя настоящего, они играют из себя нормальных.… За ненормальных, сумасшедших, принимают людей, показывающих настоящего себя, не прячущегося за горами фальши, масок и лицемерия. Все нормальные люди такие, как признанные ими же «психи» и все это знают, но стараются отгородить от себя тех, кто не прячется, тех, кто остается искренним, отгородится от тех, кто ещё не сдается и не собирается играть по их правилам. Дожили, все уже настолько заврались, что психи строят из себя нормальных, а нормальных принимают за психов, что же будет дальше, куда же катится мир…

 «Я сейчас сплю», - лениво вклинился в мои рассуждения разум. Кстати, спасибо, что напомнил...

 Я успокоилась, перестала вырываться, кричать и рыпаться куда-то, это сон, я проснусь, и ничего не случится, ничего даже не изменится…

 Старичок подошел ко мне, всё так же фальшиво улыбаясь, тот, кого я так старательно кусала, схватил мою руку как можно сильнее, чтобы я вообще не смогла пошевелить рукой. Старичок приблизился ещё немного и нас разделяли не больше двадцати сантиметров, ещё одна фальшивая улыбка была брошена в мой адрес, пустая. Такая же пустая, как и его душа, просто оболочка без содержания… Державший мою руку напрягся… Резкое, почти размытое движение руки старичка-доктора и мне в предплечье было вколото что-то. Состроив угрюмое лицо, врач отошел от меня и брезгливо выкинул свои белоснежные перчатки в урну, дальше промыл руки спиртом, что-то буркнув громилам, удалился прочь.

 Боль, боль, боль… жгучая, острая и плавная, тянущаяся, разная, но вся одинаково сильная. Хочется кричать, истерить, разнести всё к чертовой матери, но не получается, громилы не дают возможности просто шевелится. И снова наступает боль, боль, боль…

 Разве во сне может стать больно? Я всегда думала, нет, учёные в этом, по-моему, были со мной согласны. Так почему мне больно? Эта боль не похожа на фантомную, она реальна и ни как уж не вымышлена, мой разум не способен выдумать такую боль…

 Размышления прервал шум ветра и шуршащих листьев… разве такое возможно в этой маленькой беленькой комнатушке???

 За размышлениями я не заметила, как постепенно начали расплываться громилы, потолок и стены белой комнаты. Свет теперь был не таким ярким и слепящим, он был полумрачный, сероватым даже, ветер подул в затылок,… а здесь всё-таки прохладно и мягко…

 Я осторожно открываю глаза, спросонья мне не нужны лишние сюрпризы, так что, начинать видеть мир лучше постепенно…

 Небо, блеклое, сероватое солнце, не такое, каким мы привыкли его видеть, здесь оно какое-то мертвое, потухшее, но ещё слабо издающее немного света. Я быстро села, когда спина оторвалась от земли,  зашуршало что-то очень похожее на хруст засохших листьев. Немного пошевелив ногами, я убедилась, что листья тут разбросаны по всей поверхности земли. А сон ли это? Здесь всё реалистично, а если учесть что мне всегда снятся фантастические сны, либо другие миры, либо меня убивают, то здесь всё очень… очень обычно я бы сказала. Хотя, сейчас весна, так почему же пожухлые, желтые и красноватые листья устилают землю?

 Перед глазами на несколько секунд появилась непроглядная чернота. К горлу подступила тошнота, что они вкололи мне? Это уже навряд ли кто-то сообщит мне, судя по всему, я сейчас на поляне.

 Слева от меня был густой, мрачный лес, закругляясь в английскую букву L, он продолжался за моей спиной, сомневаюсь, что там есть какая-нибудь живность. Деревья все вперемешку: осина, сосна, ель, берёза, дум, липа… На некоторых деревцах листья были свежими, выглядели по крайней мере очень сочно, а другие были скукожившимися, пожухлыми, пожелтевшими. Зёленые листья были не только на хвойных, но и на лиственных, так, же странно, засохшими были не только березы, дубы, а и ели, сосны, пихты… Необычный лес, необычное место. Куда меня занесло? куда меня выкинули, в какую глушь?

 По правой стороне продолжалась усеянная такими же желтыми и красноватыми листочками поляна. Но то тут, то там, небольшими группками, а иногда по одиночке, сквозь листья на тусклый свет пробирались такие же завядшие травинки. Вдалеке, примерно километр ходьбы, виднелся небольшой домик, может и обитаемый. Будь я сейчас в привычном для себя месте, туда никогда бы не сунулась, не известно ещё кто тебя там поджидает, но сейчас я непонятно где… и у меня вроде есть пистолет, если его не отняли, ничего справимся…

 Быстро проверив наплечную кобуру, я убедилась, что мою берету оставили, патроны так же оказались на месте, что ж, восемь в магазине плюс один в патроннике, вроде не очень мало, но если не стрелять во всё подряд и без разбору прожить немного дольше удастся. Так же, я удостоверилась, что мой стилет на месте и находилась там, где я её в последний раз оставила, то есть в ножнах на поясе. Этот кинжал я полюбила за то, что он небольшого размера и его легко можно было спрятать под одеждой, при этом был очень острым, с удобной рукояткой, сечение клинка было четырехгранным, что немало важно для меня, если каждая секунда на счету. Сам по себе он был очень тонким и маленьким, форма удобная, такое тонкое остриё раньше с легкостью проникало сквозь чешуйчатые доспехи, сейчас люди ими не пользуются, но стилет до сих пор остается очень популярен среди наёмников и убийц. К кинжалу приклеен стик с надписью: удачи. Я быстро отклеила его и, смяв в комок, выкинула. Уже было, собравшись идти в сторону дома, во время опомнилась и, подобрав и сложив листок к себе в карман на молнии пошла. Нельзя оставлять следы своего пребывания, особенно в мало знакомой среде, особенно мне.

 Тишина… не та, о которой мечтает каждый третий житель больших мегаполисов, эта тишина давящая, мрачная и гробовая, извините за каламбур.