Уильям Кинг - Победитель троллей

Готрек взглянул на него с любопытством. Феликсу не нравилось, что дело принимает подобный оборот.

– Разумеется, это всего лишь легенда, – сказал он.

– Нет, сударь, – проговорил хозяин гостиницы. – Каждый год мы слышим шум, когда карета проносится мимо. Два года назад Гюнтер выглянул наружу и увидел ее. Черная карета, как вы описали.

При упоминании имени Гюнтера старушка вновь начала плакать. Хозяин таверны принес тушеное мясо и еще две большие глиняные кружки с элем.

– Принеси пива и моему спутнику, – сказал Готрек. Хозяин отправился за новой кружкой.

– Кто такой Гюнтер? – спросил Феликс, когда тот вернулся. Послышались новые рыдания женщины.

– Еще эля, – потребовал Готрек. Хозяин с удивлением взглянул на опустевшие сосуды.

– Возьми мой, – сказал Феликс. – А теперь, уважаемый, поясните, кто такой Гюнтер?

– И почему старая карга воет при каждом упоминании его имени? – спросил Готрек, вытирая рот своей грязной рукой.

– Гюнтер наш сын. Он ушел, чтобы нарубить дров этим вечером, и не вернулся.

– Гюнтер хороший мальчик, – шмыгнула носом пожилая женщина. – Как мы будем жить без него?

– Может быть, он попросту заблудился в лесу?

– Нет, не может, – ответил хозяин гостиницы. – Гюнтер знает здешние леса как свои пять пальцев. Он должен был быть дома уже несколько часов назад. Я боюсь, это демоны похитили его, чтобы принести в жертву.

– То же случилось с дочкой капитана Лота, с Ингрид, – добавил толстый коробейник. Хозяин гостиницы бросил на него неодобрительный взгляд.

– Я не желаю слышать страшных сказок, к которым приплетают моего мальчика, – сказал он.

– Пусть человек говорит, – разрешил Готрек. Торговец посмотрел на него с благодарностью.

– Подобное случилось в прошлом году в Харцрохе, вниз по тракту. После того как солнце село, капитанша отправилась искать свою дочку Ингрид. Ей показалось, что она слышала крик из ее комнаты. Девочка исчезла из своей постели в запертом доме. На следующий день шум и крики повторились, потому что мы нашли Ингрид. Она была вся покрыта синяками и в ужасном состоянии.

Он посмотрел на слушателей, чтобы удостовериться в их внимании.

– Вы расспросили ее, что случилось? – спросил Феликс.

– Да, сударь. Было похоже на то, что ее похитили демоны, чтобы отнести к Кольцу Темных Камней. Там их ждали собравшиеся на шабаш ведьмы и злые лесные твари. Они попытались принести ее в жертву в своем капище, но ей удалось освободиться из плена и призвать светлое имя благословенного Сигмара. Она бежала. Ее преследовали, но не смогли схватить.

– Повезло, – сухо сказал Феликс.

– Не время глумиться, господин лекарь. Мы направились к камням и обнаружили странные следы на изрытой земле – следы людей, зверей и демонов с раздвоенными копытами. И мы нашли на капище тело маленького ребенка, выпотрошенного, как свинья.

– Демонов с раздвоенными копытами? – спросил Гот-рек. Феликсу не понравилась заинтересованность, проскользнувшая в его единственном глазу. Торговец кивнул.

– Я бы не захотел оказаться рядом с Кольцом Темных Камней сегодня ночью, – сказал коробейник. – Даже за все золото Альтдорфа.

– Это было бы подходящим заданием для героя, – сказал Готрек, многозначительно глядя на встревоженного Феликса.

– Ты конечно же не имеешь в виду, что…

– Что может быть лучше для Победителя троллей, чем столкнуться лицом к лицу с демонами в их священную ночь. Это будет великой смертью.

– Это будет глупой смертью, – пробормотал Феликс.

– Чем это будет?

– Ничем.

– Ты со мной, не так ли? – грозно спросил Готрек. Он потер большим пальцем лезвие своей секиры. Феликс заметил, что на нем вновь появилась кровь.

Он медленно кивнул: "Клятва есть клятва".

Гном хлопнул его по спине с такой силой, что Феликс подумал, что ребра сейчас треснут.

– Иногда я думаю, что в тебе течет гномья кровь, человечий отпрыск. Хотя, конечно, не каждый член Древнего рода унизит себя до подобного брака, – он потопал обратно к кружке с элем.

– Конечно, – ответил его напарник, с раздражением глядя в спину гнома.

Феликс рылся в своем мешке, ища кольчугу. Он заметил, что хозяин гостиницы, его жена и коробейники смотрят на него почти что с благоговейным страхом. Готрек уселся возле камина, потягивая эль и бормоча что-то на гномьем наречии.

– Вы же не пойдете с ним? – прошептал толстый торговец. Феликс пожал плечами.

– Но почему?

– Он спас мне жизнь. Я в долгу перед ним. – Феликс подумал, что лучше не упоминать об обстоятельствах этого спасения.

– Я вытащил человечий отпрыск из-под копыт императорских всадников, – крикнул Готрек.

Феликс отпустил смачное проклятье. "У Победителя троллей слух как у диких зверей и мозги от них же", – подумал он про себя, продолжая натягивать кольчугу.

– Ха, человечий отпрыск подумал, что будет гораздо умнее передать свое дело во власть императора, используя прошения и протесты. Однако старый Карл Франц решил разумно ответить ударом конницы.

Торговцы начали отступать к стенке. "Мятежник", – услышал их шепот Феликс. Он почувствовал, как краска бросилась ему в лицо.

– Там были жестокие и несправедливые налоги, представьте себе: налоги на окна! По сребренику за каждое окно. Толстые торговцы закладывали окна кирпичами, и альтдорфские чиновники сновали вокруг, простукивая пустоши в крестьянских лачугах. Мы были правы в своем недовольстве.

– За поимку мятежников назначена награда, – сказал коробейник. – И немалая.

Феликс пристально посмотрел на него.

– Разумеется, имперская конница не устояла против секиры моего приятеля, – сказал он. – Это была мясорубка! Головы, ноги, руки валялись повсюду, а гном стоял на груде тел.

– Они привели лучников, – прибавил Готрек. – и мы отступили на задворки. Быть проткнутым издалека подлой стрелой – это недостойная смерть.

Толстый торговец взглянул на своих спутников, затем на Готрека, на Феликса, потом опять на своих товарищей.

– Мудрый человек держится подальше от властей предержащих, – сказал он тому, кто говорил о награде, и посмотрел на Феликса. – Я не хотел вас обидеть, сударь.

– Вы и не обидели, – ответил Феликс. – Вы очень внимательны.

– Мятежник вы или нет, – сказала пожилая женщина, – но Сигмар благословит вас, если вы вернете маленького Гюнтера.

– Он не такой уж и маленький, Лиз, – сказал хозяин. – Он крепкий молодой человек. Тем не менее я тоже надеюсь, что вы вернете моего сына. Я стар, и он необходим мне, чтобы рубить дрова, ковать лошадей, ворочать бочки с пивом и…

– Я тронут вашей отеческой заботой, сударь, – прервал его Феликс, натягивая кожаный шлем.