Вольф Белов - Бельфеддор

Ознакомительный фрагмент

Ксеттос выругался. Он страдал больше всех: в отличие от слуг, на нем из одежды были только шаровары. Острые камешки впивались в его босые ступни, шипы и колючки царапали тело. В довершение всех бед начал накрапывать дождь, с каждым мигом он все усиливался, грозя перерасти в ливень.

– Тоттес, сделай несколько факелов, – распорядился купец. – Я вижу вход в какое-то подземелье. Укроемся там.

– Неужели мы сами полезем в пасть дьявола?! – ужаснулся один из слуг.

– Не будьте трусливыми бабами, – презрительно произнес Ксеттос. – Разве вы никогда не видели мертвых городов?

– Страшно не то, что город покинут, а то, почему он стал таким, почему его покинули обитатели, – с благоговейным трепетом прошептал пожилой слуга.

– Выбор у нас невелик, – ответил Ксеттос. – Либо укроемся здесь, либо попадем в лапы варваров. Тоттес, поторопись.

Тоттес быстро нарубил смолистых веток и связал их в три пучка. Укрывшись под каменной плитой, беглецы высекли огонь и запалили факелы.

– Идем, – решительно сказал Ксеттос и первым принялся спускаться по скользким каменным ступеням.

Слуги и рабы последовали за своим господином. Вскоре они оказались в просторном зале, слабый свет факелов был не способен выхватить из темноты стены и высокий потолок. Лес проник даже сюда, под землю. Каменные плиты пола затянуло мхом, сквозь щели пробивалась белесая трава, выросшая без солнечного света, а кое-где даже ветвились чахлые кустарники и маленькие кривые деревца, лишенные листвы. Из темной высоты от потолка спускались щупальца витых толстых корневищ – они, словно удавы, расползались по мшистому полу, вгрызаясь в щели меж плит. Под ноги беглецам то и дело попадался различный хлам: крупные останки каких-то деревянных сооружений, полностью превратившихся в труху, позеленевшие от времени медная утварь и смятые бронзовые доспехи, местами сквозь мох и тлен проглядывали желтые кости и черепа.

– Не очень приятное место, – тихо заметил Тоттес.

– До рассвета осталось недолго, – ответил Ксеттос. – Скоро мы уйдем отсюда. А пока соберите все, что горит, и разведите костер. Я дьявольски замерз.

Слуги быстро порубили мечами кустарники, деревца, корневища, сложили все в одну большую кучу и запалили. Сырое дерево горело плохо, больше чадило, но все же света оказалось достаточно, чтобы оценить истинные размеры огромного подземелья. Ногарам, привыкшим к строгим геометрическим линиям, которыми отличалась планировка ногарских городов, архитектура подземелья казалась хаотичной, лишенной всякой системы. Потолок то поднимался до высоты в четыре человеческих роста, а местами и выше, то вдруг опускался так, что пришлось бы нагнуться, чтобы пройти под его сводами. Затянутые мхом и побегами дикого плюща колонны беспорядочно стояли на значительном удалении друг от друга, но кое-где собирались в целые колоннады, в которых можно было бы заблудиться, как в лесу. И всюду царили запустение, сырость и тлен.

Беглецы разбрелись во все стороны, обследуя подземелье. В самой глубине, почти за границей света, один из слуг вдруг наткнулся на кувшин с золотыми монетами. Зачерпнув горсть, предусмотрительный слуга спрятал золото за пояс и только потом позвал хозяина. На его зов вслед за Ксеттосом последовали и остальные.

– Да здесь полно золота, – ошеломленно произнес пожилой раб, взмахнув факелом. – Посмотри туда, хозяин.

Из мшистого ковра проглядывали золотые светлячки, а чуть дальше сверкали целые россыпи: блюда, кубки, чаши, украшения, монеты. Здесь не было ни серебра, ни жемчугов, ни каменьев, одно только золото.

– Это с лихвой окупит потерю каравана, – заметил Ксеттос, сразу приободрившись.

– Но кто сложил все это здесь? – с опаской спросил один из слуг. – Может быть, те разбойники, что напали на нас?

– Тогда бы они сами уже были здесь, – ответил купец. – Этот клад наверняка такой же древний, как и само подземелье. Взгляните сами: большинство монет очень старые, таких уже давно не чеканят.

– Взгляни на это, господин, – с трепетом произнес другой слуга.

Он указал на массивную гранитную плиту, стоявшую среди золотых россыпей. Пожалуй, это был единственный камень здесь, не затянутый мхом. Очевидно, когда-то эта плита проломила верхнее перекрытие, рухнула вниз и врезалась в землю, вздыбив плиты пола. Время не пощадило и этого гранитного монолита, выщербив поверхность, отполированную некогда древними камнерезами. Высеченный на плите барельеф стерся почти полностью, угадывалась лишь рогатая голова какого-то существа. Лучше всего на изображении сохранились глаза. Пронизанный красными жилками камень придавал им живой блеск, в свете факелов они горели злобным огнем. Казалось, каменное существо неотрывно следит взглядом за непрошеными гостями.

– Проклятие, – прошептал Ксеттос, неожиданно побледнев и отступая от барельефа. – Я же слышал об этом мертвом городе. Как я сразу не догадался?!

– Это же… – в ужасе прошептал было Тоттес.

Но купец не позволил ему договорить. Зажав слуге рот ладонью, Ксеттос сердито прошипел:

– Не смей произносить его имя. Мы в самом его логове, и совсем не обязательно призывать его сюда. Всем молчать. Уходим отсюда. Немедленно.

В этот момент послышался шорох. Все разом обернулись, обнажив клинки. Но уже через мгновение Ксеттос и его спутники вздохнули с облегчением Из тени колонны вышел глухонемой.

– Это ты, мой верный раб, – улыбнулся купец. – Поди сюда. Ты один?

Глухонемой понял вопрос и кивнул.

– Я рад, что ты нашел меня, – сказал ему Ксеттос, похлопав по плечу. – Но теперь мы все должны уходить отсюда.

Глухонемой улыбнулся: он тоже был рад, что нашел хозяина живым и невредимым. С малых лет парень служил купцу и очень привязался к нему.

Вдруг глухонемой изменился в лице и указал хозяину на что-то за его спиной. Ксеттос и остальные обернулись.

Гранитный барельеф охватило призрачное сияние. Свет шел из самой глубины камня, с каждым мигом в нем все отчетливей проявлялась фигура могучего грозного существа. Золотые россыпи пришли в движение: монеты, чаши, цепи и ожерелья – все поднялось в воздух. Монеты, припрятанные одним из слуг, выскользнули из-за его пояса и также взвились над полом.

– Все вон отсюда! – крикнул купец.

Схватив глухонемого за плечо, он потащил раба к выходу. Остальные последовали за своим господином.

Золотые предметы, зависшие в воздухе, вдруг сорвались с места и вихрем закружились по подземелью. Люди оказались в центре этого золотого смерча, не в силах вырваться из бешено вращавшегося кольца.

Странное существо вырвалось наконец из камня и неожиданно предстало перед людьми. На краткий миг хозяин подземелья вдруг обрел плоть и превратился в огромного воина, закованного в броню. Его лицо, обросшее серой шерстью, было похоже на звериное рыло, это сходство усиливал рогатый шлем. Взмахнув стальными клинками, воин молниеносно рассек двух человек и снова растворился призрачным сиянием.