Надежда Кузьмина - Магиня для эмиссара

Ознакомительный фрагмент

   Хотела бросить ключ за спину, в прихожую, и захлопнуть дверь. Но, одернув себя, сунула его в карман - хватит уже порывов. Если выйдет, заберу потом книги - самой новые мне в ближайшие месяцы точно не купить.

   Хихикнула. Но в следующие пару недель возвращаться сюда точно не стоит. Уже сейчас разит так, что скулы сводит и глаза слезятся. А то ли еще будет, если не склонный к домоводству Андреас вместо тотальной чистки решит просто дать выветриться запаху, и заныканные по карманам и в складках штор ошметки протухнут! Ведь сейчас же тепло, и уже начали летать мухи!

   Оценив масштаб учиненного безобразия, прибавила шагу. Вот теперь я точно домой не вернусь. Иначе мне всё содеянное и исправлять придется. Да еще и извиняться...

   Только куда это я так бодро шагаю?

   Ответ пришел - как упал с небес - в обитель сестер Храма. И нужны мне были там две вещи. Первая - положив руку на ларец святой Яниры, при свидетелях поклясться, что своими глазами видела измену мужа, и подать заявление о расторжении брака. А второе - сестры давали на три дня приют всякому, кто в том нуждался. Простая келья, хлеб с водой два раза в день - но сейчас мне большего и не надо. Только дойти бы... живот начало неприятно тянуть, а поясницу заломило.

   А перед этим нужно еще заглянуть в ломбард - избавиться от тянувшего на полстоуна грудастого сфинкса.

   - Вы уверены, что вещи - не краденые? - мужчина поправил пальцем пенсне на длинном носу, уставившись на меня поверх него в упор.

   Я постаралась ответить бестрепетным взглядом. Будет жмотничать - ничего, кроме сфинкса, на грудь которого он таращился через лупу уже целых пять минут - не получит. Остальные вещи легче - отнесу куда-нибудь еще.

   - Абсолютно. Сама покупала эту старинную бронзу за восемьдесят соленов у Мартинеса. И так дешево было только потому, что вместе с ней шла настольная лампа.

   - А лампа где?

   - На столе стоит. А где ей еще быть? Часто вы встречаете ньер, которые с лампами в руках по улицам ходят? - не сдержалась я.

   Оценщик скривился, не оценив шутки.

   - Так вот. Продать это можно за сотню - сами видите клеймо. Меньше чем за шестьдесят - не отдам. Или не поленюсь отнести к Мартинесу. Думаю, тот не откажется взять пресс-папье назад.

   Ух ты! Оказывается, один полезный навык за время замужества я все же получила! - после хождений по три раза в неделю на рынок торговалась я, как дышала, с невозмутимым лицом карточного шулера.

   Пальцы торговца чуть сжались. Ага, хороший признак - отдавать не хочет.

   - Даю сорок!

   - Шестьдесят.

   - Сорок пять.

   - Давайте сюда. Хочу успеть к Мартинесу до дождя.

   - Пятьдесят!

   - Пятьдесят пять и забирайте!

   - Ну, ньера, вы...

   - Как и вы, любезный ньер, - улыбнулась я.

   Неплохо, на десять монет больше, чем я рассчитывала. Вот только если предложить этой пиявке в пенсне остальное - он отыграется... Придется зайти куда-нибудь еще.

   Не успела выйти на улицу, на нос упала большая капля. Похоже, ливня не избежать.

   Я оплакивать рухнувший брак не собиралась - пусть небо сделает это вместо меня.

   Вообще, если бы не беременность, я бы и не беспокоилась - маг себя и защитит, и прокормит. Но из-за положения ситуация осложнилась - ведь мне нельзя было колдовать. Никто не знал, почему так происходит, но магические способности у детей магов появлялись лишь тогда, когда мать, вынашивая плод, сама не колдовала вовсе. Ученые мужи почесали затылки и создали теорию, что нерастраченное волшебство накапливается в женском организме, при переполнении оного перетекая в плод и пропитывая его. Звучало сущим бредом, но работало. Чем строже воздерживалась будущая мать от траты магии, тем сильнее оказывалась магическая жилка в ребенке.

   Андреас трижды пытался уговорить меня преступить запрет, выручая его с заказами. Два раза я согласилась - зачаровать брошь от потери - сущая безделица. Сложность тут только в длине самого заклинания и настройке его на владелицу. Сделать нетускнеющим серебро тоже нетрудно. Но когда муж принес домой золотой кубок, который некий купец решил преподнести градоправителю - я в первый раз за все время супружества заартачилась. Чашу нужно было заколдовать так, чтобы всякий налитый туда яд становился безвредным. А это - скажу вам - не пальцами щелкнуть. На такое нужно выложиться до предела, и потом два дня магичить не сможешь. Я отказалась, сказав, что боюсь за ребенка. Андреас обвинил меня в том, что я не думаю о семье, а он из-за меня потеряет важного клиента, который мог бы открыть нам двери во многие знатные дома. Скандал продолжался три дня. По вечерам я подолгу рыдала в подушку. Было это два месяца назад.

   Нарушать запрет сейчас я не собиралась. Значит, будем искать пути, как прожить четыре месяца, его не нарушая. Вот кому нужна магиня без магии, зато с животом?

   Два часа спустя я стояла в большом зале Храма, положив руку на черный каменный ларец святой Яниры. Сей артефакт нейтрализовывал любую защитную магию и не терпел лжи: соври - и ладонь тут же покроется волдырями от ожога.

   - Итак, дщерь, ты утверждаешь, что своими глазами видела измену мужа. Расскажи, как и когда это произошло, и не могла ли ты ошибиться?

   Глаза пожилого храмовника смотрели сурово. Я уже поняла, что тот считал недопустимым и безнравственным, что женщина, которая по определению должна подчиняться и повиноваться, жалуется на супруга и повелителя. Вот только выбора у меня не было. А право по закону - было.

   - Сегодня днем, вернувшись с рынка, я застала моего мужа в супружеской постели с другой женщиной. Точнее, на другой женщине. То есть ошибки быть не могло, - произнесла я нарочито спокойным голосом.

   - Я вижу, ты в тягости, а у мужчин есть потребности...

   - Это не всё. Заметив меня, эта другая меня оскорбила. А муж не прервал её и не защитил меня. Он остался с ней. Я требую развода!

   - Может быть, ты была плохой женой? И сама виновата в случившемся? Подумай - как будет расти ребенок без отца?

   Уже подумала. Справимся. Тем более - Андреасу я пока не говорила, сама узнала на днях - по всем признакам я ждала девочку. Так что имя его дедушки, которым муж собирался наградить наследника, всяко нам без надобности.

   - Я хочу развода. По закону доказанная измена дает мне такое право, - повторила я.

   - Покажи ладонь!

   Предъявила невредимую длань с твердыми бугорками мозолей под пальцами.

   - Заявление принято и засвидетельствовано. Какое имя хочешь носить?

   - Девичье. Алессита лен Ориенси.