Софья Ролдугина - Тонкий мир

– Ногицунэ все слышит! – угрожающе крикнули из дома. Ками присел на корточки, озираясь. Взгляд у него стал цепким и сосредоточенным, как будто мальчишка ожидал подвоха.

Ксиля же все это нисколько не обеспокоило.

– Ладно, значит, разговоры и воспоминания пока откладываются, – он вздернул Ками на ноги и махнул рукой: – Идемте.

Поднявшись по высоким ступеням из серого камня, я следом за Ками и Максимилианом проскользнула в холл и сразу же завертела головой в поисках женщины с громким голосом, предупредившей лисенка о Ногицунэ, и, конечно, самой грозной наставницы. Но незнакомка в комнате была одна – та, что с улыбкой, скорее подходящей какому-нибудь древнему богу лукавства, слушала Корделию, кивая в такт словам. Наш проводник в это время показывал Дариэлю комнату в конце коридора и тоже что-то объяснял. Айне смотрела в окно, а Даринэ и Кирот, наверное, уже обживали свои апартаменты.

Когда мы вошли, Делия начала жестикулировать еще оживленнее:

– О, смотри, а это наш князь и начальник группы, так сказать… Ксиль, иди сюда, ты еще не знаком с нашей новенькой? – протараторила она, подталкивая вперед ту самую незнакомую женщину.

– Увы, нет, но с радостью восполню этот пробел, – галантно откликнулся Максимилиан, впившись глазами в маленькую незнакомку. Но прежде, чем он поклонился или протянул руку в знак приветствия, женщина уже склонила голову:

– Ногицунэ счастлива видеть князя Максимилиана, друга великодушного Тантаэ, и готова убить столько Древних во имя его, сколько понадобится.

«Так вот она какая, Ногицунэ!» – пронеслось у меня в голове, и я машинально принялась анализировать впечатление. Голос – скрипучий, но сильный и довольно приятный, произношение – почти безупречное, что редкость даже среди магов. Одежда – странная, но на вид довольно удобная: прямые брюки и то ли платье до колена, то ли рубаха с разрезами по бокам и косой застежкой от плеча к груди. Все – сдержанных серо-голубых оттенков с темно-зеленым этническим орнаментом.

– Э-э… Приятно познакомиться, – выкрутился Максимилиан, несколько удивленный необычной манерой речи Ногицунэ. – Надеюсь, Корделия догадалась представить вам остальных членов группы?

– Ногицунэ уже знакома с прекрасной Даринэ, с братом ее, смелым Киротом, с Дариэлем, целителем и шакаи-ар, и с мудрой Айне, за что благодарит Корделию, – подтвердила она, разглядывая князя любопытными черными глазами. Волосы ее, темные, как смоль, с красноватым отливом на концах, были острижены коротко – аккуратной шапочкой, едва прикрывающей мочки ушей.

– В таком случае, знакомьтесь с нашим козырным тузом, – Ксиль привлек меня к себе за талию так, что я оказалась прямо перед ним, нос к носу с Ногицунэ. – Это Найта, эстаминиэль Дэй-а-Натье, и беречь ее надо, как зеницу ока.

Маленькая женщина склонила голову набок, словно птица или лесной зверек.

– Как будет угодно князю… – и внезапно обернулась ко мне: – Ногицунэ благодарит Найту за ученика, который хоть и непутевый, а стал роднее сына.

И поклонилась.

Я замерла, почему-то рассеянно глядя на босые ноги женщины, аккуратные и совсем небольшие, как у ребенка. Даже слушать Ногицунэ было неловко, а уж разговаривать с ней… Слишком она отличалась от большинства моих знакомых.

– Рада, что Ками нашел здесь вторую семью, – тихо сказала я наконец, не зная, куда прятать глаза. И в замешательстве обернулась на Максимилиана: – А можно мне с ним прогуляться? Все равно раньше, чем придет информация о местонахождении Древних, мы никуда из Пепельных Палат не денемся… А с Ками я давно не виделась.

– Ну… сходи, – нехотя разрешил Ксиль. – Вообще-то я задумывал провести небольшую тренировочную схватку с гипотетическим противником, чтобы прикинуть возможности Ирсэ и Ногицунэ, а также разработать хотя бы примерную тактику боя… Но, наверное, сначала действительно нужно отдохнуть. После обеда займемся делами, а пока – гуляй на здоровье.

Комната мне досталась на втором этаже. Забросив на кровать рюкзак, я быстро приняла душ – самая желанная процедура после долгой дороги и сна в автобусе. Переоделась, переплела косу и, в целом уложившись в полчаса, слетела вниз по лестнице в холл, где в гордом одиночестве дожидался меня Ками.

– Ну, – хлопнула я его по плечу, – рассказывай. Как жизнь в клане, как наставница… Родителей навещаешь?

– Кларсенов? А как же! – повеселел Ками, загрустивший в мое отсутствие. – Клара даже разок побывала в Пепельных Палатах. Я думал, что если она узнает, кто я такой, ей крыша скажет «Прости-прощай». А Ногицунэ, как услышала, взяла меня за шкирку и поволокла домой, в Рощу Белых Акаций. Мама, конечно, сначала слегка прибалдела, когда увидела, как я превращаюсь в лиса. Но потом выкурила сигаретку и поинтересовалась, устроит ли Ногицунэ пицца на ужин, а меня спровадила к отцу, типа поздороваться… Когда я вернулся, они уже зацепились языками, как говорится – разговор на женские темы по третьему кругу пошел.

Мы с Ками исходили все Пепельные Палаты – точнее, ту их часть, на которую не требовалось специального допуска. Больше всего мне понравилась одна аллея почти у самой стены. Там росли лиственницы, по-осеннему желтые, словно цыплята. Дорожку укрывал пышный слой мягких игл, и никто даже и не думал их убирать.

Пахло смолой, кисловатой землей и полуденным солнцем.

Кайл шел рядом со мной, беспечно болтая обо всем подряд. Я узнала, как тоскливо и страшно ему было в первые месяцы после того, как способности проснулись. О том, как Ками застревал в звериной ипостаси и мог только поскуливать от ужаса, пока не приходила к нему сердитая лиса-чернобурка и, искусав за уши острыми зубками, не заставляла вспомнить о том, что он – человек. О долгих ночах под открытым небом, о первом зайце, которого Ками выследил и поймал, о том, какая вкусная была кровь, хоть почему-то и вспомнилась остывшая пицца Клары Кларсен, все время пропадавшей на работе…

Мы с Ками говорили и о тех днях, когда я жила в городке Роща Белых Акаций. Потом, позже Кайл рассказал мне, что Ричард Грэймен поступил в колледж, а Габриэла открыла курсы кройки и шитья, и теперь командует на уроках своими соседками. Обсудили мы и таинственное исчезновение полицейского Кристиана Рэда, а я вспомнила, что Тантаэ сказал когда-то: «Нам нужны такие люди, как он».

Только одну тему мы обошли молчанием.

Смерть Хани.

Но, пожалуй, еще никогда в жизни, как в этот день накануне весны, проведенный в осенней сказке, мне не хотелось так отчаянно быть сильной. Настолько, чтобы пообещать себе: больше никто не умрет.

И сдержать обещание.