Юрий Бурносов - Фолиант смерти

Однако на следующий день, около полудня, замки вновь зашумели, заскрипели засовы, и в камеру вошел вчерашний паренек в сопровождении кирасира Зрячих. Последний был старше спутника лет на двадцать, имел аккуратно стриженную русую бороду и выглядел вполне уверенным в себе мужчиной, который не первый год занимается поимкой самых отъявленных головорезов Камрии.

Старший Зрячий смотрел на Джейсона вполне дружелюбно, отчего на душе у последнего сразу же стало легче.

– Добрый день, – вежливо поприветствовал гостей художник.

– Здорóво, – отозвался старший Зрячий. Младший стоял чуть ближе к двери и выглядел, как показалось Джейсону, несколько смущенным.

Он еще раз оглядел художника с ног до головы, потом вопросительно посмотрел на сопровождающего. Не дождавшись ответа, кирасир вновь повернулся к заключенному.

– Как ты сюда попал, сынок?

– Я не помню, – честно ответил Джейсон.

– Не помнишь? – удивился Зрячий.

– Именно так, уважаемый. Я был в трактире с моим другом, мы собирались ложиться спать, когда в коридоре послышался какой-то шум. Я вышел посмотреть, что там происходит, и увидел человека в черных одеждах. Он стоял подле лежащего на полу мужчины и шарил по его карманам. Заметив меня, этот странный парень чертыхнулся и прыгнул ко мне. После он, видимо, огрел меня чем-то по голове, а очнулся я уже здесь.

– Да? – Старший вновь бросил взгляд на младшего коллегу. – Интересно, очень интересно… А мне тут говорили, что вы обычный пьянчуга, которого в камеру посадили, чтобы не натворил чего.

– Пьянчуга? – удивился художник. – Я вообще редко пью и никогда не позволяю себе перебирать.

– Охотно верю, – кивнул Зрячий. – Кстати, не могли бы вы представиться?

– Меня зовут Джейсон Хант, я художник.

– Художник? Любопытно… Вы, я так понимаю, не из местных, коли остановились в трактире?

– Да, приезжий.

– Откуда будете?

Джейсон напрягся. Происходящее начинало походить на допрос.

– Из Зальсы. А что?

– Да так, просто, интересно. А ваш спутник – кто он.

– Его зовут Ларри. Он гоблин.

– Любопытно…

С каждой секундой Зрячий нравился Джейсону все меньше и меньше. Первое впечатление оказалось обманчивым; дружелюбие было напускным.

– Что в этом любопытного? – сухо поинтересовался художник.

– А то, что тем же вечером пропал хозяин трактира «Пьяный шут», господин Хью Лейт. И вы, господин Хант, являетесь главным подозреваемым.

– Вот даже как… – пробормотал Джейсон ошарашенно.

– Посудите сами: вы остановились в трактире вместе с вашим другом как раз в тот самый вечер. Потом вас встречают в компании неизвестного парня, который тащит вас на плече. Наш патруль забирает вас в камеру. Ваш друг, как выясняется, пропадает вместе с господином Хью – мы ищем господина…

– Ларри.

– Да, господина Ларри… но никак не можем найти.

– Не понимаю, каким боком я отношусь к пропаже этого самого господина Хью?

– А вы пораскиньте мозгами. Чем не версия: вы, скажем, оглушаете трактирщика, потом прикидываетесь пьяным, и вас забирает наш патруль. Тем временем, пока патруль занят доставкой вас в тюрьму, ваш друг гоблин исчезает, прихватив с собой господина Хью.

– По вашей версии выходит, что у нас еще как минимум два сообщника. Не представляю, как Ларри мог в одиночку «прихватить с собой» взрослого мужчину.

– Ну и что? Да хотя бы и весь десяток! Вы – главный подозреваемый, господин Хант, и пока ваша вина – или невиновность – не доказаны, вам придется находиться здесь, в этой камере.

– Но… как же так?! Я ведь говорю – меня оглушили!

– Ваших слов мало. Нужны свидетели, а их нет. Так что, на вашем месте я бы не спорил с законом, господин Хант, а просто молча ждал, когда вас оправдают… если вы, конечно, действительно невиновны. На этом наш разговор окончен, господин Хант.

С этими словами кирасир развернулся и пошел к выходу. Уже находясь в коридоре, он бросил через плечо:

– И помните: чистосердечное признание зачтется вам при вынесении приговора.

Младший Зрячий нырнул в коридор следом за кирасиром.

Дверь вновь закрылась, и Джейсон остался наедине со своим одиночеством.

Он опустился на нары и, прислонившись к стене, закрыл глаза.

Вот и повидались, большой город.

Похоже, ты не слишком рад незваным гостям.

Едва за окном стемнело, прибыл дворецкий, чтобы пригласить Марка на ужин.

Бойз как раз заканчивал с первой книгой. Ничего интересного о трафарете в ней не было, а вот о любопытном увлечении художника упоминалось.

Как выяснилось, Малеро относился к той категории мужчин, которых совершенно не интересуют женщины.

Луиджи предпочитал однополые связи. То есть, говоря проще, он был мужеложцем.

В книге конкретно упоминался всего один человек, с кем художник имел интрижку – некий паж Ганс Рутер – остальные остались безымянны. Впрочем, Марку было наплевать на то, как звали партнеров Луиджи. Поэтому он перевернул последнюю страницу, так и не отыскав там ничего интересного, и уже хотел отложить эту книгу да взять взамен другую из стопки, когда явился Ломесьен.

Приглашение на ужин оказалось очень своевременным. Марк и сам уже подумывал сделать небольшой перерыв в чтении, но не знал, чем себя занять.

А так горячее и второе вполне могут стать приятным времяпровождением, отличным от изучения старых книжек о давно умершем художнике.

Ломесьен проводил сыщика до самой столовой и даже любезно открыл дверь, пропуская Марка внутрь.

– Господин Бойз! – радостно воскликнул граф, салютуя парню ложкой. – Рад, что вы так скоро откликнулись на мое приглашение!

– Я как раз дочитал одну из книг и только потянулся за второй, когда явился ваш дворецкий, – объяснил Марк.

Он прошел мимо невозмутимо чавкающих братьев Камнеглотов и опустился на свободный стул против дочери графа.

– Я не знала, что вы носите очки! – ахнула Джулия.

– Мы же договорились на «ты», – попытался уйти от ответа Марк. Попутно он проклял свою забывчивость и упрятал проклятые очки в нагрудный карман рубашки.

– Нет, нет, зачем? Они очень тебе идут! – попросила девушка.

– Возможно, но от очков у меня болят глаза. Так что я предпочту ужинать без них.

– Зачем же ты их вообще надевал? – не поняла дочка графа.

– Дорогая, ну что ты в самом деле? – покачал головой Малком. – У господина Бойза, я уверен, нет особого желания общаться с тобой сейчас. Он хочет просто поужинать.

– Нет, нет, что вы, господин граф, – покачал головой Бойз. – Я совершенно не против беседы с вашей прекрасной дочерью.

– Что ж, ваше дело… – усмехнулся Малком и вернулся к трапезе.

– Так все же – зачем вам очки?