Софья Ролдугина - Тонкий мир

Словом, это была самая настоящая светская беседа в эльфийском духе.

На лестничной площадке я собралась было распрощаться с любезным секретарем и поблагодарить его вновь за заботу. Но он неожиданно подобрался. Черты его слегка заострились, взгляд стал цепким, а голос – вкрадчивым, когда Шинтар спросил как бы невзначай:

– Скажите, а вы не могли бы мне подсказать, где я могу найти Дариэля эм-Ллиамата? Насколько мне помнится, он ваш наставник…

– Дариэль живет здесь же, – простодушно ляпнула я, приоткрывая дверь, и, спустя секунду, сообразила, что целитель в новом своем качестве может и не обрадоваться гостям. – Если хотите, могу что-нибудь ему передать, – выкрутилась я и просияла вежливой и радушной улыбкой страхового агента.

Но эльфа это нисколько не сбило с толку.

– Ах, Дариэль проживает в этих же покоях? Какая удача! – Шинтар, растеряв всю свою скромность и предупредительность, шагнул к двери, поднырнул под мою руку и ужом проскользнул в прихожую.

Честно говоря, от такой наглости я даже окаменела на несколько секунд. А Шинтар, оглядевшись, проворно скинул сапоги, нахально влез в тапочки Максимилиана и пошлепал дальше, на ходу снимая и вешая на руку сложенный сюртук… точнее, что-то синее и серебряное, отдаленно напоминающее сюртук.

– Погодите! – ошарашенно крикнула я, опомнившись, и кинулась за ним.

Но секретарь уже, нисколько не стесняясь, прошел на середину гостиной и направился к одной из комнат, выбрав почему-то нашу с Корделией спальню. Я представила, что сделает княжна, если к ней невовремя войдет такой вот нахал, и приготовилась уже с боем отстаивать эльфа. Но тут отворилась вторая дверь, и на пороге показался Дариэль, сосредоточенный и растрепанный, как всегда во время опытов. Из его комнаты отчетливо тянуло химическим запахом едких реактивов.

На лице Шинтара появилось растерянное выражение.

– Deiry? Ta sseh ie'aneru? – шокированно пробормотал он, от удивления переходя на эльфийский.

– Нигде. Постригся, – отмахнулся Дариэль механически, откидывая назад и закалывая челку. И внезапно остановился, как вкопанный, недоверчиво глядя на визитера. – Ши но? Это ты? Или у меня все-таки произошла утечка гациновой кислоты, и начались галлюцинации?

– Ты использовал в опыте гациновую кислоту без маски и специальной аппаратуры? – забеспокоилась я.

– Ты действительно постригся? – захлопал глазами Шинтар.

– Ты взял тапочки князя?! – возмутилась высунувшая голову из спальни Корделия.

Дариэль окинул нас задумчивым взглядом и предложил, отступая обратно к комнате:

– Может, я пока отойду? У меня там… э-э… химическая реакция идет.

– Ну да, выделяется адреналин. Под воздействием стресса, – намекнула я, и Дариэль, как настоящий целитель, намек понял:

– Я не вру, – твердо, как все опытные лгуны, произнес он. – А реакция правда идет. С гациновой кислотой… Найта, ты брала абсорбент для очищения воздуха? У меня закончился… – остальное прозвучало неразборчиво, потому что целитель все-таки скрылся в своей комнате, притворив дверь.

– Одну секундочку, – прищелкнула пальцами я и смылась в спальню, оставляя Шинтара разбираться с княжной насчет тапочек.

У меня и без этого голова шла кругом.

Когда я вернулась в гостиную с очистителем воздуха, Корделия, как ни в чем не бывало, болтала, сидя на диване с Шинтаром. Секретаря, к моему огромному удивлению, нисколько не раздражала манера княжны теребить золотистую косу собеседника, обнимать его за плечи, провокационно шевеля острыми когтями, и громко смеяться.

Тапочки, кстати, были уважительно отставлены в сторону.

– …а потом, представляешь, он просто оторвал ему голову. Так мило, да? – беспечно щебетала Делия, и Шинтар заливисто хохотал, будто это и впрямь была смешная шутка.

Спелись, голубчики.

Притворяясь частью интерьера, я проскользнула в комнату Дариэля, где стоял, несмотря на открытые настежь окна, удушливый химический запах. Прямо как в старые добрые времена… Надо было еще и маску-респиратор захватить. Едва дыша сквозь поднятый воротник, я вскрыла упаковку абсорбента и активировала заклинание. Химическая вонь потихоньку начала рассеиваться, хотя глаза по-прежнему резало.

– Как успехи? – подкашливая, поинтересовалась я у Дариэля, склонившегося над установкой.

Судя по специфическому «слоеному» составу, в котором фиолетовые полоски чередовались с темно-синими, целитель действительно экспериментировал с оксидами гациновой кислоты.

– Фиаско, – коротко откликнулся Дэйр, запечатывая одни емкости и сливая растворы из других в нейтрализатор. – Судя по расчетам, должно получиться вещество твердое, а выходит опять жидкость с расслоением… Видимо, придется все-таки учитывать, что гациновая кислота вступает в реакцию даже с инертными газами, и в следующий раз проводить опыты в вакууме. Я скучаю по своей лаборатории, – пожаловался он, запуская «чистильщика» в установку.

– Кто такой этот Шинтар? Ты его знаешь? – проигнорировала я рассуждения целителя, хотя мне очень хотелось поподробнее расспросить его о результатах опыта, а то и напроситься в ассистенты в следующий раз. – Он ведет себя, как твой старый знакомый.

Дариэль осторожно запустил процесс консервации установки, скрупулезно защелкнул все замки чемодана для реагентов и только потом ответил:

– В общем-то, так и есть. Мы знакомы около шестисот лет. Шинтара привели ко мне в качестве пациента… Змеиный укус, осложненный аллергией. Почему-то началось отмирание тканей – словом, работы не на один день. Шино потом еще около года приходил ко мне каждые три дня для сеансов – выправляли ему иммунную систему. Боги, Найта, я в полной растерянности, – сознался Дариэль, опускаясь на диван, и я только тогда поняла – то, что казалось мне глубочайшей сосредоточенностью, на деле являлось состоянием абсолютной беспомощности, когда все валится из рук.

Я осторожно присела рядом с ним.

– Волнуешься? Боишься, что он тебя не примет… таким? – моя ладонь накрыла сжатые в кулак пальцы целителя.

– Не то слово, – сознался Дариэль, усмехаясь немного нервно. – Даже запорол эксперимент – перепутал оксид кремния с чистым кремнием, хорошо еще, что просто загубил реагенты… Могло быть и хуже. Шинтар, пожалуй, еще больший оригинал, чем Лиссэ. Если меня не примет он, то вряд ли останется хоть какая-то надежда на прежнюю жизнь.

Мне хотелось сказать уйму разных вещей. Что уж прежней-то жизни точно не будет. Что все к лучшему, даже если кажется, что это не так. Что Меренэ меняет в Пределах многое – изменится и отношение к шакаи-ар… Но вместо этого тихо спросила: