Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

Оказавшись дома в полном одиночестве, поняла, что на месте ни за что не усидеть, тут уж не помогут ни книга, ни сигарета, ни кофе, тем более я как огня боюсь предстоящего разговора. Бесцельно бродить по каюте верх глупости, так что я решила заняться уборкой. Физическая работа всегда разгоняет из головы ненужные мысли.

Убрав каюту, устало опустилась в кресло и огляделась вокруг. Ну и где обещанное чудо? Многие мои подруги с восторженным видом убеждают меня, что стоит им убраться в доме, так их сразу же посещает небывалый прилив сил и на душе становиться хорошо до идиотизма. Что-то никакого прилива сил и благодушия я не ощущаю, лысо только стало, а так — никакого удовольствия. Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, старательно отгоняя сон, норовивший заарканить меня в кресле гостиной. Скоро придет Влад. Но время шло, а он не приходил, и бороться со сном становилось все тяжелее и тяжелее. В конце концов, я позволила себе задремать, решив, что все равно не пропущу его появления.

Громкий хлопок двери со всего маху врезавшейся в косяк вырвал меня из дремы и я, резко выпрямившись в кресле, несколько секунд глупо моргала, пытаясь осознать, что я здесь делаю. Когда осознание пришло, а зрение сфокусировалось я смогла лицезреть Влада, стоящего передо мной, недвусмысленно покачивающегося, для пущей уверенности вцепившегося в косяк. Щеки горят, взгляд блуждающий и пустой.

— Ты опять пьян, — со вздохом озвучила я увиденное, мимолетно удивляясь, где только он достает спиртное, если я договорилась ему не продавать!?

— И что? Кто мне запретит, не ты ли, хозяюшка? — с вызовом поинтересовался он.

— Пойди, пожалуйста, в ванну и приведи себя в порядок, — стараясь говорить спокойно, попросила я, — нам надо серьезно поговорить.

Влад глупо усмехнулся, пожал плечами, но просьбу мою выполнил и на нетвердых ногах прошагал почему-то в мою ванну. Я проводила его тоскливым взглядом. Ну, что, доктор? Может, уже пора взглянуть правде в глаза и понять, наконец — парень все знает! Да, да, именно все, кто-то постарался в его просвещении, потому он и ведет себя так отвратительно. И так дальше продолжаться не может, иначе или он или ты, а может, и вместе, сойдете с ума! Нужно наконец выяснить отношения, только это надо делать спокойно и корректно, ему и без того сейчас очень трудно. Он обязательно решит, что я его бросаю, и слушать не захочет, нужно объяснить… Что объяснишь?! Да он уже все решил! Попытайся просто выкрутиться…

Я успокаивала себя изо всех сил, при этом отдавая себе отчет, что объяснить я ничего не сумею, а если и буду что-то лепетать в свое оправдание, он все равно ничего не услышит, таким уж упрямым уродился. Но и представить не могла, что все что я придумывала, стараясь предугадать наш самый резкий разговор было просто детским лепетом, по сравнению с реальностью.

Мне вдруг стало очень холодно и, решив, что Влад провозится в ванной еще немного, пошла к себе накинуть теплую кофту — от нервного перенапряжения пальцы стали ледяными. У меня не должно быть таких пальцев.

Из ванны появился Влад, он шагнул в мою комнату, забыв спросить разрешение я рассеянно опустилась на кровать так и не найдя кофты. Влад был почти трезв в одних штанах и босиком, на шее болталось полотенце, а с мокрых волос струйками стекала вода, по полу волоклась рубашка, которую он сжимал в кулаке. Влад подтащил стул, уселся верхом напротив меня, положил подбородок на сложенные руки, с независимым видом пошевелил пальцами босых ног. Проделав все это, снизошел до вопроса.

— Итак, что ты хочешь мне сказать? — в его голосе слышалась насмешка.

— Я хочу, что бы ты выслушал меня очень внимательно и без психов… — собравшись с духом начала я, уговаривая себя не обращать внимания на его тон.

— Что нового ты можешь мне поведать? — резко перебил он меня, теперь в его голосе кроме насмешки появилось презрение, помешенное на чем-то подозрительно похожем на ненависть. — Что твоя мать шлюха и убийца? Так я это и так знаю. Что глазки на лоб полезли? Да, я все знаю. А вы неплохо с мамашей придумали — сначала вырезать семью, а потом продать в рабство беспомощного ребенка. Высший пилотаж! Мои поздравления, — Влад дурашливо поклонился и, не дав сказать мне ни слова, продолжил. — А потом что случилось? У младшенькой совесть взыграла, да? Или с мамашей решили еще денежек поиметь? Ах, нет, ни каких денег! Простите, благородная госпожа, я запамятовал, вы сказочно богаты, так что — месть, да?

— Я даже не знаю свою мать и увидела ее впервые всего… — попыталась возразить я.

— Только вот этого не надо! — презрительно скривился Влад. — Ты такая же, как она. Нет, ты хуже, она хоть знала, чего хочет, а ты и этого не знаешь!

— Я понятия не имела кто ты такой, когда случайно купила тебя. Это была нелепая случайность, понимаешь? — тихо проговорила я и прикусила губу, боясь, что сейчас из глаз польются слезы и, злясь на себя, что стараюсь оправдаться.

— Вот, вот, я об этом и говорю, — не унимался Влад. — Да что тебе вообще от меня надо?!

— Ничего.

— Врешь! — заорал он, вскакивая, стул полетел в сторону, а разъяренный мужчина навис надо мной грозовой тучей. — Выкупила и паришь мозги целый год своим занудством! Носишься со своим человеколюбием, как с писаной торбой! Засунь ты себе его в задницу! Ты же ни черта не можешь сделать толком, даже когда пороть меня взялась, представление из этого устроила, только чтоб тебя пожалели! Кому ты, вообще нужна, дура набитая?! Да что ты о жизни знаешь, идиотка тепличная?! Все время лезешь ко всем со своими советами и сочувствиями, а ты не задумывалась — это кому-нибудь нужно? Да всем бы жить легче стало, если бы ты провалилась к чертям собачьим! Ты что, так и не поняла, что никому не нужна и всем только мешаешь?

— Замолчи, пожалуйста, — тихо попросила я, — ты же об этом потом жалеть будешь…

— О, ты меня затыкаешь? — злорадно заключил он. — Что, правда глаза колет и слушать невозможно?

— Влад, ты не боишься меня обидеть? — неожиданно для себя самой спросила я, чувствуя, что проваливаюсь в черную бездну.

— Тебя? Обидеть? — он аж выпрямился от удивления, потом расхохотался зло, громко и обидно. — Да от тебя же все отскакивает, как от стенки! Ты не пробиваемая! У тебя и души-то нет, потому что будь она у тебя, ты уже давно удавилась от сознания собственной вины. Но ты не удавишься, ты ж у нас блаженная!

— Влад, замолчи, прошу тебя, — предприняла я последнюю попытку прекратить весь этот абсурд.

— Да, кстати, хозяюшка, покупателя уже нашла? — невозмутимо продолжал он, будто и не слышал моей просьбы. — Или, как обычно у тебя, все случайно выйдет? Так ты поищи, сделай хоть раз в жизни благое дело, да такого, чтоб позабористей, чтоб в первый же день мне ремней из шкуры нарезал… Ты все время задаешься вопросом, почему я набираюсь каждый вечер? Я тебе отвечу, чтоб морды твоей не видеть…