Софья Ролдугина - Тонкий мир

– Глава местного клана? Ну, да, логично, – я растерянно подошла к столу и выглянула в окно. Небо стремительно светлело. Не от горизонта, как обычно, а из пятна среди облаков, будто солнце разгоралось из одной яркой звезды. – Кстати, кланники не пострадали?

– Четверо погибших, два десятка раненых, – Ксиль незаметно встал за моим плечом. – Все, что мне пока известно – это то, что нападение, похоже, планировалось быстрым и незаметным. Почему жертвой стала Джайян – сложно пока сказать… Но вот сопротивление она оказала серьезное. Разрушения в городе сравнимы со стихийным бедствием или взрывом завода.

Я улыбнулась, уже почти естественно:

– О, это было бы в характере Джайян… Люди пострадали?

– Говорят, да, но сколько жертв – я не знаю, – качнул головой Максимилиан. – Не думай пока об этом. Лучше постарайся запомнить, что случилось, когда ты попыталась дотянуться до Джайян. Это может оказаться полезными сведениями.

– Хорошо, – согласилась я. – Думаю, это дело рук ее убийц. Возможно… – у меня по спине прокатилась волна мурашек. – Возможно, охотились изначально не на Джайян, а на меня.

– Тогда бы напали в первую очередь на Элен… – начал было Максимилиан и осекся. – Бездна, информации мало! Может, так и было! Но тогда нам надо быть вдвойне осторожными. Значит, так. В Зеленый с нами полетят, кроме Корделии, еще трое. Там они и останутся, помогут Ирвину наводить порядок в городе. А дозоры здесь я прикажу удвоить.

«Звезда» в небе внезапно полыхнула, заставляя меня зажмуриться, а когда я открыла глаза, щурясь от ярких лучей, солнце уже заливало светом оранжево-черное поле.

Ночь закончилась.

В Зеленый мы прибыли через несколько часов. Обратный путь оказался короче. Пришлось всего лишь сначала добраться через «черный ход» в город к югу от убежища, а уже оттуда, одним порталом, прыгнуть в Золотую столицу, благо все мегаполисы давным-давно соединялись транспортной сетью магов. Дальше мы взяли «на прокат» машину – и думать не хочу, где кланники Ксиля так быстро нашли автомобиль – и, срезая дорогу через альтернативную «нечеловеческую» трассу, за полчаса досвистели до знакомых окраин.

Мой родной город лежал в руинах.

Уж не знаю, как людям объясняли в средствах массовой информации случившееся, но выглядело это так, будто над Зеленым пронесся разрушительной мощи ураган. Сорвал крыши с домов, опрокинул рекламные щиты, разбросал по всему городу мусор, повалил деревья… Нити до сих пор тревожно гудели, как струны на сильном ветру.

…Тела Джайян так и не отыскали. Зато нашли ее кольцо из живого серебра. Место, где оно было обнаружено, пропиталось смертью и особым волшебством валькирии сильно, как брошенная в воду губка. Когда я оказалась там, в лицо мне ударил ветер – теплый и озорной, который все время вертелся вокруг Джайян и ластился к ней, как собака.

На мгновение мне даже показалось, что моя подруга жива… Но нити вокруг помнили слишком много, чтобы оставить что-нибудь от этой иллюзии.

Джайян не просто умерла, проиграв – она уничтожила своих убийц. Ветер шептал мне на ухо, рассказывая, как валькирия сначала призвала грозу, но кайса и Древним – их было двое, двое демонов! – такая магия была нипочем. И тогда Джайян просто стала бурей сама, превратившись в чистую стихию, в само Изначальное.

Инквизиторов и одного из Древних, не сумевшего вовремя сбежать, развеяло на атомы, стерло из структуры мира. Но… человеческое тело не приспособлено к манипуляциям такими энергиями. Будь здесь я, работай мы как луч и его фокус, моя сила стала бы ориентиром для Джайян…

Однако меня не было. И Джайян исчезла вслед за своими врагами, растворившись в Изначальных стихиях, как капля в бурной реке.

– Запомнил, телепат? – мрачно спросила я у Ксиля, когда он помог мне подняться на ноги. Дэйр стоял рядом, поддерживая под другой локоть. – Думаю, это тоже пригодится для доклада в Академии. В довесок к рассказу о том, кто расставил на меня ловушку.

– Можешь положиться на мою память, – пообещал Максимилиан, с недобрым прищуром оглядывая провалившиеся крыши, торчащую из стен арматуру, изломанные деревья и усеянные кирпичами и кусками бетона дороги. – Значит, они мертвы, да?

– Убийцы? – я оскалилась, как заправский шакаи-ар. – Эти – да. Один сбежал. Только ненадолго, поверь мне.

Дариэль заглянул в мои глаза и отчего-то вздрогнул.

Ди… зря я волновалась о том, как он переживет гибель возлюбленной. Когда все началось, он был рядом с ней. Оставалась надежда, что валькирия успела телепортировать его подальше от места сражения, но зная характер Птицы…

Вряд ли мы с ним когда-либо еще увидимся, хотя Ди по-прежнему искали, считая пропавшим без вести.

В доме у Джайян стояла тишина. По ведьминому обычаю женщины семьи закрыли полотном с защитными узорами все зеркала, а на окне горела белая свеча. Вечером должны были собраться родичи, чтобы оплакать мертвую. Подругам, даже самым близким, на этой тризне места не было. Айне, Этна и Феникс, которые находились в Золотой, когда все случилось, решили оставить город. Мои лучи – нет, уже просто подруги, ведь звезда распалась! – отбыли в Академию, где и дожидались меня.

А там, где погибла Джайян, появилась прямо на снегу хрустальная чаша, наполненная водой. На дне ее плясал оранжевый огонек, а по краям стелились плети вьюнка с белыми и голубыми цветами.

Когда я уходила оттуда, то на поверхности воды распустился еще один бутон, сотканный из чистого сияния.

Думаю, Рэмерт Мэйсон легко узнал бы в нем светоч.

Мой же дом, как я и догадывалась еще в убежище клана, был просто-напросто уничтожен. Страшно думать, сколько погибло при обрушении людей… И какое счастье, что Хелкар оставался в Академии, а мама накануне отправилась через камешек-телепорт в Приграничный, в гости к подруге, к Айч!

Элен я застала у одной из знакомых в Зеленом, согласившихся ее приютить, и, не слушая возражений, отправила в Замок-на-Холмах. Для этого пришлось вспомнить, что по рангу мама намного ниже меня, и поговорить с нею, как эстаминиэль с эстиль. Чувствовала я себя при этом последней сволочью, но в Замке, среди королев, Элен была в безопасности.

Пусть злится, сколько хочет.

Еще одной потери я бы не пережила.

В окрестностях Академии все еще царила лютая зима. В горах вообще весна приходит поздно, даже в зачарованных местечках вроде этого. После злых февральских метелей на склонах лежало толстое снежное одеяло, готовое сползти вниз не то, что от неосторожного прикосновения – от громкого звука. Над тропой искрили зеленоватыми искрами защитные заклинания, оберегающие путников от лавины, а вот к людям, живущим у подножья гор, снежная стихия была беспощадна.