Светлана Фокси - Кто кого или неангельские причуды

Как же много тут людей… как много Изгнанников нашли себе оболочку и как много их ее ищут. Истошные вопли резали слух, но убивал меня смех, доносившейся с разных сторон. Я не открывала глаз, что бы узнать, кто так радовался — мой демон, что удалось привести пророчество в исполнение, и Изгнанники и Отступники, что удалось выбраться из Царства Забвения…

Грохот и настолько яркий свет, что захотелось закрыть зажмуренные глаза, но руки не слушались. После света последовали вопли ярости и боли. Кричали уже не умирающие души, а нелюди, явившиеся из своей многовековой тюрьмы. Я открыла глаза и не смогла даже улыбнуться… но радоваться была причина.

Не сказать, что армия, но войско ангелов и демонов давали отпор ненавистным Изгнанникам. Последнее что я помню, это предводителя нашего войска, Михаила, а потом меня отнесло волной к стене и больно приложило головой.

На краю сознания я чувствовала, что по щекам бегут горькие слезы бессилия и безнадежности…

На краю вечности я услышала зов… полный отчаянья голос, который звал меня, надрывая горло…

— Ария… Ария! АРИЯ!!!

Я открыла глаза и не поверила им. Не поверила, поэтому продолжала смотреть, как ко мне бежит Самаэль в одних порванных брюках. Голый торс был исполосован множеством кровоточащих ран, которые заживали медленней обычного, а на руках демона красовались остатки железных кандалов.

Я не понимала и не знала, как реагировать на такой поворот судьбы, но когда Древний Сэм отбросил бегущего ко мне Сэма, шевельнулся маленький червячок догадки. В следующее мгновение события понеслись как в калейдоскопе. Древний демон трансформировался в свою вторую ипостась, очень грозного и очень страшного. Он был чем-то похож на моего Сэма, который тоже перешел в «боевой режим», но только у древнего кожа была во много раз темнее и шипов во много раз больше. Бросив на меня встревоженный взгляд еще, вполне, молодой Сэм, начал что-то шептать, но Древний не дал закончить начатое и набросился на своего собрата.

Я все еще не понимала, как реагировать, но кроме убивающей боли и пустоты, я почувствовала тревогу. Два дерущихся демона мелькали то передо мной, то надо мной, то вне поле моего зрения, но борьба была жестокой. Я вздрогнула, когда Древний сломал один рог у моего Самаэля. А удушающий толчок, лишающий жизненных сил, отключил сознание…

— Ария, милая, очнись…

Уже не было так холодно. Спина и грудь потихоньку оттаивали, но не было сил открыть глаза…

— Ария, ангел мой, прошу тебя…

И голос такой умоляющий и знакомый.

— Ты… — собрала я последние силы. — Собирался отдать меня… им… — на большее меня не хватило, но думаю, Самаэль меня понял. Из закрытых глаз снова потели слезы…

— Ох, Дьявол… Ария, прошу, не плач…

Я открыла глаза и посмотрела в такое прекрасное лицо, исказившееся тревогой и болью. Сейчас всем вокруг больно. Я немного скосила взгляд, и поняла, что битва еще не закончена.

— Я… — начал Самаэль. — да, собирался, это было мое задание. Знаешь, когда молодой буйной душе искусителя предлагают то, чего он хочет, за какого-то ангела, перед тобой нет никаких преград…

Я вздрогнула от таких ранящих слов, а потом вздрогнула от ужасного зрелища убийства Изгнанника ангелом и демоном, они работали сообща, бились крыло к крылу в двух сантиметрах друг от друга. Сэм быстро обернулся, нахмурился и скрыл нас в надежном куполе своих крыльев. Только слабый свет одного маленького рога и красная пляска огня освещали такое тесное пространство нашего домика. По телу пробегала знакомая теплая дрожь от прикосновений демона, но она не грела и не вызывала бурю эмоций как раньше. Я просто продолжала лежать обездвиженным телом в объятиях любимого демона, не способной остановить отдачу сил в портал. А ведь Изгнанники все прибывали и прибывали, а без телесных оболочек они не особо так и страдали. Наша сплоченная армия не успевала за всеми… а Самаэль все продолжал…

— И когда ты оказалась в моей комнате перед Осенним балом, я понял, что проиграл. Когда ты склонилась ко мне на прощание, я просто остолбенел, как мальчишка! А на самом балу ты была так прекрасна. Если бы не твой друг, наши стаканы бы лопнули, а все потому, что мне так захотелось тебя обнять… — и демон нежным движением руки заправил выбившуюся прядь волос за ухо. А я не могла поверить в услышанное. — Когда мы гуляли по парку на человеческом празднике, я не мог поверить своим ощущениям. Мне было так легко… а на колесе обозрения, я не смог сдержать порыв и усадил тебя к себе на колени. Я надеялся, что в человеческом образе Контакт не повлияет на пробуждение твоего знака. Я долго сопротивлялся своим чувствам, пытаясь воплотить план Махазаэля, того древнего, и несколько раз ты чуть не поймала меня с поличным. Перед своей комнатой или в библиотеке. Помнишь? — и такая нежная, доверчивая улыбка, что внутри все сжалось. — Когда ты застукала меня в боевой трансформации в комнате, я пытался уговорить Махазаэля перенести дату, изменить план, найти другую душу, но меня не слушали и дали последний шанс. Когда я заметил твои улепетывающие крылышки, я очень испугался, что ты слышала все. Но ты успела только к финалу. А когда я дотронулся до твоей нежной кожи — и Самаэль провел тыльной стороной ладони по моему лицу. — Я понял, что пропал. Я не смогу выполнить задание этого древнего. А ты пряталась от меня, глупенькая, а мне так было плохо, от того, что я не могу тебе все объяснить. Чувствовал себя каким-то… ангелом. — и привычная усмешка, такая добрая, что стало тепло. — Когда мы пришли к миру, я сдерживал себя в желании получить все твое внимание и довольствовался тем, что было. Я старался не навязывать свое общение, но день твоего пробуждения все приближался… я вновь связался с Махазаэлем, но он прогневался и заменил меня. И в эту же ночь пробудил…

Я ошарашено смотрела на беса, который таким спокойным, тихим голосом признавался мне в содеянном, а я смотрела на него и плакала. От горя, что все-таки это случилось, я пробудилась и открыла дверь в Лимбо. Там за надежным и уютным куполом демонских крыльев бушевал бой. Сэм иногда вздрагивал, когда в него летели ошмётки стен и еще чего-то, но нас словно оберегали ангелы и демоны, каждый своего, но оберегали. А еще я плакала от теплого чувства, что все-таки Самаэль, мой Самаэль меня не бросал.

— Прости меня, Ария, я так виноват перед тобой. — и взяв мою руку поцеловал в запястье, потом во внутреннюю часть ладони, а потом и все пальчики. Это было так приятно, и сердечко начало склеиваться под воздействием теплоты взгляда демона и его нежных поцелуев.

— Надеюсь, что ты меня простишь, потому что… — он приложил мою ладошку к своей щеке и прошептал — потому что ты нужна мне.