Владимир Мясоедов - Избранный путь

— Значит, заявятся эльфы. Будет бой, — вернулся к чтению по внутренностям изувеченной девушки шаман. — Ну, собственно, иного ожидать и не приходится, они нас за опасных зверей считают. Будут пущены в ход невероятно сильные духи и… огонь. Много огня. Очень много огня. И яда столько же.

И тут гоблинка снова содрогнулась. Затем еще раз. И еще. А потом умерла. Ее сердце остановилось, а душа покинула обрубок тела, несмотря на чары и могущественных нематериальных слуг, обязанных не допустить ни того ни другого. Сверхъестественные силы словно отвернулись на секундочку в сторону и проморгали происходящее. Таркын был опытным предсказателем. И этот знак он не мог истолковать двояко. Грядущее стало бы яснее, если бы сама судьба, воплотившись в виде аватары, гаркнула ему в ухо: «Вас самого, шаман Хымыр Третий, скоро не найдут».

— Нам конец, — прошептали холодеющие губы. — Прямо сейчас! И духи, это же не наши духи! Чужие! Несущие с собой океан всесжигающего пламени и моря отравы! Быстрее! К вождям! Пусть уводят народ!

И старый шаман, зашатавшись, упал на свою последнюю жертву, чтобы отправиться вслед за ней в царство мертвых. Искусный гадатель не выдержал картин, которые ему открылись, и умер. От страха и осознания собственного бессилия.

— Хватит! Я видел достаточно, — прозвучало парой километров выше, на спине угольно-черного дракона, неспешно наматывающего круги над старым гномьим поселением, ныне обретшим других хозяев. — Семен, уведи объектив в сторону. Не хочу, чтобы потом кошмары снились. С моей телесно-магической нестабильностью еще и психические заболевания иметь — это слишком опасно для общества.

— Все-таки бомбить? — уточнил Шиноби, поворачивая к себе предмет, похожий на две сцепленные друг с другом длинные подзорные трубы. — Но там женщины и дети. Причем не только гоблинской расы.

— Живых пленников из иных народов осталось очень мало, — ответил ему голос Михаэля, исходящий из небольшого динамика в основании этого предмета. — Десятка четыре, не больше. И примерно половина из них уже безнадежные калеки, которым способен помочь лишь маг-целитель высшей категории. А Настя пока руки, ноги и глаза пациентам заново не отращивает, не говоря уж о воскрешении давно остывших и частично съеденных трупов. Нам надо было еще вчера выйти на позиции, в самом начале их проклятого праздника, тогда бы десант имел смысл. А сейчас… только бомбардировка. Эту гадость надо выжечь! Желательно вместе со всеми носителями подобной культуры.

— Жестоко, — пробормотал Семен. — Кстати, чего это тут духи какие-то подозрительные зашныряли повсюду? К нам пока не приближаются, но кружат в отдалении, причем весьма активно. Ты что, опять решил нарушить режим и сбежать из своей санаторной палаты тюремного типа в реальность, чтобы лично надавать всем по ушам?

— Согласен, не самый лучший поступок, — с тяжелым вздохом ответил находящийся где-то далеко шаман. — И нет, мне пока еще дорога возможность оставаться скорее живым, чем вечно существующим на просторах астрала. Видимо, местные шаманы почувствовали угрозу и теперь пытаются понять, чего же это такое над ними крутится в небесах. Пора начинать, пока они какое-нибудь антидраконье средство из своих запасников не вытащили. И это, если кто не понял, приказ!

— Хорошая отмазка для военного, чтобы не отвечать за свои поступки, — хмыкнул Шиноби. — Вот только мне от нее легче не станет. Ладно уж, хватит нюни разводить, приступаю к зачистке местности. Эскадрилья, все вышли на позиции?!

Ментальное заклинание ближней связи донесло слова эльфа до драконов, старающихся рассекать воздух на одном месте в соответствии с заранее полученными указаниями. И всадников, каждый из которых в своем седле имел один дополнительный ремень, удерживающий под брюхом разумного ящера страшный груз. Бочки. Герметичные. Из самого обычного бамбука, но зачарованные, словно доспехи лучших магов-артефакторов. Каждая содержала в себе свернутое пространство, раз в пять превышающее нормальный объем подобного сосуда. Ну а уж в нем под большим давлением находились плотно спрессованные пылинки взрывчатки и несколько амулетов, содержащих в себе спящих духов. Когда придет пора, они проснутся, создадут из взрывоопасного материала настоящее облако объемом на многие десятки кубических метров и детонируют его.

— Я готова!

— Мы над точкой.

— Секунду, немного отклонился в сторону из-за ветра. Еще чуть-чуть. Все, наша малышка упадет прямо в цель.

— Начинайте, — велел Шиноби и щелкнул первой из пряжек ремня, освободив смертоносный груз. Затем второй. Третий. Бочка, кувыркаясь, улетела вниз.

— Сейчас тряхнет? — раздался рокочущий рык угольно-черного дракона, развернувшего голову к своему седоку. Благодаря более чем солидному опыту этот гигантский огнедышащий ящер, вполне охотно откликавшийся на кличку Пепел, умел общаться на большинстве языков мира практически без акцента. Вот только возраст, подкравшийся к могучему властелину неба, заставил его бросить стаю, не дожидаясь, пока какой-нибудь юнец свернет одряхлевшему вожаку шею ради его сокровищ и гарема. Лишившийся практически всех накопленных богатств и привычного круга общения обладатель черной чешуи несколько десятилетий без цели шатался по миру, прежде чем через какие-то свои каналы не услышал про Сумеречный лес, где эльфы активно старались заключать союзы с представителями его рода, помогавшими им с охраной границ и защитой собственной территории.

Согласившимся на него крылатым рептилиям предоставляли расположенные на окраине столичного города катакомбы с круглосуточной охраной от охотников на чудовищ, устанавливали вполне приемлемые нормы пропитания и даже пускали их детей жить в сокровищницу до тех пор, пока те не повзрослеют. Поскольку гарантированно без проблем для здоровья молодые дракончики могли расти и развиваться, только если вокруг имелось много золота, последнее было очень актуально. В результате в молодое государство перворожденных потихоньку потянулись те владыки неба, что собственных сокровищниц еще не скопили, но семьей обзавестись хотели. Пепел решил составить им компанию, поскольку терять ему было нечего, кроме клонящейся к закату жизни, и, если верить его собственным словам, не прогадал. Особенно старому ящеру нравилось то, что мясо ему приносили без костей, грызть которые одряхлевшей рептилии уже давно было нечем. Да и вновь находиться среди соплеменников добровольному изгнаннику тоже оказалось на редкость приятно.

— Угу, — кивнул ему Семен. — Как на учениях. Приготовься. И зажмурься.

— Я слишком стар для всего этого, — пробурчал дракон и изо всех сил заработал крыльями, загребая разряженный на такой высоте воздух, но все равно стараясь забраться поближе к небу.