Два меча - Роман Романович

меняют. До этого я жил в режиме «срочно заработать, чтобы за квартиру заплатить», а сейчас планы в голове сами собой выстраиваются. И эти планы требуют перестройки себя. Раз уж я решил, что мне есть о чём заявить миру, то и подобающий внешний вид нужен. Как и многое другое.

Вечер я потратил на то, чтобы прошерстить социальные сети, найти страницы стилистов, выделить тех, чьи работы мне понравились и кто имел опыт работы с аристократами. Списавшись с некоторыми, договорился встретиться в выходные с одной девочкой. Ну как девочкой… Ей было лет двадцать пять. Выбрал я её, на первый взгляд, не совсем по логической причине. Она любила чёрное, одевалась сильно не как все, постила на своей странице, как отжигает на рок-концертах, и там же выкладывала, как одевает суровых мужиков в костюмы и девочек-заечек в розовое. Не прям чтобы всех именно так одевает. По запросу. Что на показанных фото у конкретных людей смотрелось довольно органично и красиво.

Выбрал же я её по той причине, что она имела смелость на этом рынке не соответствовать ожиданиям и делать то, что нравится. Скинул по запросу ей свои фото.

— О-о-о! — выдала она. — Ты вылитый демон!

Я не совсем понял, оскорбление это или нет, но предпочёл считать, что это отсылка на мрачных красавцев с обложек женских журналов. В этом смысле во мне и правда было много «демонического».

На следующий день я и вовсе пошёл на крайность. Я бы сказал, что пробил дно, пал так низко, что и нижним ярусам инферно не снилось, но не буду. Прошло не так уж плохо. Я пообщался с одноклассниками.

Ну а у кого мне ещё спрашивать про репетиторов, что хорошо обучают? Школота была настолько шокирована, что я с ними первым заговорил, что живо накидала мне пару десятков вариантов на все случаи жизни, ещё и контакты к концу учебного дня предоставили. Вечером всех прозвоню, договорюсь и попытаюсь составить график. На сегодня же ещё пара дел есть. Первое — разговор с Дороховым.

— Михаил Сергеевич, — привлёк я внимание, зайдя к нему в кабинет-мастерскую, где он обычно после уроков делами занимался. — Разговор есть.

— Что-то случилось?

— Как посмотреть. Я пока не смогу у вас лаборантом работать.

— Причина?

— Появились деньги, хочу налечь на учёбу, чтобы сдать экстерном экзамены и получить статус подмастерья.

— Ты же не ограбил банк? — спросил он подозрительно.

— Нет. Моя бабушка скончалась, и я продал поместье.

— Родовое гнездо? В смысле, поместье или землю?

— А как продать поместье без земли? — не понял я.

— Давид… — посмотрел он на меня, как обычно смотрят на буйных пациентов или на тех, кто сильно-сильно тупит. — Так ты продал землю? Единственную?

— Не понимаю вашего вопроса.

Мужчина вздохнул.

— Спрошу иначе, — тем же вкрадчивым тоном продолжил он, — ты в курсе, что аристократ без земли автоматически лишается права передавать свой титул детям?

— Эм…

— Значит, не в курсе. Удивительно, насколько хромает твоё образование.

— Не думаю, что это проблема, — собрался я с мыслями.

— Оно и видно, что не думаешь, — недовольно ответил Дорохов. — Это серьёзный урон репутации. Теперь тебе куда сложнее будет вести дела с аристократами. Сейчас ты молод, полон оптимизма и амбиций, наверняка подумал, что, если потребуется, купишь себе землю. Но её продают редко. Очень редко. Так просто этот вопрос не решается, будь уверен.

— Жить в глуши и медленно прозябать — перспектива не лучше.

— Твоё право. Так значит… Работать ты больше не хочешь?

— Работа интересная, но это пустая трата времени для меня, — прямо ответил я. — Хочу потратить его продуктивнее. Надеюсь на ваше понимание.

— Не вижу проблемы. Хорошо, значит, с этого дня не работаешь. В интересных проектах участвовать будешь? — глянул он на меня как-то странно.

— В интересных — да. Я бы хотел у вас ещё попросить помощи с подготовкой к экзамену.

— Ты и так уже неплохо подготовлен. Скину тебе список тем, которые будут обязательно и какие могут появиться, если захотят завалить.

— Спасибо.

На удивление легко вопрос решился. Про земли… Неприятно, пожалуй. Приблизительно как уронить шаверму.

Титул для детей? Где я, а где наследники. К тому моменту, когда и если я смогу себе это позволить, землю уж точно добуду. Потеря репутации — возможно, это усилит проклятия и новые неприятности для меня создаст. Возможно, нет. Без разницы. Куда важнее стать сильнее.

***

Дорохов — дядька основательный, скинул мне информацию раньше, чем я до дома добрался. Пробежался по списку вопросов, отметил те, в которых плавал и которых ещё совсем не касался. Прозвонил репетиторов. Две трети меня завернули. С оставшимися получилось договориться, предварительно обсудив мои запросы. В клубе боевых искусств тоже договорился на дополнительные занятия, чтобы шесть раз в неделю приходить.

График у меня выйдет плотный. Он и был таким, но теперь вместо подработок и всяких глупостей я сосредоточусь на обучении. Цель — летом сдать экзамен и стать наконец-то официально артефактором с правом на закупку материалов и производство простых артефактов.

С девочкой-стилистом я тоже встретился. Первый раз в барбершопе. Она встретила меня, осмотрела, осуждающе покачала головой, сказав, что я дикий красавчик, и объяснила бородачу-парикмахеру, как меня стричь. На голове у меня был колтун приглаженный, ветром растрёпанный. С чем работать — имелось. Вторая встреча произошла на следующий день, перед очередной битвой с Вербицким. Я понял три вещи. Первая — нанятая девчонка забавная штучка. Вторая — я ненавижу магазины. Третья — одежда меняет отношение к себе, формирует восприятие, как собственное, так и окружающих

Поймите меня правильно. Я вовсе не модник. В первой своей жизни только под конец задумался, что одежда должна соответствовать образу и статусу. Совсем дремучим я не был, но какой смысл из-за чего-то переживать, когда нет на это денег?

Теперь они у меня были. Как и была потребность выглядеть дорого, чтобы меня не прогоняли с порога, когда прихожу за доступом к источнику шестого ранга.

С выбором я угадал. В смысле, стилиста выбрал правильно.

— Ты выглядишь как грозовая туча. Мрачный и угрожающий, — сказала она мне. — Нужно это правильно подать!

И знаете, это получилось. Тяжело описать такое, не пустившись в самовосхваление. Я привык, что люди в лучшем случае меня игнорируют. Куда чаще они смотрели