Олег Авраменко - Хозяйка источника

— Мне очень жаль, отец, правда. Я бы хотела стать твоей помощницей, но, боюсь, придется отложить это до лучших времен. К счастью, у тебя есть Брендон и Бренда, а я… Я, пожалуй, подожду.

— Ты боишься?

— Боюсь, но не Источника. — Она опустила глаза и принялась расстегивать и застегивать верхнюю пуговицу своей блузки. — Пойми, Артур, я еще молода и не готова… к тому, что за этим последует.

Я кивнул:

— Да, Пенни, я понимаю тебя. Ты еще не встретила своего Одиссея.

— А я ничего не понимаю, — подал голос Брендон. — Может, кто-то из вас соизволит объяснить мне, о чем идет речь?

— Пусть это сделает Артур, — сказала Пенелопа. — Я знаю об этом лишь в общих чертах, из слов Бренды. Тем более, мне пора уходить.

— Ну что ж, ступай, — ласково сказал я. — И передай девочкам привет.

— Непременно, отец.

— Пенни, — предупредил я. — Не забывай, что здесь я твой брат, а не отец. Не вздумай проговориться, особенно перед Дэйрой.

— Хорошо, брат.

Пенелопа взяла чемодан, послала нам с Брендоном воздушный поцелуй и вошла в Тоннель.

— Насчет Одиссея ты ее хорошо поддел, — заметил Брендон, как только призрачный силуэт Пенелопы с чемоданом исчез. — Но какое отношение имеет к этому Источник?

— Самое непосредственное, — ответил я и прочел ему популярную лекцию о Вратах и Ключах, о возникновении контакта с материальным миром и обо всех его эротических последствиях. Под занавес я добавил: — Вам с Брендой повезло. Контакт между вами, похоже, не чреват сексуальным влечением.

— Не «похоже», а точно. Мы настолько близки друг с другом, что наша физическая близость была бы подобна рукоблудию. А вот Пенни, бедняжка… Впрочем, как мне показалось, она не слишком огорчилась, скорее даже испытала облегчение.

Я согласно кивнул:

— Для Пенелопы это удобный предлог отложить знакомство с Источником на неопределенное время. Видимо, Бренда была права.

— Относительно чего?

— Пенелопу пугает само могущество Источника. А страх перед возможным влечением к мужчине, я думаю, фактор второстепенного порядка.

— Но и это не следует сбрасывать со счетов, — возразил Брендон. — Как женщина, Пенни еще не созрела… гм, психологически не созрела. Во многом она самая настоящая девчонка и склонна относиться к мужчинам лишь как к друзьям. И уж тем более ее пугает перспектива впервые почувствовать себя настоящей женщиной в результате искусственного наваждения.

У меня непроизвольно сжались челюсти. Мне стало невыносимо больно, когда я представил малышку Пенни, мою доченьку, в объятиях мужчины. Что это — отцовский эгоизм?

— Типичное проявление отцовского эгоизма, — прокомментировал Брендон, глядя на меня с пониманием и сочувствием; он будто прочел мои мысли. — Мы, мужчины, очень странный народ, гораздо страннее женщин. Сыновья ревнуют матерей, братья — сестер, отцы — дочерей.

— Женщины порой тоже ревнуют своих отцов, братьев, сыновей, — заметил я.

— Это не столь распространенное явление, а вот мужчины ревнуют сплошь и рядом. Для нас это в порядке вещей.

— Ты тоже ревнуешь Бренду? — спросил я.

Брендон поджал губы. На его лице появилось страдальческое выражение.

— Мы случай особый, — грустно промолвил он. — Да и по правде говоря, после смерти мужа Бренды мне не к кому ее ревновать.

— А она?

— Бренда совсем не ревнива. Напротив, она очень доброжелательно относится к женщинам, которые мне нравятся. Сейчас, например, я чувствую, что она в полном восторге от Даны. Держу пари, что вскоре они станут закадычными подругами… — Тут Брендон прищурился и добавил: — Если, конечно, не вмешаешься ты.

— Я не…

— Стоп! — вдруг воскликнул мой брат, рывком вскочил с кресла и в упор посмотрел на меня: — Послушай, Артур! Твое влечение к Дане возникло из-за камней, верно?

— Трудно сказать. И да, и нет. Скорее всего, камни лишь дали толчок — подобно тому, как громкий крик порождает лавину в горах. — Я говорил откровенно, потому как не считал себя вправе скрывать от брата настоящее положение дел. — В случае с Бронвен у меня все было иначе: страсть, похоть, дикое желание обладать ею — и никаких глубоких чувств.

— М-да, — сказал Брендон и сел обратно в кресло. — И Дана явно неравнодушна к тебе… А что если мне повторить твой опыт?

— Ты хочешь пройти в Безвременье с помощью камней?

— Да. И окунуться в Источник, держа контакт с Даной.

Я хмыкнул:

— Хитро задумано!

— Ты против?

Разумеется, в душе я был против, но также понимал, что не имею морального права отвергать предложение Брендона.

— Я не стану возражать, если на то будет согласие Даны, — ответил я. — Причем согласие со знанием всех последствий этого поступка. Договорись с ней, и после нашего прибытия в Авалон мы устроим небольшую церемонию, наподобие тайного венчания. Ты будешь Входящим, а мы с Даной — Отворяющими.

— Но почему только после прибытия?

— Потому что все четыре камня сейчас находятся в королевской сокровищнице под бдительным оком наряда гвардейцев. Знак Силы, Знак Жизни и Знак Мудрости я могу получить по первому же требованию, но корона с алмазом, Знаком Власти, станет моей лишь в момент коронации. Таков закон, который я не собираюсь нарушать ради твоего каприза. Так что, братец, выбирай: либо на днях я веду тебя в Безвременье, где твоим связующим звеном с материальным миром будет Бренда, либо наберись терпения и дождись моей коронации.

Брендон вздохнул:

— Пожалуй, я подожду. Сила не волк, в лес не убежит, а вот Дана… Однако постой! Ведь ты говорил, что есть и второй комплект камней, трофейный, с помощью которого ты и попал к Источнику.

Я покачал головой:

— Его забрал с собой Колин, а взамен при отречении передал в распоряжение Регентского совета свой прежний Знак Силы.

Брендон снова вздохнул, а я подумал о том, где сейчас Колин, что он делает, сердится ли на меня. Мне очень хотелось бы потолковать с ним по душам, кое-что объяснить, кое в чем признать свою вину, и может быть, мы помиримся. Ведь совсем недавно мы были в хороших отношениях, он даже считал меня своим другом. Бронвен, без сомнений, знает, где он; во всяком случае, она поддерживает с ним связь — ее Огненный Глаз настроен на его Знак Силы…

Черт побери! Какой же я недотепа! Огненный Глаз Бронвен настроен на тот Знак Силы, который лежит в сокровищнице. Теперь у Колина другой камень — и на него настроен мой Самоцвет! А значит, я могу связаться с ним, если только он не находится в слишком быстром или слишком медленном потоке времени…