Ник Перумов - Адамант Хенны

Ознакомительный фрагмент

— Гномы! Вот уж не ожидал… Добро пожаловать, добро пожаловать!

Фолко счел за лучшее не поправлять тана. Пусть думает, что он, Фолко, того же рода, что и два его друга.

— Их спутница Эовин, воительница Рохана, — без тени усмешки, очень серьезно и уважительно отрекомендовал Фарнак девушку. Та слегка покраснела, но легкий поклон Вингетору отвесила с истинно царским достоинством.

— Неужто преславный Рохан настолько оскудел мужчинами, что посылает в опасные странствия юных воительниц! — воскликнул Вингетор, уставившись на Эовин так, словно она только миг назад возникла пред ним прямо из воздуха, — пока гость не был представлен, обращать на него внимание у эльдрингов считалось верхом непочтительности.

— Ты нам о своем походе расскажи, — напомнил Фарнак.

— О! Давно уже у меня такого не бывало. Мы прошли за полуденный рубеж Харада, за Хлавийские Горы. Сделали стоянку — ты знаешь, там хорошие бухты, всегда можно перевести дух, — и что же? Оказывается, в окрестностях завелись какие-то двуногие любители человечины. Мы их отогнали, но это стоило пятерых лучших разведчиков. Потом встретились пальмовые рощи, отравленные какой-то дрянью, хорошо еще, что она валила человека сразу, — еще десяток погибших.

— Погоди! — встревожился Фарнак. — Рощи отравлены?!

— Ну да! Плоды стали ядовитыми, словно змея-молния. Пошли дальше.

Миновали Каменку и собрались остановиться в Нардозе, порасспрашивать, что слышно в дальнем Захарадье, и что же мы видим на месте города?

Вингетор сделал эффектную паузу, свойственную лишь высокородному вельможе на заседании Государственного Совета, и Фолко окончательно уверовал, что этот человек оказался в рядах Морского Народа лишь по особой прихоти всемогущей судьбы. Рассказчик говорил на Всеобщем Языке хорошо, но со странным акцентом, немного в нос — такого хоббит не слыхал даже в Цитадели Олмера, где Общую Речь коверкали до неузнаваемости.

— И что же? — пряча улыбку, поинтересовался Фарнак, видимо, уже хорошо знавший манеры собеседника.

С лица Вингетора сбежала улыбка.

— Город сожжен, — сухо отчеканил он, и это настолько отличалось от его прежней манеры, что всем показалось, он возвестил, самое меньшее, о начале Дагор Дагоррата. — Сожжен дотла. Улицы завалены скелетами.

Фарнак побелел.

— Не может быть! — вырвалось у Хьярриди.

— Может. А в окрестностях обосновалось некое племя перьеруких.

Что-нибудь слыхали о таких?

Фолко сжал под столом кулаки. Вот оно! Вот!

Переглянувшись, Фарнак и Хьярриди отрицательно покачали головами.

— Самые настоящие перьерукие, уверяю я вас. Можно взглянуть, если интересно, одного такого я привез сюда живым. Во всем люди как люди, только вот на руках, вот здесь, — он провел по ребру ладони и дальше, к локтю и плечу, — перья растут. Правда, не у всех — только у вождей.

Остальные-то просто с едва заметным костяным гребнем.

— Ну и ну! — поразились гномы.

— То-то, что ну и ну. Мы вот тоже… рты пораскрывали с такого чуда. А прежде чем закрыли, эти самые перьерукие повытаскивали из-под берега спрятанные лодки, и нам пришлось туго. Они дрались, как безумные, и ни один так и не отступил. Их челны шли борт к борту, так что я не видел воды. Мы убивали их сотнями, но все же уступили им гавань. А сражались эти перьерукие не обычными мечами или там копьями. Нет! На древко насажена заточенная лопата, или там грабли, или вилы, как вам это понравится? И орудовали своими снастями куда как ловко.

— Постой, постой! — спохватился наконец Фарнак. — Так это что ж получается — Нардоз сожжен… а все окрестности?!. Там ведь жило немало наших!

— Все погибли, старина, — негромко ответил Вингетор. В его голосе не осталось и следа прежнего веселья. Он мог со смехом говорить о собственном поражении, но в том, что касалось остальных…

— Никого не осталось, — повторил тан. — Перьерукие владеют всем берегом южнее Каменки до самых Молчаливых Скал… Но слушай дальше! После боя у Нардоза я поклялся: костьми лягу, но доищусь, что это за создания и откуда взялись. Поймать одного из их вождей оказалось не так уж и трудно. Мне пришлось зарезать и скормить морским зверям десятерых его спутников, прежде чем тот заговорил и мы научились понимать его язык. Его зовут Фелластр, и рассказал он очень, очень много интересного, за что мне придется долго оправдываться перед Морским Отцом, потому что вытягивал я из перьерукого слова воистину лишь раскаленными щипцами… — Вингетор неожиданно покачал головой.

— Да что это с тобой? — удивился Фарнак. — Ну, пытал пленного, так что же тут такого? Война, одно слово… И я пытал, было дело. Не узнаю тебя!

Вингетор с кривой ухмылкой потупился.

— Потому что этот самый Фелластр, когда мы… гм… уже достаточно с ним позабавились… сумел прокричать своим собратьям, что с ним случилось, кто мы такие, как зовут предводителя похитителей и где его, Фелластра, следует отыскивать и кому мстить.

— Как это так?! — не удержался Торин.

Вингетор мрачно взглянул на гнома:

— Я сам постоянно спрашиваю себя о том же, гном. Я подозреваю, — и сильно! — что мой пленник преотлично знает Всеобщий Язык, только умело это скрывает. И воля у него железная. Проверяя, я громко обсуждал с Освальдом, как лучше поступить с пленным — поджарить на медленном огне, четвертовать или же по-простому утопить, — так этот гордец и бровью не повел, словно и не о нем речь шла. Я решил — не понимает! — и успокоился. Верно, не прав был… А как своим передал… Тянули они за нами все время. Вдоль берега на велбудах своих шли, морем — на лодках. Напасть так и не решились, но был момент, оказались совсем рядом. И он как их учуял, змея! Заверещал, заорал, точно чудо невиданное. И в воплях его я и «Умбар» слышал, и «Морской Народ», и «эльдринги», и даже — «тан Вингетор». Как тебе все это нравится?

— Мне это совсем не нравится, — сквозь зубы процедил Фарнак. — Ты был в Совете?

— Ясное дело. Дозоры усилены. Но — чует мое сердце! — этого мало. Надо самим на юг идти, потому что если не мы этих перьеруких, то они нас… А уж они нас точно прикончат, если только смогут, потому что воинов у них как песчинок на берегу или звезд на небе…

— Вингетор, Вингетор… — начал было Фарнак. — Не слыхал я раньше, чтоб ты говорил, точно базарный сказочник!

— Прежде не говорил, — сухо ответил собеседник. — И сам над подобным смеялся. А теперь, видно, придется по-иному. Потому что они и впрямь выводили на берег толпы, Фарнак, понимаешь, толпы! На десяток лиг вдоль воды стоит плотный строй — как тебе это понравится? Думаешь, Вингетор на старости лет выжил из ума и не попытался отомстить за наших? Как бы не так! Но я положил бы всех своих, если бы только попробовал пристать к берегу. Зажигательными стрелами перьерукие пользоваться умеют отлично, уверяю тебя.