Наследник огня и пепла. Том IХ - Владислав Добрый

весь город высыпал, чтобы поиграть в снежки. Но снег шёл и шёл, а воздух становился всё холоднее. Постепенно он перестал таять в тени стен, потом остался на ночь на крыше. А сейчас, по моим оценкам, за полянкой вокруг Дуба честные минус пять. Учитывая, что люди тут кутаются в шерстяные одеяла — поскольку надо просто перетерпеть пару недель относительных холодов, прежде чем на улице снова станет плюс 15–20 — это оказалось ударом. Уже начались драки за дрова. И это в Караэне, где городская культура подчеркнутой вежливости не пустой звук. Да, тех, кто «с другого района» — можно прирезать, но свои и соседи — это уже совсем другое дело. Однако, холод сшибает тепло сердец не хуже, чем горячая батарея мокрые носки.

Лежать стало скучно. Привычное к физическим нагрузкам тело требовало движения. Хотелось встать и помахать Крушителем. Хотя пару часов обязательной утренней тренировки сегодня уже были. Я стал думать, чем бы заняться — домой не хотелось.

В последнее время у меня с Адель всё было не так гладко. Она по-прежнему вела себя подчеркнуто уважительно, но холода — или очередная беременность — сделали её… требовательной? Постоянные выговоры: то прихожу слишком рано, и у неё ещё не накрыт стол. То слишком поздно. Оказывается, можно неправильно упасть в кровать. Мда. Впрочем, замечания она делает в основном наедине — с поправкой на ближайших слуг. Явно недовольна, что я отодвинул её от дел. Шпионажем по-прежнему занимается Фанго, и хотя до Гвены ему далеко, справляется. А в финансах и политике её вытеснил Вокула. Мастерски.

Хотя с последним никто не справится лучше Вокулы. Как-то раз я решил разобраться в городской обстановке — и он, с присущей ему бодрой деловитостью, приоткрыл мне завесу. Использовал графики, схемы… В общем, это было как заглянуть в приоткрытый сундук, наполненный жирными пауками, которые сцеплены друг с другом кишками: семейные связи, совместные дела, долгие счёты. Потянешь одного — дёрнешь десяток. И каждый вцепится тебе в лицо. Я с ужасом понял: я никогда не смогу разгребать эту гадость. Магна, к счастью, воспитывали правильно — не вдаваясь в нюансы, требовать абсолютной лояльности, периодически устраняя тех, кто её нарушил. А дальше пусть хоть грызут друг с друга зубами в прихожей тронного зала.

Впрочем, Адель не была бы моей женой, если бы не была способна на поступки. Она пополнила казну на внушительные двадцать четыре тысячи сольдо — половина товарами — как выкуп за пленников. Не только за моих, но и как посредница для других, менее знатных рыцарей. Тут многое решало имя и влияние. Выкуп уменьшался, если к переговорам подключался кто-то вроде графини Адвес. Это как если бы к тебе на сделку по квартире сразу пришли депутат, криминальный авторитет и начальник местного МВД. Вежливо. С намёками. И попросили скидку.

Это, кстати, работает и в обратную сторону. Если выкуп шёл от имени Итвис, не нужно было бояться давления «уважаемых людей» — напротив, можно было рассчитывать на честность. Многие пленники ушли на волю под честное слово не воевать с Итвис и Караэном — и обязательством выплатить выкуп в рассрочку.

А ещё она решила вопрос с Арьей. Мне, по-хорошему, самому стоило об этом подумать. Гильдия пивоваров, единственная оставшаяся организованная сила в городе, моментально начала подминать под себя всё подряд. Пока я занимался мелочами — заключал союзы с Великими Семьями, воевал с купцами, пытавшимися влезть в серебряную и золотую гильдии, на фоне повышенных налогов и новых привилегий, Арья уверенно строила свою империю. Люди шли к ней толпами — особенно те, кому я сделал больно, особенно купцы. И потенциальные налоги потекли мимо городской казны.

А потом Адель пригласила Арью на девичник. Её и ещё нескольких знатных дам. На каком-то моменте Арья повела себя вызывающе — нагрубила, оскорбила кого-то из присутствующих. Адель разгневалась и разбила ей голову своим любимым боевым молотом. Насмерть, разумеется. Кроме Арьи погибло еще несколько её телохранителей. Всё происходило на глазах кучи свидетельниц, и, поскольку Адель — женщина, да ещё и беременная, — Караэн пришёл в восторг, и посвятили все вечера обсуждению этого события. Фанго уверял, что хоть это и очевидное политическое убийство, но все отнеслись с пониманием. Если бы это сделал я, пивовары бы стали мстить. А так — гильдия раскололась на фракции, начались внутренние дрязги, борьба за власть… Очень удобно.

— Мой сеньор! — это был Сперат. Голос у него был напряжённый.

Я обернулся к нему — как раз вовремя, чтобы заметить: старушка, сидевшая у корней Дуба, начала светиться, как сам Дуб. Я встал. Что ж, у нас есть победительница. Теперь придётся потратить время, чтобы выстроить с ней общее понимание ситуации. Не знаю, чего хочет она, — а узнать надо. Ещё важнее, чтобы она поняла, чего хочу я. И постаралась это выполнить. Ведь то, что нужно мне — нужно Караэну.

Скорее всего, придётся привлечь Вокулу. У него с людьми выходит лучше. Хотя, если честно, не хочется его отрывать — Фанго доносил, что тот уже почти не спит: урезает у сна по паре часов в день, чтобы следить, как идут дела в гильдии лекарей. А гильдия эта теперь обосновалась в новом здании, построенном на месте бывшего братства охотников. Надо будет сказать ему, что в этом есть и стратегический потенциал — если подать грамотно, пойдут и финансы, и репутация.

К несчастью, поговорить с новоиспечённой ведьмой в тот день не удалось — касание богини погрузило её то ли в сон, то ли в кому. Не реагировала ни на крики, ни на пощёчины. А когда оцепление регуляров прорвали её многочисленные родственники, всё превратилось в цирк. Кончилось тем, что я махнул рукой и разрешил уволочь старушку домой. А сам всё-таки решил немного прокатиться.

Поскольку у местных мех был предметом роскоши, то и шуба считалась символом статуса. Впрочем, как и в моём мире. Мне подарили парочку. И, как водится, из-за множества «стильных» разрезов ни черта они не грели. Тоже знакомо — у нас такие бессмысленные меховые накидки делают для женщин. Надевать латный доспех я сегодня поленился, но мой парадно-повседневный парчовый поддоспешник вполне справлялся — не хуже телогрейки. Достаточно просто накинуть сверху плащ — и вот я уже даю волю Коровке. Он мчит вдоль стен Караэна, выбрасывая из-под копыт мерзлую землю, перемешанную со снегом, а потом — по Древнему тракту, высекая искры из запорошенных плит. И налево,