Елизавета Абаринова-Кожухова - Холм демонов

— Спокойной вам ночи, господа хорошие, — низко поклонился сторож и, тяжело шаркая сношенными лаптями, вышел из храма.

Спать еще не хотелось, и путники, расположившись со скромной закуской вокруг алтаря, вновь принялись обсуждать конечную цель своей поездки — свадьбу царевны с князем Григорием и поимку зловредного чародея Каширского.

— Я вижу ситуацию так: перед нами вражеская крепость, — разглагольствовал майор, — и наша задача ее захватить. И тут возможны варианты — либо штурм, либо осада, либо обманный маневр.

— Ни штурм, ни осада в нашем случае никак не подходят, — заметила баронесса, — слишком уж силы неравны. Да-да, Суворов побеждал не числом, а умением, но Суворов же и говаривал, что противника надо изучать. А мы об этом князе Григории толком ничего не знаем.

— Потому-то нам и предстоит действовать по методу Штирлица, — сказал Дубов. — Проникнуть в самое логово неприятеля и подтачивать его изнутри.

— Жаль только, что мне во всей этой истории отведена роль подсадной утки, — вздохнула Чаликова.

— Лично я подсадной уткой быть не собираюсь, — громогласно заявил Селезень. — Если что, я их трам-тарарам…

— Вот этого-то я и опасаюсь, — озабоченно покачал головой Дубов. — Вы, Александр Иваныч, как всегда, не сдержитесь и сорвете всю операцию. Поэтому очень прошу вас — больше дела, меньше эмоций.

— Ладно, ладно, — примирительно проворчал майор. — Будем, значится, посдержаннее. Да и чего это мы все о делах — давайте о чем веселом поговорим.

— Ну-с, если хотите, — подхватила баронесса, — могу еще поразвлечь вас документами из городского архива.

— Опять всякие гадости, — пробурчал Селезень. — Я же чего действительно веселое имел в виду. А тут снова эти пасквили.

— Нет, исторические документы, — с важностью поправила баронесса и, снова пошарив в многочисленных нижних юбках своего «фрейлинского» платья, извлекла рулончик пожелтевшей бумаги. — «Сегодня посланец князя Григория разговаривал при мне с боярином Губиным и гадости всяческие про нашего царя-батюшку рассказывал. Де, на встрече его с князем Григорием целовались они взасос аки бабы, и водку вместе распивали в количествах немеренных, и в дружбе вековечной друг-дружке клялись. А после князь Григорий посуду на счастие бил, а царь токмо улыбался, на все эти бесчинства глядя. Я схватил негодяя посланца за бороду, да боярин Губин вступился за него. И сказал, что правда это все и что токмо польза от дружбы с князем будет. Что, объединившись с нашим царем, они изгонят инородцев зловредных, от коих хиреет земля кислоярская. Я сказал ему, что ложь сие и клевета зловредная, так как доподлинно знаю, что царь наш батюшка Дормидонт ни с какими мужиками никогда в жизни не целовался и делать этого не будет, так как противно ему сие. Но посланец поганый настаивать стал, что сам при том присутствовал и своими глазами видел, как князь с царем лобзались и водку распивали. Я уж не знаю, что бы я сделал с ним, вражиной, да тут подошел к нам князь Владимир и, услышав об чем спор, окатил меня медовухой из кружки со словами, что я-де сам инородец и под дуду инородцев пляшу. И еще окатить хотел, да промахнулся и окатил медовухой посланца и извиняться перед ним начал, и кафтан с него стянул, сказав, что заменит ему на новый. Но посланец, за свой кафтан ухватившись, заорал неблагим матом, что, мол, его грабят, и хотел ударить князя Владимира, да тот увернулся ловко, и попал посланец прямиком в ухо боярину Губину. А поспевший тут боярин Андрей ударил крестом своим Губина, да по башке, и закричал голосом дурным, что де боярина Губина враги убивают. А уж что дальше было, я не упомню, так как и меня по голове чем-то стукнули сильно. И шишка потом была с кулак, но обида не в том, а в напраслине, на нашего царя-батюшку возводимой. Боярин Куняев».

— Полный дурдом, — махнул рукой майор.

— А я так не думаю, — задумчиво заметил Василий и, обратясь к баронессе, спросил: — И это все?

— Да все, собственно, — отвечала та, — разве что тут еще приписка есть, явно другой рукой сделанная.

— Какая? — спросила Надя.

— Да всего одно слово, — пожала плечами баронесса. — «Дурак».

— И все? — удивилась Надя.

Но за баронессу ответил Василий:

— И этого более чем достаточно. Госпожа Хелена, позвольте вам задать нескромный вопрос.

— Для меня как историка не существует нескромных вопросов, — горделиво ответила баронесса.

— Меня интересует, как к вам попали все эти манускрипты.

Баронесса чуть смутилась:

— Ну, если не вдаваться в подробности, то я применила тот же способ, который не решилась использовать на базаре, ну, вы помните, с историческим кувшином.

— А если конкретнее? — попросил Дубов.

— Когда архивариус Саввич вышел в соседнее помещение, я схватила с полки первую попавшуюся бумагу и сунула под юбку.

— И Саввич ничего не заметил? — несколько удивился Василий.

— Не совсем, — ответила баронесса. Как раз в тот момент, когда я прятала бумагу, он неожиданно вошел в комнату и не мог не заметить моего замешательства. Но мне показалось, что он улыбнулся мне как сообщник и после этого несколько раз покидал комнату, оставляя меня наедине с документами. Ну и я, сами понимаете… — Баронесса смущенно замолкла.

— Я вас прекрасно понимаю, дорогая баронесса, — усмехнулся Дубов. — Ясно, что эти документы вам просто подбросили. Но настолько ловко, что вы этого даже не поняли, а считаете, что сами их, гм, слямзили. Остается только выяснить, кто и с какими целями их вам столь виртуозно подкинул.

— Не надо меня утешать, Василий Николаевич, — вздохнула баронесса. — Как бы там ни было, я их все-таки слямзила. Но я это сделала исключительно в интересах науки!

Чтобы как-то замять неловкую паузу, майор выразительно глянул на часы:

— Ого, уже почти двенадцать. Ну что, будемте укладываться?

Но в этот миг по церкви пробежал невесть откуда взявшийся ветерок и загасил все свечи.

— Ой, не к добру, — вздрогнув, прошептала баронесса.

Майор старательно захлопал себя по карманам в поисках зажигалки, но ему на помощь пришел Чумичка: он щелкнул пальцами, и несколько свечек вновь загорелись. В их неверном свете постояльцы увидели, как из углов церкви к ним стекаются какие-то темные существа, напоминающие бесов, вурдалаков и прочих персонажей из фильмов ужасов. Схватив кадило, Чумичка размахнулся и швырнул его в один из углов, где движение нечисти казалось особенно активным. Бесы бросились врассыпную, но вскоре вернулись в боевой порядок и походным строем двинулись к алтарю.

Баронесса стремительно раскрыла свою сумочку, чуть не сорвав пряжку, и высыпала все ее содержимое на пол. Извлеча из кучи предметов красный фломастер, она быстро нарисовала на полу круг, внутри которого и укрылись от агрессивной нечисти царевна Танюшка с сопровождающими ее лицами. И очень вовремя — еще минута, и полчища в растерянности остановились перед фломастерной линией, не решаясь или будучи не в состоянии ее перейти. Так они и стояли, мерзко скалясь, бесстыдно высовывая длинные языки и кровожадно лязгая клыками.