Татьяна Форш - Корона всевластья

Смертный что, окончательно спятил? И небожитель тоже хорош! Кто он? Что он задумал?

Неожиданно мой лоб встретил непонятно откуда взявшуюся невидимую преграду. Что еще за номера? Не сводя глаз с подопечного, я как слепая принялась ощупывать прозрачную стену.

Она была везде! Я даже взлетела, чтобы убедиться в ее монолитности. Более того, она как купол скрывала чашу, а в ней творилось нечто невообразимое. Огонь словно сошел с ума, то выстреливая сгустки к небу, то бурля и пенясь всего в нескольких метрах от помоста, к которому уверенно поднимались мой подопечный и… небожитель! Бесы его раздери! Откуда он взялся? Неужели не понимает, насколько опасно всем, и райским жителям и смертным, находится возле этой стихии?

Ладно. Ничего не остается, как просто ждать. Я сложила руки на груди, стараясь унять бьющееся в горле сердце, и продолжила следить за этой парочкой. Между тем, кажется, то, что сказал небожитель, Тару не понравилось. Не церемонясь, он ухватил того за плечо и довольно грубо развернул к себе. Что-то зло выкрикнул. И тут капюшон упал на плечи незнакомца, и я замерла, узнав Высшего архангела Лазури.

Тар обернулся, разглядывая притихшую толпу. Нашел меня взглядом и нахмурился, слушая то, что говорит ему архангел.

Ну, во всем этом есть один плюс. По крайней мере, рядом с Высшим архангелом Тар будет в безопасности…

В следующее мгновение я даже не поняла, что случилось! Архангел вдруг оказался совсем близко и резким движением толкнул Тара в грудь. Смертный вскинул руки и рухнул вниз. Я захлебнулась криком, безрезультатно колотясь в будто окаменевшую преграду.

– Та-а-ар!

– Лайла, девочка! – На плечи успокаивающе легли теплые руки учителя. – Значит, на то воля Вседержителя! Видимо, это и есть испытание, уготованное твоему подопечному.

– Развоплощение?! – Я развернулась к нему. – Мне приказали хранить от нечаянной смерти его тело, но я не знала, что хотят убить его душу! За что? Что он сделал?

– Высший архангел – это правая рука Вседержителя. Значит, так было нужно.

– Да хоть левая нога! Он должен будет мне все объяснить! – Я развернулась к чаше и замерла со сжатыми кулаками. Эшафот был пуст. – Хорошо, значит, я немедленно лечу в Славдаль!

– Но даже там найти Высшего архангела не так просто!

– Значит, я поселюсь в Храме Правления и буду ждать. Хоть вечность! – Не слушая увещеваний встревоженного учителя, я развернулась и, грубо расталкивая галдящих монахов, стала пробираться вон из толпы.

– Послушай, Лайла! – Учитель, видимо, решил первым испытать на себе мой гнев. – Если бы ты не справилась со своим заданием, а ты бы не справилась, – тебе бы пришлось еще долго ждать крыльев. Поэтому то, что произошло сейчас, – хорошо! Считай, что тебя освободили от заведомо провального дела! И не кто-нибудь, а сам Высший!

– Да плевать мне на Высшего! – Я резко обернулась и, глядя в глаза Гаврилию, принялась на него наступать. – И на вас мне уже плевать! Вы что, специально дали мне задание, с которым я бы не справилась? Зачем?

– Успокойся, Лайла! Это задание пришло само. Вполне возможно, что оно действительно было из ряда невыполнимых, но Высший архангел тебя любезно от него освободил! Будь благодарна! Уже завтра я могу подать заявку на скорейшее утверждение тебя в младших ангельских чинах!

– Нет! Пока я не услышу объяснений. Мне не нужны крылья, полученные таким способом! – Я снова развернулась, чтобы уйти подальше из этого монастыря, но мое плечо довольно грубо сжали пальцы Гаврилия.

– Гнев и гордыня довольно плохие качества для ангела, Лайла.

Я бросила на него быстрый взгляд. Да – гнев. Да – гордыня. Даже не гордыня, а… сама не знаю, как назвать ту боль, которая сейчас огненными шипами в клочья рвала мое сердце и душу.

Приняв мое молчание за смирение, учитель уже более мягко продолжил:

– Хорошо. У тебя есть право потребовать объяснений. Вот. – Он выудил из кармана шар перехода и начал его пробуждать. Когда в метре от меня закружилась воронка смерча, приказал: – Иди. Он приведет тебя прямо к Храму Правления. Но только не ищи встречи с Высшим сама. Жди меня. Я отведу группу в школу и приду к тебе. Поняла?

Я кивнула и торопливо шагнула в переход.

Тар

– Ну и долго мне ждать, когда ты соизволишь очнуться?

Знакомый голос вплелся в сон, настолько манящий и красочный, что я едва не застонал, понимая, что он ушел и больше не вернется. Глаза распахнулись, мечтая увидеть ту сволочь, что нагло вырвала меня из сна своим нетерпением, а рот открылся, чтобы высказать все, что я думаю, да так и остался открытым.

Сон не закончился! Он продолжался! Мало того, я сам был в этом сне.

Едва не заработав вывих челюсти, я сел, не сводя глаз с кроваво-красного неба. Сколько раз я был здесь в моих снах вместе с отцом и матерью… Сколько раз я приходил сюда, чтобы вновь и вновь встретить их здесь – живых, молодых… Таких, какими я их запомнил.

– О! Вижу проблеск разума в пламени твоих глаз. – Голос вновь напомнил о себе, заставив меня с сожалением отвести взгляд от неба и оглядеться.

В двух шагах от меня сидел высокий, кряжистый старик. Хотя стариком я бы назвал его с натяжкой, да и то только если брать во внимание его белоснежные кудри и аккуратную бородку. И больше всего наводили на мысль о несоответствии настоящего и видимого – глаза. Настолько яркие, сияющие и молодые, что в сочетании с ними весь его облик казался абсурдным и… знакомым!

– Мужик, а я тебя знаю! Ты меня как-то подвозил. Рано утром. Помнишь?

– Я-то помню. – Его губы разъехались в улыбке, а глаза окружила сеть морщинок, лишь теперь выдав его истинный возраст. – Рад, что и у тебя все в порядке с памятью, а то у меня рука, знаешь ли, тяжелая, в отличие от твоего ангелочка.

– Так! Стоп! Я понимаю, что мне все это снится. – Я вслушался в произносимый мною бред и почему-то спросил: – Да?

– В какой-то степени. Открою тебе тайну: реальность это то, что хочешь ты. – Старик поднялся. Подошел. Отчего-то сделал возле меня круг, внимательно разглядывая, и наконец подал руку. – Люберий. Я странник и, надо сказать, здесь оказался случайно. Увидел тебя, дай, думаю, поздороваюсь, раз уже встречались…

Не сдержав нервного смешка, я тоже протянул ему руку, да так и замер, разглядывая малиновые чешуйчатые руки с десятисантиметровыми лезвиями когтей.

– …! … … …! Это чего со мной такое?

– Это броня. – Старик ухватил меня за запястье и с силой потянул, заставляя подняться.

Сзади что-то нервно дернулось и хлестнуло меня по ногам. Я оглянулся. Твою мать! Хвост! Взгляд спустился, разглядывая такого же цвета тело, покрытое жесткой чешуей, и трехпалые ноги. Хотя ногами я бы это назвал в последнюю очередь. Причем я оказался выше старика как минимум на голову.