Андрей Уланов - Разведчик

И в самом деле, Малахов, ну зачем тебе этот тол? Камнепады устроить — идея, конечно, хорошая, а сумеешь ли? Ты ведь на Кавказе, в горах не воевал, а тут ведь не абы как заложить надо — а все рассчитать. Это тебе не мину снежком присыпать и даже не фугас на дороге зарыть. Может, обойтись одними осколочными? Тоже хорошо будет — рикошет с трех сторон. А на две линии одних проводов сколько надо. Плюнул бы ты, Малахов, не рисковал лишний раз. Дались тебе эти фугасы.

Вот так отговариваюсь, отговариваюсь, сам себе мозги пудрю и все равно понимаю — доем сейчас, встану и пойду. Потому что надо. Потому что эту работу никто за меня не сделает. Как в разведке, Малахов, — умри, но сделай. Точнее, как говорит капитан: «Сделай и не умирай».

Но настроение у меня заделалось совсем похоронное. Подчистил я миску больше по привычке — раз дали, надо съесть, а то когда еще удастся. Потом подумал, что зря я вообще ел — перед боем-то нельзя, а после сообразил, что какой там живот — если рванет, никаких кишок не соберешь.

Ладно. Спустился, забрал у кузнеца ключ — успел-таки сделать, как и обещал, — форму заодно у него оприходовал, чтобы было куда готовый продукт разливать, как раз подходящие бруски получатся. Подогнал «Додж» к полуторке и перегрузил два ящика фугасов.

Пока, думаю, хватит. Хоть бы эти вытопить.

Осмотрелся — рыжей не видно. Первый раз за все время. Интересно, куда она делась? Обиделась? Или котел отправилась дочищать? Да какая разница, думаю, нет — и на том спасибо.

Поехал. Остановился у ямы, выгрузил все, а «Додж» в сторону отогнал, метров на сто. Машине-то зачем пропадать? А я туда буду готовую продукцию оттаскивать, по мере изготовления.

Черт, но до чего на душе муторно.

Запалил огонь под котлом, вскрыл первый ящик, вытащил снаряд и начал ему потихоньку голову отворачивать. Эх, тисков, жаль, нет. Страшно неудобно без тисков. И как этот кузнец только без них обходится?

Кое-как три взрывателя вытащил, отнес за яму, а снаряды в котел определил. Ну, думаю, поваритесь, безголовые, только, чур, не подгорать. Если все нормально пройдет, из вас такое замечательное кушанье получится — просто крем-брюле.

— А что ты тут делаешь?

В этот раз я очень медленно повернулся.

— Рыжая, — шепчу, — я же из-за тебя чуть взрыватель не выронил. Что ты тут делаешь, а?

— Я…

— Вот что, рыжая, — говорю, причем так спокойно — капитан бы удивился, — ради всех твоих богов, исчезни отсюда как можно скорее. И если ты… я тебя очень прошу.

— Тут опасно?

— Уйди прочь!

Подействовало. Я лицо пилоткой вытер, вывинтил до конца головку, вытащил взрыватель, гляжу — а из первого снаряда уже тол закапал.

Эх, градусник бы сюда, температуру засечь!

Вытопил первую троицу до дна, отбросил клещами — а не так уж страшно, думаю, как казалось. Да разве проход в минном поле проще делать? Или безопаснее?

И пошло дело. На третьей тройке даже осмелел — огонь немного прибавил — и ничего, сошло. Одну порцию к «Доджу» отволок, вторая поспевает.

Ну, думаю, если и дальше так хорошо пойдет, надо будет еще снарядов подвезти, побольше за один раз вытопить. Взрывчатка, она ведь в хозяйстве всегда пригодится, ее много не бывает. Подхватил второй ящичек с готовым толом и только на два десятка шагов отошел — зашипело позади яростно, со свистом. А потом земля из-под ног выдернулась — и грохнуло.

Глава 6

Плюхнулся я прямо на ящик. Черт, думаю, если сдетонирует — аминь. Останется от старшего сержанта Малахова две воронки плюс сизый дымок. С второго-то разу. Ха, вот хохма будет, если меня еще в один мир перебросит или обратно в мой. А что, чем не прямое попадание. Прямей уж некуда.

Все это, конечно, весело, но лежать на этом ящике еще хуже, чем на автомате, очень уж больно края в живот врезаются. Да и сыпаться сверху, похоже, перестало. Даже песок.

Приподнялся, смотрю — накрылась моя полевая лаборатория в самом прямом смысле этого слова. Только дым к небу поднимается.

Встал, отряхнулся — нет, чувствую, рано мне еще вставать. Вроде контузия не сильная, а ноги не держат. Хорошо еще, остальные держатели работают. Сел обратно на ящик, по карманам зачем-то начал хлопать. Черт, думаю, да что ж это я, какие еще сигареты, если я и курить-то никогда не пробовал? А жаль.

Повезло мне. Хорошо упал. Как раз в мертвой зоне. Большую часть осколков яма на себя приняла, а остальное в воздух поднялось, аккуратно через меня перелетело и метрах в десяти перед моим носом посыпалось. Осколков, кстати, не так уж много и было.

Сижу, жду, пока руки трястись перестанут.

Ну, Малахов, думаю, похоже, раз уж ты один раз официально погиб, то теперь тебя никакая зараза не возьмет. До ста лет доживешь и дальше жить будешь, пока от скуки не скиснешь.

Черт, но как мне за руль в таком состоянии садиться? И ящик этот тоже как-то доволочь надо.

И тут рыжая подбегает. Черт, думаю, явно она где-то неподалеку пряталась. Ну не могла она от самого замка успеть добежать.

— Эй, феодалочка, — говорю, — как проверить, я живой или мне все снится?

Ой, я ж ее обещал буржуинкой не обзывать. Ну, думаю, сейчас так врежет — сразу почувствую на каком я свете.

Нет, не врезала. Пожалела, наверное, контуженого.

— Что это было?

— Несчастный случай на производстве, — шучу. — ЧП, можно сказать. Die grobste Nichtbefolgung der Technik des arbeitsschutzes bei dem Umlauf mit den ex-plosiven Stoffen[8].

— И… и ты поэтому меня прогнал?

— Именно, — отвечаю и чувствую, что сейчас засну прямо на столе. Спать почему-то хочется, как от потери крови.

— Слушай, — бормочу, — фео… тьфу, рыжая. Срочно организуй кого-нибудь на переноску этого ящика в «Аризону». И…

— Встань.

— Зачем?

— Ты на нем сидишь.

Встал. А рыжая за этот ящик уцепилась — и подняла.

— Стой, — кричу. — А ну поставь. Надорваться хочешь?

— Так он же легкий.

— Знаю я, какой он легкий, А ну давай сюда. Забрал — действительно легкий. Вот только нести его отчего-то страшно неудобно. Руки не держат и ноги заплетаются.

— Отдай ящик, — это рыжая сбоку пристает.

— Не мешай, — бормочу. — И без тебя тяжко.

— Дай хоть помогу.

— Без таких помощников обойдемся. Ты почему приказ не… — Тут я в какую-то ямку сапогом угодил и чуть кубарем не полетел. Хорошо, Кара меня сбоку подхватила.

Кое-как доковыляли до «Доджа» — я тол несу, а рыжая — меня. Сел за руль, завел — нет, чувствую, точно с моста в ров слечу.

— Садись за руль.

— А можно?

— Теперь все можно. Главное — в ворота впишись.