Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Мы с девочками еще час просидели в комнате, ожидая, пока все гости разойдутся. Но нам было, о чем поговорить. У четверых стражников, которые нас охраняли, наверно, уши в трубочку свернулись. Но когда я показала девочкам, как умею метать ножи, стражники оживились. А потом я выкрутила с мясом из швабры ручку и показала, как самураи упражняются с мечом. Тут уж стражники глядели во все глаза. Я была в ударе! Словно танцевала! Серия быстрых движений — и замираю на два-три вздоха. Потом еще связка-другая — и снова замираю в напряженной позе.

Но в самый разгар представления заглянула Линда и сообщила, что нам пора домой. Я пристегнула слинг на грудь, мы все накинули одинаковые накидки и шумной стайкой поспешили за Линдой. Девочки прикрывали меня с боков. Вышли через главный вход, окружили байк. Я села за Линдой, а девочки мельтешили вокруг, пока мы не взлетели.

Вечером Стас доложил, что засек на пресс-конференции двух убийц-смертников. Но, как только они увидели окрас моего сына, успокоились, заметно обрадовались и не предприняли попытки покушения. Однако, нервы всем попортили сильно!

— Теперь будут искать сына Фаррама, которому еще не исполнилось десяти лет, — подвел итог хозяин. — Зародыш бунта остался, но с этого момента кланы будут ждать естественной смерти Владыки, у которого нет наследника. Миу, ты держалась отлично! Думаю, супостатов ты больше не интересуешь.

Иногда мне приходится летать по делам в город или во Дворец. В это время за Таррсика отвечают Амарру и «приходящая кормилица» — та девушка, что родила в оазисе первая.

А еще по вечерам мы с хозяином садимся на байк и улетаем к озеру Крратерр. Садимся у первого моста через канал и гуляем, взявшись за руки. Или стоим на мосту и смотрим на ручеек, который течет по каналу. Этот ручеек то набирает силу и уходит в канал на полтора-два километра — до следующего моста и даже дальше. То слабеет и уходит в песок уже в ста шагах от моста.

А в озере отражаются звезды. И мы ведем себя как глупые влюбленные. И совсем не важно, что у меня на пузе — Таррсик в слинге. Хозяин дурачится и надевает слинг на себя. Таррсик не против.

А иногда хозяин купается в ночном озере. А мы с Таррсиком сидим на песке и смотрим, как он шумно барахтается в воде. Потом выходит из воды и бегает по полоске мокрого песка вдоль берега чтоб обсохнуть и согреться. Вода в озере теплая, но воздух быстро остывает.

Вот в такой момент мне на ошейник пришел вызов от Стаса.

— Влад, возвращайся! Тебя Стас зовет, — закричала я, выхватила из ошейника фонарик и замигала, подавая сигнал.

Хозяин приплыл очень быстро. Я включила в ошейнике максимальную громкость, но Стас повторил только, что есть информация от Мылкого, и нас ждут в Железном доме.

— Жди здесь, — приказал хозяин и убежал к байку. Я связала в узел его одежду. Мы понимаем друг друга с полуслова. Бегать с малышом я не могу, а одеваться хозяину — терять время.

Через малую долю стражи хозяин подлетел на байке. Я уселась за ним, и мы взмыли в небо. Десять километров для байка — ничто. Только разогнался, уже надо садиться.

Дома хозяин забежал в ванную, сменил мокрые плавки на сухие, набросил халат, и мы поспешили в аналитический центр.

— Мылкий сообщил, что в Столице час назад вырезали под корень очередную семью. По записям видеонаблюдения с ретранслятора и горячим следам я сумел отследить пятерых исполнителей, — с ходу начал Стас.

— Опять бывшая наложница Владыки? — спросил Влад.

— Скорее всего. Надо у самого Фаррама спросить. Но он сейчас спит.

— Миу, дай мне связь с отцом, — приказал хозяин. Я задумалась на пару вздохов, кивнула и побежала за планшеткой. Если звонилка не разбудит папу, то надо будить дядю Трруда. Он имеет право будить Владыку. Через малую долю стражи и после легкой паники во Дворце хозяин уже говорил с папой. Кто живет по указанному адресу, папа не знал, но приказал поднять мажордома, казначея и еще кого-то. Через четверть стражи ему доложили все подробности. Да, в этом доме жила наложница, отпущенная на свободу за заслуги и по возрасту.

— Казню всех пятерых! — воскликнул папа.

— Этого мало, — возразил хозяин. — Надо прекратить террор. Казнить так, чтоб у самого отъявленного негодяя поджилки затряслись. Чтоб ни одна сука не посмела поднять руку на наложницу Владыки.

— Закон строг, но однозначен. Наказание — по вине, — возразил папа.

— Тогда оставь это мне, — предложил хозяин.

А затем меня, Линду, Марту и новичков-стажеров выставили за дверь. Просто взяли и выставили. Такого даже Марта не помнила.

Утром, открывая дверь в коридор, случайно услышала, как хозяин говорит Марте:

— Нужна кровь, море крови. — И скрылись в страшной комнате. Меня не заметили. Холодно стало. Как в тот момент, когда о бунте узнала.

За завтраком вида не подала. А после завтрака хозяин попросил связать его с главным полицейским. Я набрала номер, представилась. Тарркс обрадовался, услышав мой голос. Рассказала о ночном убийстве и о том, что мой хозяин хочет с ним поговорить. Тарркс удивился, но согласился. Я передала звонилку хозяину, а он сразу сделал громкий звук, чтоб мне тоже было слышно. Рассказал Таррксу о причинах убийства, о ночном разговоре с Владыкой и попросил задействовать шептунов. Шептуны должны были рассказывать всем, за что вырезали семью и требовать самой жестокой казни убийцам. А еще попросил Тарркса не вмешиваться в это дело. Тарркс удивился, но согласился отложить следствие на три дня. А через малую долю стражи Стас сообщил нам, что Тарркс позвонил Владыке, и тот подтвердил просьбу хозяина. Мы хихикнули, и хозяин позвал Линду. Проинструктировал ее, что она должна сказать Мылкому. В общем, то же самое — дать задание шептунам и не вмешиваться в то, что будет. Лучше всего вообще затихнуть на неделю. Мылкий поблагодарил Линду за предупреждение.

Днем столица содрогнулась от ужаса. Не было жителя, который не знал бы о трагедии на тихой окраинной улице. На базаре только об этом и говорили.

А хозяин за обедом сказал, что Марте нужна кровь. И спросил, кто не побоится отдать стакан крови на хорошее дело? Сам же первый и сел сдавать кровь. За ним — Мухтар, потом Петр. Затем еще два десятка парней. Линда и Амарру помогали Марте закрывать и подписывать пакетики, укладывали их в холодильный ящик. Кровь брали только у парней, девушек прогоняли. Марта шутила, что не женское это дело — кровь проливать.

Вечером хозяин опять говорил с Владыкой. Ближе к ночи хозяин велел мне лечь спать, а сам с Мухтаром и Петром ушел через ворота ангара в темноту. Я уложила Таррсика, включила большой экран и подключилась к внешним системам наблюдения. Хозяин и Мухтар пытались убедить Петра остаться дома. Не удалось. Тут к ним подошел Пуррт. Хозяин раскрыл сумку, и все четверо переоделись в черные доспехи. Они как доспехи цветов клана, только с маской на лицо. Если темной ночью маску надеть, из комка черноты лишь глаза видны. А ночи сейчас как раз темные. Убийцы специально так время выбрали.