Александр Петровский - Оружие Кроноса

— Кто там? — поинтересовалась она. — Если что-то продаёте, то убирайтесь отсюда к чёртовой матери!

— Дух торгашества мне совершенно чужд! — торжественно провозгласила Екатерина. — Скажите мне, вы хотите жить вечно?

— Мой сын говорит, что для меня это невозможно, — ответ последовал после долгого молчания.

— А я свидетельствую, что Господь наш всемогущ! И могу научить вас, как достичь вечной жизни в своём физическом теле!

— Сын запретил мне впускать в дом незнакомых людей.

— Так давайте познакомимся. Меня зовут Екатерина Михайловна.

— А меня — Маргарита Григорьевна. Только знакомых он тоже запретил пускать.

— Тогда сделаем иначе. Никого в дом вы впускать не станете, а поедете со мной. Я как раз на машине.

— Женечка мне не разрешает выходить из дому. Боится за меня, вдруг что со мной нехорошее случится.

— Не бойтесь ничего, Маргарита Григорьевна. Нас с вами хранит Господь.

— Ну, раз так… Сейчас я переоденусь и спущусь.

Ждать пришлось недолго. Маргарита Григорьевна появилась из подъезда, одетая в нарядное платье, которое вышло из моды лет двадцать пять назад. Впрочем, даже самое удачное платье всё равно не сочеталось бы с домашними тапочками. С другой стороны, её и пригласили не на подиум.

— Всё в порядке, — коротко доложил Елубай по мобильному телефону, и где-то в другом месте Сатана сразу же приступил к действиям.

Женщин Елубай отвёз в пустую двухкомнатную квартиру, обставленную хоть и не роскошно, но вполне пристойно. В центре гостиной стоял небольшой столик, на котором располагались три бутылки того самого французского коньяка, выстроенные в ряд. Одна из них была заранее распечатана и распространяла по комнате чудесный аромат волшебного напитка. Рядом стояло блюдечко с тоненько нарезанными ломтиками лимона, пересыпанными сахаром. На столике как раз оставалось место для Библии и журналов, так что дамы устроились в удобных креслах, стоящих вокруг него.

Чтобы не мешать женщинам вести богоугодные душеспасительные беседы, Елубай ушёл в спальню и там улёгся на кровать, не снимая туфель. Квартира принадлежала кому-то из клевретов Сатаны, их было немало чуть ли не во всех более-менее крупных городах мира. Правда, когда требовалось совершить что-нибудь серьёзное, толку от большинства из них было примерно столько же, как от горных лыж в Сахаре. Что ж, помещение предоставили, и на том спасибо.

Он вполуха слушал беседу двух прекрасных дам, и отметил для себя, что говорят они уже не о Боге, а о половой жизни популярных эстрадных и киноартистов, и голоса их с каждой минутой становятся всё более и более пьяными. Собственно, так и планировалось. Причинять зла Маргарите Григорьевне никто и не собирался. Требовалось только поместить женщину в такое место, где сын не сможет её быстро найти.

Получив доклад Елубая, Сатана сразу же позвонил Жене и самоуверенным тоном произнёс:

— Здравствуйте, уважаемый Евгений Викторович! Вас беспокоит сами знаете кто.

— Ошибаетесь, — рассмеявшись, ответил тот. — Сатана меня совершенно не беспокоит.

— Зря веселитесь. Вот вы говорили, что ваша мама умерла. Хотите, чтобы это прямо сейчас стало правдой? Если же нет, то вы должны сделать следующее…

— Не говорите глупостей, будьте так добры. Вы взяли мою мать в заложницы? И дальше что? Делайте с ней всё, что хотите. Я всё равно уничтожу Штаты, и вам меня не остановить.

В трубке раздались короткие гудки, и Сатана, отключив телефон, замысловато выругался в полный голос.

— Чего ругаетесь? — сварливо поинтересовалась Ромуальдовна из спальни. — Мешаете нам!

— А чем вы заняты? — зло поинтересовался Князь Тьмы. — Опять развратничаете?

— Мы восстанавливаем семейные отношения, — пояснил Жора. — А что, нельзя?

— Делайте, что хотите. У нас опять полный провал. Это уже входит в привычку, которую, без сомнения, надлежит занести в перечень вредных. В общем, милейший Евгений Викторович жизнь своей матери не ценит ни во что. Мне даже показалось, что он был бы рад, если б я её убил.

— Я тоже заметила, что он не очень-то и любит свою матушку, — сообщила Ромуальдовна.

— Оговорка по Фрейду, — буркнул Сатана. — Он всем говорил, что мать умерла, потому что хотел, чтобы она умерла. Теперь, когда мы об этом знаем, всё кажется очевидным. Вот только, к сожалению, непонятно, что делать дальше, дабы спасти мир от гибели. Или, на худой конец, хоть отсрочить его неизбежную гибель.

Супруги отвлеклись и потому ничего ему не ответили. Сатана злился, но в глубине души отлично понимал, что они не виноваты, просто Женя не уступает ему по силе и, похоже, превосходит умом. А раз так, мир обречён. Что ж, если ультиматум не выполняется (а в данном случае даже не выслушивается), заложник должен погибнуть. Иначе похищение будет выглядеть клоунадой, а изображать из себя клоуна Князь Тьмы очень не любил. Тем не менее, он долго раздумывал, идти на крайние меры или нет, но всё-таки решился. Он схватил телефон и набрал номер Елубая.

— Слушаю вас, Шайтан, — бесстрастным голосом отозвался тот. — У меня всё в порядке.

— Я вам искренне завидую, Елубай Нуртасович. Внезапно оказалось, что матушка милейшего Евгения Викторовича, не знаю, к сожалению, как её имя-отчество…

— Её зовут Маргарита Григорьевна.

— Спасибо. Так вот, эта замечательная женщина совершенно не нужна своему сыну. Увы, но при таких обстоятельствах она не нужна и мне. Так что будьте любезны, потрудитесь избавить мир от её присутствия.

— Не нужно торопиться, Шайтан.

— Дешёвая сентиментальность в подобных ситуациях неуместна. Подавите жалость и сделайте, пожалуйста, всё необходимое.

— Да ни при чём тут жалость. Дело в том, что я слушаю пьяную болтовню этих баб, и в их трёпе промелькнуло кое-что интересное.

— Почему сразу не доложил?

— Тут всё как-то очень неопределённо. А у вас был заложник. Теперь, я так понял, заложника больше нет, вот, глядишь, и информация моя пригодится.

— Разумно. Жди, — распорядился Сатана.

Прервав связь и спрятав телефон в карман, он шагнул через дополнительные измерения и почти мгновенно оказался рядом с лежащим на кровати Елубаем.

— Добро пожаловать, Шайтан! — поприветствовал его тот.

— Уважаемый Елубай Нуртасович, зачем же вы взгромоздились в уличной обуви на чистую постель? — поинтересовался Сатана, осуждающе качая головой. — Такое поведение свойственно свиньям, в крайнем случае — вымышленному гастарбайтеру Джумшуту, но уж никак не выпускнику МГУ и при этом кандидату технических наук.

— Лень было разуваться, — пояснил Елубай. — Да и что тут страшного? Ну, испачкал немного простыню. Хозяева увидят и решат, что это отпечаток копыт Сатаны, и будут гордиться такой честью. Простыню прибьют к стене и станут ей поклоняться.