Семейка - Ульяна Каршева

- И получить за это деньги? – сварливо спросила Аделаида Тихоновна.

- Аделаида!.. - проворчал Владиславушка, напоминая, что не надо бы задавать такие вопросы.

- Если они даже захотят получить деньги за помощь нашему дому, - размеренно заговорил Адриан Николаевич, - полученные на продаже этого дома деньги будут настолько громадны, что и вы не пожалеете, чтобы заплатить им. Пока же речь идёт только об обмене. Они будут учиться у маменьки и сами платить за учёбу – уничтожением заклятия на нашем доме.

Наступила тишина. Все опустили головы, вдумываясь в сказанное.

Адриан Николаевич тяжело прошёл к единственному пустому креслу и сел.

Телевизор негромко звучал, не мешая зрителям размышлять.

Первой заговорила Нонна Михайловна.

- Мы правильно поняли? Дети учатся и платят очищением дома?

- Правильно.

- Это прекрасно! – воспрял Владиславушка.

- Может, это и прекрасно, но мне так и не ответили на вопрос: кто послал Алику в коридор-переход! – угрюмо сказал Адриан Николаевич, оглядывая присутствующих.

Дочь глаза опустила.

Краткий взгляд Аделаиды на Нонну Михайловну, брошенный искоса, после чего жена Владиславушки тоже упёрлась глазами в пол, Адриан Николаевич перехватил-таки. И поугрюмел ещё больше.

- А зачем тебе знать кто послал эту милую девочку в переход? – легкомысленно спросил младший брат. – Теперь мы знаем, что происходит. И будем оберегать наших дорогих гостей изо всех сил!

Сказал и радостно заулыбался, мечтательно глядя в занавешенное окно. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чём он теперь будет думать. Если сначала расчёт Владиславушки был, что на долю от продажи материнского (если быть честным) дома он сумеет купить себе небольшую квартирку и машину, то сейчас… Хм. Размечтался.

- Я послала, - внезапно сказала Нонна Михайловна. – На мой вопрос, не является ли она тоже наследником, девочка ответила слишком… странно. Но мы… - она оглянулась на дочь и золовку, - мы думали только напугать её. Ведь с этой Аликой ничего не случилось?

- Вам не стыдно, дамы? – тихо спросил Адриан Николаевич.

- Нисколько! – вдруг выкрикнула Аделаида Тихоновна. – Мы же не знали, кто она!

- Но вы знали, что на обеде вы познакомились бы с ними более… коротко! – рыкнул Адриан Николаевич, переживая: не слишком ли явно он защищает близнецов? Нет, не слишком. Он – в глазах родных – защищает будущую немощную старость. Он защищает их право на хорошую прибыль!

- Но до обеда… - чуть не прошептала Аделаида Тихоновна, виноватой лисичкой хитровато глядя на него. – Мы же не знали.

Ответ вышел несколько глуповато-наивным.

Адриан Николаевич махнул на них рукой и встал с кресла.

- Теперь вы знаете. Сделайте всё, чтобы близнецы не сбежали из дома, - жёстко сказал он. – На них наша надежда. Но… Нонна Михайловна… Такого я от тебя не ожидал.

Жена, сидевшая – выпрямившись, как всегда, когда знала, что виновата, склонила голову, но всем телом – упрямо показывая: она не желает вслух признавать, что понимает, как плохо содеянное ею.

Адриан Николаевич вспомнил материнское: «Дурищи!», согласился с тем утверждением и ушёл из гостиной в свои апартаменты. Накинув меховой жилет, он решил посидеть в спальне, на маленьком балкончике, давным-давно остеклённом – не стеклопакетами, как это делают сейчас, а всего лишь деревянными рамами. Впрочем, они и сейчас защищали жилые комнаты от метельных вихрей за окнами. Света в спальне не включал. Не из экономии, а потому что хотелось смотреть в ничто.

Сидя на высоком стуле, мужчина хмуро смотрел и не видел метели. Хотелось к внукам. Но боялся, что Нонна Михайловна поймёт, что это за дальние родственники. Хотя какие они дальние… Но дети сейчас во втором корпусе, а он – здесь. И бегать к ним постоянно… А вдруг жена по его уходам в корпус матери поймёт, кто они ему?

Но так хочется видеть обоих! И тогда-то, некоторое время назад, он жадно, до неприличия всматривался в их лица и отмечал семейные черты. Свои. Тёмненькие, худощавые. Лёгкие на движение…

Не сразу заметил, что невольно улыбается, вспоминая о внуках. Не сразу заметил, что плачет, глядя в никуда. Пустая жизнь неожиданно обрела краски – и какие…

…Засев в комнате выданных им апартаментов, Алика, от напряжения чуть не до крови прикусив губу, вчитывалась в короткие лекции, записанные за Игорем.

Что она получила? Первые магические приёмы – умение защищать себя от магических укусов других магов.

Игорь так и сказал – укусы. А в пример привёл рассказ о том, как он ездил с прабабушкой в ломбард. Вспоминая им рассказанное, Алика то и дело смешливо ёжилась, но в то же время горела страстным желанием увидеть всё наяву.

Интересно. Бабушка говорила, что она немощна, а сама – оказывается, вон какая молодец, что сумела отбиться от магов-продавцов в том ломбарде!

А ещё… Алика с нетерпением поглядывала на часы, дожидаясь, когда закончится урок Алика у Игоря. Ей и, как она заметила исподтишка, брату очень хотелось обсудить то, что произошло в том коридоре-переходе…

Вскоре девушка поймала себя на мысли, что перестала напряжённо сидеть над выданным ей блокнотом, в котором писала лекции Игоря. Все мысли о страшном месте с жуткими крысами… А когда поняла, чуть не засмеялась. Нервно, конечно. Так хотелось немедленно встать и побежать к тому коридору. Открыть дверь и убедиться, что крысы… на месте. Что они реальны… А потом на практике попробовать изученный и вроде как закреплённый приём защиты.

Или такой приём не подходит для использования его против этих крыс?

А если это были не крысы?

Она ведь судила о них только по тому признаку, что они смотрели на неё с пола – круглыми красными глазками-пуговицами…

Быстрее бы пришёл Алик! Так хочется проверить!..

Но вместо брата появился Игорь, который пришёл объявить, что Алик снова ушёл к бабуле – совершенствовать своё гадание на картах таро.

- А когда он придёт? – разочарованно спросила девушка.

Закономерно домоправитель пожал плечами.

Да, если брат увлечётся – это надолго.

Потом Альке стало неудобно: Игорь стоит на пороге, а она – сидит за столом.

- Проходите, - предложила она неловко. – Или вы заняты?

- Нет, у меня свободный час, - легко ответил домоправитель. – А что? У вас есть вопросы ко мне?

- И очень много, -