Лечим все, кроме истинности (вылечим всех)

Установили переключатель тут, добавили батарейку там, подключили фильтр здесь – и машина исправно заработала.

Последний шов Рик поручил наложить Латифе, и мы вернулись к верберу. Его глаза вдруг задвигались под сомкнутыми веками – слишком быстро и суматошно для сна. Кажется, пошли повреждения мозга. Рик вздохнул, пожал плечами.

– Не знаю, что с ним делать, – поделился растерянно и очень зло. – Прут рядом с жизненно важными центрами. Любой его сдвиг, неудачное извлечение, и все – у нас на руках паралитик или оборотень со слабоумием.

– Хм… Наверное поэтому вам нужен я! – низкий, бархатистый голос Вагра звучал до ужаса самодовольно. Так и хотелось осадить дракона. Но сейчас, в операционной, главный Рик. Он царь и бог, ему и карты в руки.

Вагр вошел размашистой походкой, с самодовольной миной на лице. Как будто все только его и ждали, только на него и надеялись.

Рик поднял на дракона взгляд, полный ледяного презрения. Вагр ответил тем же, расплылся в хищной улыбке и повел плечами, словно разминался.

Пока мужчины демонстрировали альфа-самцовость, в операционную вбежали медбратья. Принялись осторожно перекладывать прооперированных на каталки и увозить в стационар. Верлиса с драконом, если не случится осложнений, выпишут уже послезавтра. Маргону придется у нас задержаться, но он явно родился в рубашке.

Когда последняя каталка скрылась за дверью, Вагр набычился, пригнулся и двинулся к Рику. Василиск последовал его примеру. Я испытала дежа вю. Вот точно так же, совсем недавно, они сближались в коридоре дежурной хирургии, а потом началась драка.

– Немедленно покинь мою операционную! Тут и без тебя духотища! – прорычал Рик. Метнул в меня испепеляющий взгляд и повернулся к дракону – теперь его взгляд заморозил бы даже действующий вулкан.

– Да бро-ось! Не веди себя как ребенок! – хищно усмехнулся дракон, откидывая за спину тугую каштановую косу. – Вам нужна моя помощь. И я достаточно добр, чтобы не демонстрировать превосходство!

– Покинь… мою… операционную! – громыхнул Рик. И снова я не узнавала его. С каких пор мой любимый учитель, мудрый главврач отказывается от помощи в том случае, когда сам не уверен – что предпринять?

Ах да! Проклятые брачные игры! Тестостерон в голову ударил!

Рик оскалился, Вагр тоже. Дракон и василиск закружили вокруг операционного стола, словно боксеры перед боем. Ну, уж не-ет! Этого я им не позволю!

Сама не знаю откуда, но внутри родилась невиданная энергия и решимость. Я всплеснула руками и резко скомандовала:

– А ну-ка оба прекратили!

Мужчины обернулись ко мне в едином порыве. На долю секунды я оторопела, растерялась, переводя взгляд с одного на другого.

Рик смотрел с затаенной болью. Впервые она была так заметна, не прикрыта очередной ехидной усмешкой, невозмутимой миной. Вагр просто пожирал меня глазами – жадно и страстно.

У меня закружилась голова. Так неуместно и не ко времени.

Пациент с его проблемами вдруг ушел на задний план.

Я и сама не сразу поняла – какой из мужчин так подействовал. Только сладко засосало под ложечкой, тепло спустилось в живот и ниже. Быстро-быстро забилось сердце, а рваное дыхание услышал бы каждый в палате, не дыши мужчины еще чаще, еще натужней.

Я шагнула к ним, задела рукой холодный хирургический стол и все вернулось. Раненый! Он же здесь! Как мы можем?!

У меня в глазах потемнело, захотелось провалиться сквозь землю. Я до боли прикусила губу, и соленый привкус во рту отрезвил окончательно.

А сколько времени пациент под наркозом? Когда нужно будет вводить новую дозу? Где анестезиолог? Кажется, я видела его во второй операционной, но это было так давно… Тогда Рик только позвал меня сюда.

– Вагр! Ты тут без году неделя, а уже всеми командуешь? – я приподняла бровь, и дракон прищурился, изучая так, словно впервые увидел.

– Рик! Ты, и правда, готов пожертвовать пациентом ради ваших разборок? Ты же врач от бога! – обратилась я к василиску. Он нахмурился, торопливо отвел глаза и прорычал:

– Давайте обсудим, что делать.

– Давайте, – согласился дракон, не скрывая недовольства в голосе.

Латифа мазнула по мне восхищенным взглядом – таким неуместным рядом с умирающим вербером, но таким понятным. Она словно хвалила меня за правильную тактику, за то, что осадила мужчин в столь важную минуту.

Сейчас следовало думать не о брачных играх, не о пресловутом гоне. Не о том – с кем мне пойти на свидание, а о том – как спасти больного. И я собиралась сделать для этого все возможное.

Никто не умрет в мою смену!