Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья

— Мы равны, Йевод. У тебя — сила, у меня — имя. Дракон не ответил.

Много лет он провёл здесь, среди бесчисленных сокровищ... А теперь появился мальчишка и угрожает ему.

— Можешь взять девять самых дорогих камней, — прошипело чудовище. — Бери и уходи.

— Мне не нужны камни, Йевод.

— Что стало с людьми? Их не интересуют сокровища... Ладно, малыш. Я тоже могу предложить тебе кое-что. Ты боишься Тени? Я знаю имя её. Хочешь? Скажу.

Джед крепче сжал посох. Слабая надежда мелькнула вдали. Слишком велико искушение...

— Я за другим пришёл сюда, Йевод, — заставил себя произнести маг.

Каждый раз, когда Джед называл имя чудовища, ему казалось, что его власть над Драконом увеличивается.

— Поклянись, Йевод, что ни ты, ни дети твои не нападут ни на один из островов Архипелага.

Вновь вырвалось пламя и драконий голос оглушил Джеда.

— Клянусь! Клянусь, чародей!

И с этими словами Дракон склонился в покорности. Когда мгновение спустя он взглянул на море, то на месте, где ещё совсем недавно была лодка, остался только пенный след. В гневе Змей одним ударом хвоста разрушил башню, расправил крылья, чтобы лететь в погоню, но клятва держала его сильнее цепи. Отныне ни он, ни дети его не причинили зла людям.

6. Бегство

Стоило Острову Дракона исчезнуть вдали, Джеда вновь охватил панический страх, он пожалел о своём скором отъезде: даже привычный облик чудовища не пугал его так, как эта Бесформенная, Бестелесная Тень. Джед снял заклятие и лёг в свободный дрейф — торопиться было некуда. Что делать? Бежать? Но куда? Дракон не указал пути. Вернуться к Скале? Ведь только там можно обрести покой...

Сначала нужно навестить Тернинг и рассказать обо всём. Только на пятый день к нему осмелились подойти люди, и он начал рассказывать. Повесть была длинной...

— Ложь! Проверить всё равно некому! — вдруг крикнул кто-то из толпы. — Молчи! — вступился городской Глава. Джед продолжал... Постепенно люди поверили, что это правда, и что опасность миновала. Тогда люди попросили повторить рассказ, а к ночи уже все знали и начали сами рассказывать Джеду его же историю. Местные сказители сложили Песнь о Перепелятнике на манер старых баллад. Повсюду жгли костры. Рыбаки передавали друг другу радостную весть прямо в море, стоя в лодках. «Зло наказано! — кричали они. — Дракон не прилетит больше!»

Именно в эту ночь и испытал Джед подлинную радость, которую не знал уже в течение долгого времени. Среди ярких огней, среди шума и веселья, среди непрекращающихся песен в честь мага-избавителя — во всём этом гаме и свете не было места его Врагу, его Тени.

Но на следующий день Джед встретил Печварри.

— Я и не знал, что ты можешь всё, — со страхом и упрёком произнёс тот. Действительно, убить дракона оказалось по силам магу, но спасти беззащитное дитя... От недавней радости не осталось и следа: Джедом опять овладело душевное беспокойство. А ещё через день, несмотря на уговоры, маг взял с собой книги, посох, пушистого спутника своего и покинул Тернинг навсегда.

Два рыбака вызвались сопровождать странника, и, где бы ни проплывали они, везде их встречали Песней о Перепелятнике; каждый просил остаться хотя бы на ночь и вновь рассказать о Битве — слава летела впереди на невидимых крыльях и оповещала всех о пришествии Героя. Наконец, добрались до острова Серд, где Джед спросил у одного из капитанов, сможет ли он доставить его к Скале.

— Для меня это будет большой честью, Повелитель, — поклонившись, ответил морской волк.

При этих словах Джед отвратил лицо своё от земли, давшей ему приют, и всей душой устремился вперёд, туда, где ждала его Скала и Покой; но стоило кораблю выйти из гавани в открытое море, как с востока налетел внезапный ветер. Всё это было странным — ясное зимнее небо не предвещало бури, а погода в здешних местах отличалась постоянством. От Серда до Скалы было всего тридцать миль, и они продолжали плыть дальше. Маленькие суденышки в этих краях снабжены особым парусом, способным улавливать даже встречный ветер, капитан же был горд своим искусством и хотел отличиться перед магом, поэтому ничего поначалу не вызывало беспокойства. Отклоняясь попеременно то на север, то на юг, они постепенно пробирались всё дальше на восток. Внезапно небо заволокло тучами, и пошёл сильный дождь — управлять парусом стало трудно.

— Уважаемый Перепелятник, — обратился капитан к магу, который в знак особого уважения был допущен на мостик. — Можете ли Вы повлиять на ветер?

— Как далеко от нас Скала?

— В пятнадцати милях. Последние полчаса мы постоянно отклонялись от курса.

Джед произнёс заклятие, и ветер заметно стих. Какое-то время они плыли спокойно, придерживаясь правильного направления. Новый порыв ветра заставил их сбиться на запад. Небо стало похожим на кипящий котел, и капитан вновь закричал:

— Какого черта! Ветер как взбесился! Помогите, Ваша милость, а то погибнем!

Джед мрачно смотрел на происходящее: для себя он не ударил бы и палец о палец, но эти люди могли погибнуть, и он решил ещё раз призвать на помощь магию — паруса мгновенно наполнились искусственным ветром, сотканным из заклятий. Корабль выправил курс и пошёл прямо на восток, капитан успокоился... Но хотя Джед продолжал творить заклятия, сила его чар таяла прямо на глазах, и очень скоро парус безжизненно повис на мачте, а сам корабль беспомощно закачался на волнах. Удар грома — и судно, как испуганная кошка, буквально прыгнуло на гребень соседней волны и резко повернуло на север.

В последний момент Джед успел схватиться за поручень — корабль накренился и почти лёг на волну боком.

— Поворачивай назад! — закричал маг.

— С таким судном и назад? Вы что, Ваша милость?

— Вернешь меня на Серд, а дальше плыви, куда знаешь. Не против тебя ополчились ветры, капитан.

— Против Вас? Да Вы же сами...

— Что ты знаешь о здешних ветрах?

— Только то, что они остановят любого, кто несёт Зло. Но какое это имеет отношение к Вам, Повелителю Драконов?

— Самое прямое. Зло за моей спиной, моряк.

И больше Джед ничего не сказал, а между тем корабль набирал скорость, небо опять стало ясным, и они спокойно вошли в гавань Серда. Зимний день подходил к концу. С наступлением ночи беспокойство Джеда только усилилось. Сейчас, на берегу, он, крадучись, пробирался по узким городским улочкам, боясь посмотреть назад, через плечо: ему казалось, что кто-то крадётся следом. Он решил пойти в гостиницу, где обычно останавливались путешественники и купцы, находя здесь добрый ужин и соломенную постель на полу в общей зале. Здешнее гостеприимство другого не знало.