Кукла 5 - Мир

Но поскольку изучение мира Хаоса не было прекращено, проводящие работы по изучению орки, столкнулись с безумием вновь и сами. Получили то, что их мысли при погружении в пучины, начинают смешиваться, меж собой и с иными обитателями плана.

Обнаружили, разум словно размывается, личность утрачивается, и… эффект не пропадает, даже по возвращению в материальным мир! После реабилитации, прохождению процедур стабилизации и «отмывки», связь теряется, но навязчивые идеи остаются, и преследуют всегда. вещая свою волю назойливо и неустанно.

А уж если не проводить «дегазации», то захваченная «доза» вполне может повлиять и на иных орков, к Хаосу никогда не прикасавшихся! И это натолкнуло отдельные умы на мысль, что их путеводная звезда, их король, что никогда не чурался населения и регулярно ходил в народ и с народом, тоже, может попасть под влияния этих сил, и утратить былое величие и рассудительность.

И орки создали этот шлем. И король его принял и надел. И представляю его сенсорный шок, когда собственное сердце начинает биться набатом, словно бы поезд, стучит колесами. А все разговоры, обращаются в ор, детский плачь младенца в километре — вой серены! А уж то, что дают из себя работы технических отсеков — я и вовсе не хочу даже представлять, чтобы не травмировать собственную психику.

Но король это все переживает. Как не ясно, но переживает! Адаптируется, терпит, и в полной темноте шлема, начинает слышать то, что порой не стоит слышать — голоса подчиненных, ведущих шепотки по кухням. И не видя то, что должен был бы видеть, начинает раздавать распоряжения на право и налево, этого казнить, того убрать, а вот эти самые лучшие, они меня на в гробу не видели! Хотя может быть просто обсуждали не дома, а в пабе где подальше.

А потом еще и еще… одно распоряжение. Другое — иногда все слышать, не на пользу! А ничего не видеть, всегда во зло! В итоге верхушка власти просто перестала существовать! Хотя не думаю, что это причина полной пустоты дворца — хоть кто-то да все равно должен был остаться! Хотя бы… одинокий золотарь! Да…

И обезглавленная страна, погружается в анархию. Рушится, разваливается, раскалывается. Десять лет! Жалких десять лет, и величайшая империя прекращает своё существование! «Дворец» исчезает в неизвестности, оставшиеся верные присяги орки, пытаются хоть как-то выжить и держатся вместе, собираясь в столице. И… терпят поражение. Маховик анархии и раздора, раскручивается на полную.

Появляются красные, синие, зеленые, желтые орки, живущие своими племенами, своими обособленными анклавами. Появляются дикие племена. Идет деградация науки, культуры, техники, и самого вида в целом.

И все бы могло быть не столь уж плохо, и вид мог бы еще выжить, пережить и оправится! Отдельные анклавы набрать мощь, и объединить и объединится с оставшимися! Но… в их мир с ноги заходит Хаос, и если раньше, для орков он был не угрозой, и твари из осколков были лишь смешной досадной нелепицей, то после развала, спустя столетия после развала, противопоставить им было просто нечего, как и самой энергии Хаоса, льющейся через разломы в мир. Анклавы, исчезают один за другим.

— А ты все время был здесь, — говорю я в слух, прислушиваясь к энергиям, все еще бурлящим в этом месте.

Хаоса тут все еще много! Но для меня нынешнего, он не вода, в которой мокнут ноги, а воздух, пусть и полный всякой дряни, как на пожаре, и его надо фильтровать, прогоняя для дыхания, через фильтрующий сегмент. Но это дело привычное, и я словно бы живу в противогазе! Так что попав в эту комнату я словно бы вышел в сосновый бор, после затхлого подвала, где кто-то сдох. И, что называется. Силы возвращаются, и я могу творить многое, пусть и даже не тысячную долю от всего.

Легче дышать, больше сил, и есть понимания того, что я, и правда мышь, что клюнула на сыр. И кошки, уже выдвинулись к цели! Но я, еще имею шансы ускользнуть! Тогда, когда они зайдут, тогда, когда жесткая пружина мышеловки, придёт в движение. Лишь в тот самый миг, я имею шансы убежать. Спастись и скрыться.

Труп на троне шевельнулся. Он все еще жив, в нем все еще теплится жизнь, и его разум, все еще при нем, хотя скорее всего уже давно-давно слетел с катушек. И он, за годы заточения, скопил в себе некое количество сил, дающих возможность немножечко подвигать трупом тела.

Или — сказать мне пару слов тихим шёпотом:

— Ты пришел… я знал, что так и будет. Всегда верил, знал… убей меня! Прошу! Я больше не могу! Больше не могу слышать безумие своих подданных! Больше не могу слышать их немощь и отсутствие разума. Больше не могу жить, осознавая, что я, это я один их всех к этому привел! Убей меня, прошу! Мой старый друг… что столь долго шел, чтобы исполнить это. Выполни мою последнею просьбу! Прошу!

— Как все так вышло, — говорю я в ответ, мотая головой, хоть и знаю, что энергии на слова, на ответ, у этого трупа, более не осталось.

Сыр, мышь, падение величайшей расы, и лучший друг, что труп на троне. И я, что пришел чтобы исполнить долг, и избавить старого товарища от его ноши. Я, знал, что так все будет, идя сюда сейчас! И ради этого и шел, почувствовав не дворец, не овощи-орков вокруг, е красивую картинку-иллюзию сверху, и не само это место-аномалию средь Хаоса! А именно его, короля, что давно-давно, жаждет небывалого чувства в этих глубинах, и жаждет лишь одного — упокоения.

Подхожу ближе, глядя на кромку затупившегося копья. Это не меч, не королевское оружие! Не то, чем положен убивать владык! Но… иного, достойного, у меня сейчас просто нет. Воспользуюсь этим, за неимением прочего.

— Прощай, старый друг, покойся с миром.

Пронзаю тело снизу-вверх, благо роста у меня как раз мало, как раз для подобного удара. Проводу остриё через мертвые ребра и шею, до живого мозга внутри шлема, что остается таким, по непонятным даже мне законам.

Проворачиваю лезвие, делая кашу из плоти, и отравляю все там магией. Миг, и искра жизни старого короля тает, и он умирает. Еще миг, и я вынимаю копье из тела, и вижу, как оно начинает осыпаться прахом, ведь силы, что держало все единым куском, больше нет. Наношу удар, чуть ниже шлема, и подхватываю отлетающею железку с остатками головы, что еще сохраняют свой вид.

— Да здравствует король… —