Уильям Дитрих - Розеттский ключ

— Я же занимаюсь кузнечным делом и никогда не лазал по здешним подземельям.

— И я вовсе не солдат, а простой торговый представитель, вовлеченный в какие-то дьявольские войны. Иногда судьба призывает нас, Иерихон. Ты призван помочь мне в этом деле.

— Ради нахождения магической Книги Моисея?

— Не Моисея, а Тота.

— Ага. Ради того, чтобы найти еретическую книгу, написанную каким-то мифическим божеством, языческим идолом.

— Нет! Ради того, чтобы предотвратить использование ее могущества в порочных целях недостойными людьми — еретиками из масонской ложи египетского обряда. — Я все больше расстраивался, сознавая, как безумно звучат мои доводы.

— Египетского обряда?

— Братец, ты помнишь, мы слышали о них в Англии, — вмешалась Мириам. — Там же ходили слухи о тайном обществе, совершающем порочные обряды. О них также с отвращением отзывались остальные масоны.

— Да, верно, — воодушевился я. — И как раз один из них, как я полагаю, напал на вашу сестру.

— Но я работаю с твердым железом и обжигающим огнем, — возразил Иерихон. — С реальными земными вещами. Мне ничего не известно о древнем Иерусалиме и его секретных туннелях или о потерянных книгах и порочных масонах.

Я досадливо поморщился. Как же еще привлечь его на мою сторону?

— Однако мы знаем, что в этом городе есть один ученый, который исследовал древние туннели, — заявила Мириам.

— Ты же не имеешь в виду того ростовщика?

— Но ведь раньше-то, братец, он изучал древности.

— Так он историк? — вмешался я.

Мне вспомнился Енох, который помог мне в Египте.

— Скорее он напоминает изувеченного сборщика податей, но верно, никто больше его не знает об истории Иерусалима, — признал Иерихон. — Мириам успела познакомиться с ним. Ладно, значит, нам нужны фонари, кирки, помощь от Сиднея Смита и… совет Хаима Фархи.

— И кто же он такой? — бодро спросил я, с облегчением понимая, что кузнец поддался на уговоры.

— Один книгочей, знающий как облупленных всех охотников за сокровищами, которые приходили сюда раньше… Кстати, возможно, рыцари-крестоносцы уже успешно опередили вас в этих поисках.

ГЛАВА 7

Я ожидал, что Хаим Фархи в какой-то мере будет обладать основательностью Аристотеля и внушительным достоинством Еноха, моего египетского наставника и толкователя древних книг, убитого приспешниками Силано. Но при встрече с ним мне с трудом удалось скрыть изумление. И не только потому, что появившийся в доме малорослый худощавый еврей средних лет со скрученными в спираль пейсами и в мрачном темном облачении вовсе не обладал солидностью Еноха. Дело в том, что мне еще не приходилось видеть столь изувеченного человека. Вместо носа на его лице осталась пара дырок, напоминающих поросячий пятачок. Правое ухо также отсутствовало. А пустую глазницу правого глаза стягивал уродливый шрам.

— О господи, что с ним случилось? — прошептал я Иерихону, пока Мириам принимала у двери его плащ.

— Он навлек на себя гнев Мясника-Джеззара, — тихо ответил кузнец. — Только не вздумайте жалеть его. Он воспринимает эти увечья как почетный орден. В итоге Джеззар облек его своим доверием, и он стал одним из самых влиятельных банкиров в Палестине. Даже после пыток Фархи сохранил преданность этому истязателю.

— Неужели люди доверяют ему свои сбережения и обращаются за ссудами?

— Ну, ущерб-то нанесли его физиономии, а не мозгам.

— Равви Фархи славится как самый выдающийся историк в нашей провинции, — немного громче обычного произнесла Мириам, когда они направились к нам, оба догадываясь о содержании нашего перешептывания. — Он также знаток древних мистических учений иудаизма. Его мудрый совет будет полезен любому человеку, надеющемуся проникнуть в тайны прошлого.

— О, я весьма признателен вам за то, что согласились нам помочь, — дипломатично сказал я, изо всех сил стараясь скрыть потрясение от такого знакомства.

— А я признателен вам за выдержку при виде злосчастия, выпавшего на мою долю, — ответил Фархи невозмутимым тоном. — Поверьте, я прекрасно понимаю, какое впечатление произвожу на окружающих. Мое безобразие отражается во взгляде любого испуганного ребенка. Но уединение увечного уродца дает мне время для погружения в легенды нашего славного города. Иерихон сообщил мне, что вы ищете утраченные реликвии стратегического значения, верно?

— Допустим.

— Допустим? Бросьте, разве вы не понимаете, что если мы хотим добиться успеха, то должны доверять друг другу?

Жизнь отучила меня от излишней доверчивости, но я не стал делиться своим опытом, а просто промолчал.

— И что эти тайные реликвии могут иметь некоторую связь с ковчегом Завета, — продолжил Фархи. — Разве это тоже относится лишь к области допущений?

— Нет, это верно.

Очевидно, он уже знал все, что я рассказал в доме Иерихона.

— Мне понятны как ваши побуждения, так и то, почему вы забрались в такие дальние края. Тем не менее моя печальная обязанность предупредить вас о том, что, возможно, вы опоздали на семь столетий. В поисках желаемого вами могущества в Иерусалим приходило множество людей.

— И вы готовы сообщить мне, что при всех стараниях они ничего не нашли.

— Напротив, я как раз собирался сказать, что, возможно, они нашли именно то, что ищете вы. Или, если их поиски и не увенчались успехом, вероятно, что и вы не преуспеете в таковых. Они проводили тут долгие годы. А Иерихон сообщил мне, что у вас в запасе в лучшем случае дни.

Что же известно этому изувеченному книгочею?

— А что именно они могли найти?

— Как ни странно, ученые все еще ведут дискуссии по данному поводу. Уехав из Иерусалима, группа христианских рыцарей приобрела непостижимое могущество, однако оно оказалось бессильным перед предательством. Так нашли они что-то? Или нет?

— Сказки, — с усмешкой бросил Иерихон.

— Но на них основана история, братец, — тихо заметила Мириам.

— Эти истории о тайных сокровищах в подземельях — просто легенды, — возразил Иерихон.

— В каждой легенде есть отголосок правды, — парировала сестра.

Я посматривал на эту троицу. Похоже, в последнее время они частенько спорили на эту тему.

— Какие легенды?

— О наших предках, рыцарях-храмовниках, — объяснила Мириам. — Их полное название — Бедные Христовы рыцари-защитники храма Соломона. Не все эти воинствующие монахи оставались холостяками, и, согласно преданиям, наш род происходит именно от них. Они искали то же самое, что ищете вы, и некоторые полагают, что нашли.