Ольга Ларионова - ЕВАНГЕЛИЕ ОТ КРЭГА

Не прошло, наверное, и двух минут, как все семеро дружинников уже находились в командорском шатре – с весьма шумливым приложением в виде тихрианского менестреля.

– Что, предстоит дельце? – Харр нетерпеливо потирал четырехпалые ладони для него в словах Эрма, которые он слышал непосредственно, находясь рядом с ним в асмуровском замке, не было ничего экстраординарного – заложники на Тихри брались по любому поводу, а иногда и без оного. – А что это за звери жавры?

– Жавр – болотный гриб. – Мона Сэниа не столько отвечала на его не совсем уместное любопытство, сколько доводила это до сведения своего мужа, который этого не знал, но решил не тратить время на восполнение пробелов в собственных познаниях о джасперянской флоре и фауне. – Это – чудовище, страшнее которого нет на зеленом Джаспере. Джанибаст, племянник покойного Иссабаста, разводил и поставлял жавров по ленному долгу.

– Это что, вроде шампиньонов? – все-таки вырвалось у Юрга.

– Не совсем. Наши корабли – это оболочка старого, хорошо выдрессированного жавра.

Юрг и Харр невольно подняли глаза к потолку с каким-то почтением – ничего себе был гриб. Да еще и дрессированный.

– Как и ожидалось, не все согласны освободиться от власти крэгов, продолжала принцесса, уже успевшая взять себя в руки и вернуть своему голосу командорскую твердость. – Неожиданностью оказалось то, что они захватили в заложницы женщину… подругу одного из вас.

Дружинники изумленно переглянулись – было очевидно, что ни одного из них это сообщение непосредственно не касается.

– Прости меня, принцесса Сэниа, – проговорил Эрм, – я не успел закончить свое сообщение. Касаулта, захваченная людьми Джанибаста, была возлюбленной Скюза.

Наступило мертвое молчание, которое значило только одно: теперь в битве за освобождение Касаулты равны будут все.

– Так, – сказал Юрг. – Соображение у всяких подонков небогатое, следовательно, им пришло в голову то, что доступно взору. Жавры что, находятся на территории замка Джанибаста?

– Какой там замок! – буркнул Эрм. – Свинарник.

– Скотобойня, – уточнил Сорк. – Нет, содержать жавра вблизи людей нельзя – всех переест. Их загоны – на окрестных болотах.

– Но все-таки это – замок Джанибаста, а не какой-нибудь другой.

– Дак вдарим по нему – увидим… – решился подать голос Пы.

– Напасть на замок нетрудно, – оборвала его принцесса. – Но как только перевес будет на пашей стороне, они тут же перепрячут пленницу в другом замке… или хотя бы в лесу. И найти ее в дремучих чащобах будет просто невозможно.

– Значит, главное – установить место ее заключения, – деловито подытожил Юрг. – А разведка боем исключена.

– Если бы у нас был амулет невидимости… – прошептал Ких, вспомнив свои похождения в узилище Рахихорда.

– Но там, где увидят человека, могут не заметить маленького зверька, раздался застенчивый голосок Шоео.

Мона Сэниа наклонилась и подняла пушистый клубочек, свернувшийся у ее ног:

– Нет, милый малыш, ты уже однажды сослужил свою службу. Я не позволю тебе рисковать во второй раз. К тому же, чтобы кормить жавров, Джанибасту приходится все время охотиться, и на дворе у него полно охотничьих псов.

– Ну, значит, пойду я. В скафандре высокой защиты, – по-командорски распорядился Юрг. – Джаспер еще не вырос из парчовых пеленок рыцарства, так что к послу с белым флагом должны проявить почтение.

– Не знаю, насколько тебе это польстит, – решительно возразила принцесса, – но у этих подонков ты, несомненно, пользуешься особой симпатией. Так что для начала ты угораздишь в волчью яму, от которой тебя никакой скафандр не спасет, потом по подземному лазу тебя протащат в один из подвалов, где джанибастовы умельцы будут обращаться с твоим скафандром, как макака – с орехом.

– Ну, бог им в помощь, – буркнул выпускник военно-воздушной космической академии, уже сообразивший, что подобная нештатная ситуация не предусматривалась ни одной из тренировок. – Мне ж даже щекотно не будет… Но проблема останется.

– Вот именно. Но кого же они все-таки пропустят за стены замка?.. Вопрос был почти риторическим.

– Того, с кем они будут вынуждены считаться, – рискнул предположить Сорк.

– Нет. Они не посчитались с законом – следовательно, поставили себя вне королевской власти.

– Того, кто превосходит их силой, – уверенно произнес Флейж. – На родине командора имеется оружие…

– Нет. Земля может подарить вам лекарство, но даже примитивную атомную бомбу – никогда. Не говоря уж о современных видах вооружения.

– Ну тогда – того, кто удивит их, – сказал Харр. – До икоты.

Жавр был голоден, потому что голоден он был всегда. Всего один раз его накормили досыта, когда голова оленя с отпиленными рогами торчала у него из пасти, которую он был не в силах закрыть. Это случилось вскоре после того, как у него на темени, посреди пучка щупалец появился пульсирующий нежный нарост, который он поначалу заботливо прикрывал от дождя. Но со временем непрошенная шишка начала его беспокоить: у него появилась уверенность, что скоро там откроется еще одна пасть, с которой надо будет делиться пищей. Он попытался обхватить скользкий придаток щупальцем и придушить, но ничего не получилось. Огорченный жавр предался размышлениям, но тут как раз подоспели те маленькие и несъедобные, которые приволакивали звериные туши и охапки травы и сучьев; как ни странно, с ними не было человека – загадочного, непостижимого и сладостно притягательного существа, в котором и на расстоянии угадывалось так много солоноватой крови и нежнейшего жира, что аж щупальца сводило. Как правило, человек начинал с ним незатейливую игру в «откройся – закройся» или «темнее – светлее». Правила жавр понял с первого раза, но близость лакомой плоти и недосягаемость оной для его щупальцев мутила его ум (если таковой у него вообще имелся) и заставляла ошибаться.

В тот раз человека не было, но зато в пасть угодило столько корма, что он замкнулся в блаженном удовлетворении и отключился от внешнего мира, потому что мир этот существовал для него только как источник сигналов для его ненасытной прорвы. Когда же голод щекотливым непридушенным зверьком проснулся раньше его самого и вернул его к действительности, жавр ощутил на темени легкое жжение и, изогнув щупальце, привычного нароста не отыскал была на больном месте смоляная нашлепка. Человек в игре был снисходителен, несъедобные покормили обильно, но не до отвала. Страх разделить ежедневный корм с непрошенным прихлебалой постепенно забылся, но осталась легкая тревога, что с ним против его воли могут сотворить непредугадываемое им действо.