Михаил Задорнов - Рюрик. Полёт сокола

Ознакомительный фрагмент

Несколько дней бродил как зачарованный молодой приладожец по причалам и торжищам Вольного града, разглядывая диковинные товары, необычно одетых заморских купцов и мореходов. Скромные припасы закончились, и он пристал в подмастерья к кузнецу, что ладил скобы, петли, разные крючья, оковывал лапы деревянных якорей и ещё творил тьму разных вещей для строящихся лодий и их оснастки. Работал Ольг с удовольствием. Пригодилась наука дядьки Кряжа. Кузнец волинский был бы доволен таким способным подмастерьем.

Однако через седмицу выздоровел сын кузнеца, и Ольг, получив плату, отправился на поиски нового заработка.

Проходя по торжищу, юноша остановился у очередной лавки с заморскими товарами. Долго глядел на обручи с каменьями, подвески, амулеты, обереги.

— Чего желает молодой человек? — спросил хозяин лавки, пожилой опрятный купец.

— Мне нужен торквис, кельтский оберег, настоящий торквис, понимаешь?

Купец внимательно поглядел на него.

— То, что тебе нужно, можно найти только в Галлии. Ведь там ещё живёт много кельтов и кельтских мастеров, которые умеют делать настоящие, наделённые силой торквисы, да и старинный можно достать.

Юноша поблагодарил и ушёл расстроенный.

Ранним утром молодой кельт пришёл на уже знакомый причал, где из нутра заморских лодий прямо на пристани выставлялась часть товара «на показ», а местные волинские торговцы брали несколько возов, а то и весь товар сразу, но зато дешевле, чтобы потом продавать в своих лавках подороже. Напротив камня, на котором сидел Ольг, выставляли на причальный настил товар с большой насады с красным парусом. Парус был свёрнут, и что на нём было изображено, юноша не видел. Он заметил, как быстро и согласованно двигаются мореходы, управляясь с тяжёлыми тюками и коробами. Подплыла ещё одна лодья, но втиснуться меж лодьей с красным парусом и другой, которая стояла здесь со вчерашнего дня, не смогла. Послышались недовольные голоса.

— Снова эти ререги влезли на наше место! — прокричал рассерженный кормчий подплывшей лодьи.

Ольг встрепенулся, услышав знакомое слово, значит, лодья с красным парусом ободритская.

— Это ещё кто куда влез! — бросил в ответ молодой хорошо одетый рарожич, тоже проникаясь злостью. — Кто наши земли захватил, когда ваши предки сюда пришли? Лютичи.

— А что ж вы землю-то свою отдали, коли воины такие ярые? — с издевкой в голосе ответил с лодьи лютичей высокорослый воин в накинутой на широкие плечи волчьей шкуре.

— Вы подло нашу столицу захватили вместе с данами. Только и можете, вкупе то с данами, то с саксами, на нас войной идти!

— Так вы ведь первыми вкупе с франками нашу Ретру сожгли! А князя Люба кто убил? Да вы, бодричи, франкам, как цепные псы, служите!

Рарожичи побагровели от этих слов и схватились за мечи, готовые тут же наказать обидчиков. Могучий лютич в волчьей шкуре тоже с готовностью обнажил свой булат.

Ольг поспешил к краю пристани, чтобы его видели и слышали на обеих лодьях.

— Погодите, люди добрые, предков по пустякам беспокоить, — молвил он громко, как будто хотел в шторм перекричать ветер. — Я не лютич, и не рарожич, сторонний, одним словом. Давайте я по чести и по прави скажу, как оно есть.

— Реки, — согласились лютичи.

— Пусть речёт, — согласились рарожичи.

— Вчера под вечер пришла сюда первой вот эта лодья, — указал ладожанин. — А вот сегодня первой пришла лодья ререгов, оттого зряшный спор меж вами и вредный, потому как старики рекут: «пустая свара богов гневит», а боги у нас общие, негоже это.

— Ишь ты, защитник рарожичей нашёлся, — недовольно заворчали на лодье лютичей. Но люд, что собрался на пристани, одобрительно загалдел:

— Беловолосый верно речёт, так и было, нечего на пустом месте свару заводить. А то стражу кликнем, она на забияк за обнажённые мечи вмиг ругу наложит!

— Наш град оттого и зовётся Волин, что в земле Поморской вольно привечает торговцев, мореходов и воинов из любых земель. Только ряд да лад каждый блюсти должен, иначе не только мошны своей лишиться может, а и в рабство тяжкое угодить!

— Погоди, белобрысый защитник, — вполголоса проговорил могучий воин на лодье лютичей, которая нехотя пошла вдоль причала искать другое место, — мы с тобой после торга встретимся, поговорим!

— Я Трувор, из Великого града Рарога, — протянул руку кельту тот самый молодой высокий рарожич, что переругивался с лютичами.

— Я Ольг из Приладожья.

— Теперь тут живёшь? — окинув взглядом простую одежду собеседника, спросил рарожич.

— Нет, я в викингах был, да не сошёлся с ними, как вы с лютичами, вот теперь хочу на лодью какую наняться, в Галлию мне надо.

— Эге, брат Ольг, так тебе прямо к нам и надобно, мы как раз караван купеческий в Галлию сопровождать собираемся. — Трувор повернул к себе ладонь собеседника. — Добрые гребцы нам сейчас кстати. Забирай пожитки свои — и к нам, иначе лютичи тебе сегодняшнюю речь точно припомнят.

— Да вот, все мои пожитки здесь, — показал Ольг на холщёвую суму, что лежала у камня.

— Тогда идём с лодейщиками нашими знакомиться!

— Говорят, у вас князь есть именем Рарог, которого даже викинги боятся, — спросил по пути юноша.

— Чужие боятся, свои любят! — рассмеялся Трувор. — Это мой старший брат. Я тебя с ним познакомлю!

Глава III Князь Рарог

Варяжское море. Возвращение Рарога из похода, рядом — Ольг. Кельтский крест. Сражение с викингами, захват Дана и Свена, освобождение раба-черпальщика. Встреча с родными в Велиграде. Мать сообщает, что приходили гонцы от деда Гостомысла из Новгорода: «Стар он, желает видеть тебя перед смертью». Посещение Дуба Прави и беседа с волхвом Ведамиром

Дружина варягов-руси по весне возвращалась из дальнего похода, в котором они охраняли корабли купцов. Молодой князь был выше среднего роста, жилист и строен. Люди такого склада необычайно выносливы, что в труде, что в бою. Русая прядь на бритой голове служила отличительным знаком княжеского рода. Длинные усы без бороды, очи голубые с прищуром, нос с горбинкой, что делало его облик схожим с хищной птицей. В левом ухе — золотая серьга. На красном парусе — изображение белого сокола, стремительно падающего вниз. Это Рарог — воплощение священного огненного духа Сварога, тотем гордого племени славян-ободритов, обитающих на юго-западном побережье Варяжского моря. Вот в сыром и туманном утреннем мареве угадываются очертания скал.

— Рарог! Германское море позади. Проходим датский полуостров Эллинг! — кричит кормщик. — Впереди острова!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});