Задание всадниц - Керри Лоу

первого путешествия Всадницы с караваном убили бродягу, который преследовал их всю дорогу вверх по склону озера Сейл. Кто-нибудь из вас был в той поездке?

Эйми и Натин одновременно покачали головами. Эйми взглянула на Натин и увидела, что та прикусывает нижнюю губу, словно пытаясь удержаться от смеха.

— Простите, — снова извинился он. Он провёл рукой по своим песочного цвета волосам, оставляя на высоком лбу мучную крошку. — Вы, наверное, думаете, что я тупой дурак. Но мне не терпится рассказать брату, что я встретил двух драконов. В любом случае, вам нужно идти, не так ли? Уверен, что у вас есть важные дела. Уверен, это важнее, чем печь ржаной хлеб, — он рассмеялся и поднял руки.

Эйми он показался очень милым, и она поняла, что в прошлом году никогда бы этого о нём не узнала. Для неё все в городе были одинаковы, потому что всё, что она когда-либо видела, — их отвращение и страх перед её странной внешностью. Встреча с этим молодым человеком заставила её осознать, что в городе есть самые разные люди, и, возможно, она смогла бы познакомиться с некоторыми из них.

Вернувшись в седло, она помахала мужчине рукой. Он помахал в ответ обеими руками, затем на его лице промелькнула какая-то мысль.

— Эй, вы не знаете, что происходит с караванами? Вчера вечером мой брат заскочил пропустить пинту пива. Он должен был отправиться в Лорсок на следующей неделе, но сейчас его нет, потому что городская стража закрывает туннель. Это как-то связано с Гельветами? Я думал, мы должны были заключить с ними мир? Я проголосовал за Майконна СаСтурна, как и многие люди в округе. Он обещал новое будущее, в котором Гельветы не будут нашими врагами, и я ему поверил.

— Это только временно, — сказала ему Натин, когда Малгерус начал хлопать крыльями.

Малгерус взлетел, и мужчина закрыл лицо руками, когда на него обрушился поток воздуха.

— Временно? — окликнул он Натин, когда снова смог видеть. Затем он посмотрел на Эйми. — Если возникнут проблемы с Гельветами, вы будете там, защищая нас, не так ли?

— Да, — ответила Эйми.

Она не могла заставить себя сказать ему, что есть кое-что похуже кентавров, направляющихся в город, и что они будут здесь через несколько часов. Как такой человек, как он, с его перепачканными мукой руками, смог бы выжить после нападения Воинов Пустоты? Она хотела всё наладить, чтобы он мог печь хлеб и пить со своим братом, и никогда не видеть Воина Пустоты. Но для этого ей нужна помощь Кьелли.

Она ничего не заметила, и они пронеслись над крышами Паласа, направляясь на запад через весь город.

— Ты умеешь разговаривать с людьми, — сказала Эйми.

— Это не сложно, — пожала плечами Натин, но тут же поймала взгляд Эйми. — Когда я путешествовала с караваном моего отца, я всегда заваривала по вечерам очень большой чайник чая и разносила его по кругу, предлагая всем по чашке. Я поболтала с множеством разных людей — торговцами и охотниками на оленей, их семьями, которых они везли с собой, — она отвернулась от Эйми и посмотрела на Кольцевые горы. — Это был способ избежать встречи с моим отцом.

— Я… — начала Эйми, но Натин перебила её, как делала всегда, когда Эйми пыталась выразить своё сочувствие.

— Кроме того, я завариваю действительно вкусный чай.

Несколько минут они летели в тишине. Когда Эйми жила в Паласе, она не представляла, какой здесь беспорядок. Узкие здания из красного кирпича были тесно прижаты друг к другу, и почти к каждому было прикреплено что-то вроде деревянной пристройки. Деревянные панели с возрастом посеребрились и, казалось, сливались с крутыми серыми крышами. В Паласе не было берёзовых рощ или орешника, как в Шайне и Бартере, но зато были разноцветные двери. Они пролетели над тремя переплетающимися улицами, которые составляли Витую веревочную аллею, и Эйми увидела двери, выкрашенные в горчично-жёлтый, ягодно-красный, небесно-голубой цвета и даже одну в зелёную и фиолетовую полоску.

Затем они добрались до зарослей между дворцом и подножием Кольцевых гор и повернули на север. Эйми легонько надавила на рога Джесс, и та перешла в пике, выровнявшись прямо над травой. Эйми притормозила её, сжав колени, и Джесс приземлилась рядом с маленькой статуей.

Кэллант уже был там, и по выражению его лица Эйми поняла, что что-то не так.

Глава 9. Шестерёнки и Пар

Эйми и Натин спешились и помчались наперегонки к статуе. Эйми выиграла, потому что Натин хромала. Она присела на корточки рядом со статуей и поморщилась. Малгерус выпустил небольшое облачко дыма, от которого Эйми пришлось отмахнуться.

— С тобой всё в порядке? — спросил Кэллант. Он шагнул к Натин, протягивая руку. В этом жесте сквозило беспокойство, но Натин всё равно отшатнулась от его прикосновения. Эйми бросила на Кэлланта взгляд, говорящий «это не твоя вина», и повернулась к Натин.

— Это из-за ноги? — спросила Эйми, беспокоясь за Натин.

— Нет, мне больно слушать твои глупые вопросы, — отрезала Натин, а затем добавила: — Время от времени я испытываю приступ боли, как будто этот монстр снова положил на меня свою руку, — она поморщилась, выпрямляясь.

— Я тоже, — сказала Эйми. — Когда Воин Пустоты схватил меня, мне показалось, что вся моя рука горит. Если тебе нужно вернуться, потому что твоя повязка…

— Я в порядке, — перебила её Натин, — и я нужна тебе, чтобы помочь разобраться с этим делом.

Кэллант снова прикусил нижнюю губу, его борода тряслась, когда он слушал их.

— Когда вы с Ярой убили того Воина Пустоты, которого привели в караван, из него полилась лава. Вы хотите сказать, что она может прожечь кожу?

Эйми кивнула.

— У них все ладони чёрные и потрескавшиеся, так что видно, как внутри них горит огонь. Если они прикоснутся к вам, они прожгут всё насквозь.

— Искры Мархорна, — выругался Кэллант. — В книге Нолланни нет ничего о том, что Воины Пустоты сами по себе являются оружием.

— Вот почему нам нужна Кьелли. Нам нужно узнать больше. У нас есть все эти истории о нашем прошлом, но нет реальных фактов, — сказала Эйми.

Она посмотрела вниз на статую. Эта статуя была вырезана из камня, и голова Кьелли была на уровне плеча Эйми. У её ног росла высокая трава и дикий тимьян. Она вытянула левую руку, указывая на скалы и дорогу к дому Небесных Всадниц. Эйми вспомнила, как четыре месяца назад стояла в слезах и смотрела на эту статую. Тогда рука Кьелли указала ей, что она должна сделать, и Кьелли оказалась права.