Саймон Браун - Наследство. Огонь и меч

А затем он так быстро пришел в чувство, что возникло ощущение, словно тело его внезапно занял кто-то другой. Со всех сторон его окружали Краснорукие, защищая собственными телами.

— Хватит, — бросил он и вонзил шпоры в бока своей кобылы. Та рванулась вперед. Линан увидел, как на него надвигается огромный наемник с длинной саблей в одной руке и шипастой булавой в другой. Усмехнувшись Линану, он поднял саблю и рубанул сплеча. Линан парировал удар и пустил в ход собственный меч, легким движением руки выбивая у противника оружие. Сабля вылетела из рук наемника. Инерция атаки увлекла Линана мимо этого врага, но он отмахнулся мечом и угодил наемнику в шею. Вывернув меч из раны, он снова пришпорил лошадь, бросая ее в свалку, прорываясь сквозь вражеский строй. Он оказался окружен наемниками. Меч его так и засвистел, когда он рубил направо-налево, не нацеливая удары ни на кого конкретно. Он не прекращал двигаться, прорываясь сквозь любые преграды, не в состоянии справиться с овладевшей его душой и телом неукротимой яростью. Какой-то миг он был окружен вопящими людьми, запаленными лошадьми и почти всеподавляющим запахом крови и дерьма, а затем вырвался на волю.

Перед Линаном вырос строй пеших лучников, отчаянно пускающих стрелы по щелкающим их с обоих флангов четтским конным стрелкам. Он ворвался в их строй, отсекая головы и руки. Лучники рассыпались, крича от страха, и Линан гнал их, пока опять не оказался окруженным давкой сражающихся и умирающих людей и лошадей.

Он напал на всадника в мундире хаксусского офицера, какого-то совсем недавнего мальчишку. Офицер отчаянно попытался отразить нападение Линана и начал было кричать.

— Пожалуйста… — заскулил он, парируя еще один выпад. — Пожалуйста…

Но Линан только усмехнулся ему и напал снова. Его меч перерубил офицеру запястье, а затем рассек бедро. Офицер взвыл, когда Линан вонзил меч ему в грудь, забулькал и умер.

Линан зарычал и погнал лошадь дальше. Еще трое врагов. Они увидели, как он несется на них, и разделились, собираясь напасть на него одновременно спереди и с боков. Линан рубанул того, который справа, меч его вошел всаднику глубоко в череп. Что-то воткнулось ему возле талии, и, опустив взгляд, он увидел там кинжал, половина клинка которого вошла в него. Он выпустил узду и двинул наемнику слева кулаком. Лицо скомкалось, и враг упал навзничь. Наемник перед ним в ужасе разинул рот и попытался заставить своего коня сдать назад. Линан вытащил из своего бока кинжал, увидел стекающую по его рубашке струйку темной-претемной крови, а затем бросил оружие в отступающего наемника, поразив его между глаз.

Он круто развернул лошадь кругом, выискивая нового врага, но убивать больше было некого. Не осталось никаких наемников, ни всадников в хаксусских мундирах, ни лучников. К нему галопом скакал отряд Красноруких, выкрикивая его имя, с явственно написанной на их лицах отчаянной озабоченностью.

— Со мной все в порядке, — заверил он их, а затем вспомнил о вонзенном в него кинжале. Линан опустил взгляд на рану, но, хотя он и нашел на рубашке четкий ромбовидный разрез, на коже под ней виднелся лишь слабый, еле заметный след.

Прадо получил вторую рану за этот день — сильный удар по тыльной стороне правой руки. Нанес его лоцман. Прадо удивило, что низкорослый четт вообще умеет сражаться, не говоря уже о том, чтобы превзойти в бою кого-то вроде него, наемника, за плечами которого четверть века сражений. Как только они столкнулись, Прадо рубанул его мечом по голове, но четт увернулся с гибкостью мальчишки и обрушил эфес собственного меча на руку Прадо, поломав ему несколько костей и вынудив выпустить оружие. После этого все сделалось путаным. Он помнил, как его сшибли с коня, как двое молодчиков с красными руками рухнули на него и связали по рукам и ногам. На некоторое время он потерял сознание, а когда пришел в себя, битва уже закончилась. Тут снова появился лоцман, заставил его встать и вынудил посмотреть на поде боя.

— Мы их подсчитали, — уведомил его старый знакомый с баржи. — Восемьдесят своих погибших мы унесли и уже сожгли их. Это их погребальный костер горит вон там. А все другие тела, которые ты видишь — трупы наших врагов. Их свыше шести тысяч. Ты единственный, сто остался в живых. — Четт наклонился к нему поближе и прошептал на ухо Прадо: — Но не надолго.

Прадо снова повернули кругом. К нему приближалось еще пять фигур. Он узнал Камаля, Эйджера, Дженрозу и — он все еще не мог поверить этой перемене — принца Линана, но пятой была высокая четтка, которую он не знал. Когда они подошли достаточно близко, лоцман поклонился в пояс.

— Ваше величество.

— Гудон, — улыбнулся Линан. — Как ты себя чувствуешь?

Четт, названный Гудоном, сделал глубокий вдох и присоединился к своим спутникам.

— Омоложенным, — ответил он.

— Что теперь? — спросила четтка принца. — Как ты хочешь умертвить его?

— Гудон?

— Я закончил сводить с ним счеты, маленький господин. Он знает, что погубил его я. Этого достаточно.

Принц встал прямо перед Прадо. Наемник не смог заставить себя взглянуть в темные глаза на этом бледном лице, и ему пришлось посмотреть в сторону. В глубине его живота зародился, страх перед чем-то намного хуже смерти. Линан повернулся к Камалю.

— Когда мы наконец воссоединились в Суаке Странников, ты, помнится, что-то сказал насчет Джеса Прадо.

— Я сказал, что нарежу этого ублюдка на мелкие ленточки, — мрачно отозвался Камаль.

Прадо побелел. Он ожидал, что его триумфально проведут перед победителями, а потом обезглавят. Но не…

— Он твой, — сказал принц. — Но оставь его голову необезображенной.

Остаток дня и весь следующий день заняла работа по собиранию трупов врагов и их сожжению. К отдаленному лагерю Рендла была отправлена экспедиция — позаботиться о любой охране, какая там оставлена, и привести всю добычу, какая найдется. Посланные вернулись с лошадьми, оружием и новостью, что, завидев их, один из охранников — солдат регулярных войск Хаксуса — выпустил нескольких почтовых голубей, и всем им удалось улететь.

Вместе два отряда наемников предоставили великое множество потенциально полезной добычи — главным образом лошадей, но также и оружие, запасы еды, сено для лошадей, хорошую одежду, в том числе новенькие кожаные сапоги и безрукавки. Все погрузили на большую часть их же уцелевших лошадей и поручили нескольким наименее серьезно раненым четтам сопровождать добычу в Верхний Суак для распределения среди всех кланов — все, кроме нескольких жеребцов, на сохранении которых при армии настоял Камаль.