Анфиса Кохинор - Дурацкие игры магов. Книга первая.

- Зачем мне это? - оскалился Дима, и зрачки его замерцали холодным белым светом. - Я умею убивать лучше вас. Я - Смерть!

Вилины ахнули, и из толпы прозвучал возмущённый голос:

- Ты врёшь, маг! Мы победили смерть!

- Глупости! - Временной маг хихикнул, подъехал к вилинам вплотную и, свесившись с седла, заглянул в лицо Вирина Цапа. - Смерть перед вами. Не дразните меня. Я сам люблю пошутить, но ваша шутка затянулась. Отдайте то, что принадлежит нам, или я разрушу Вилин.

Шоколадные глаза игриво блеснули серебром. Артём потянулся ко Времени, и вилины застыли от ужаса.

- Не надо, господин временной маг, - жалобно пролепетал Вирин. - Наш мир прекрасен. Мы не хотели обидеть тебя, о, всемогущий. Забирай своих дам и уходи!

- Где они? - сухо спросил Дмитрий и взял под уздцы коня Артёма.

- В усадьбе Морина! Мы покажем вам! Только обещайте, что уйдёте, не причинив вреда Вилину!

- Я, - маг иронично улыбнулся, - обещаю.

Артём выпрямился в седле и звонко расхохотался:

"Наконец-то я вновь узнаю тебя, хозяин!"

"Это хорошо, что ты вспомнил, кто здесь главный, Тёма! Ещё раз потянешься ко Времени - руки поотрываю!"

Маг запрыгнул в седло, и Солнечный Друг поёрзал за его спиной, устраиваясь поудобнее.

- Осталось немного, Валя. Скоро всё закончится.

- Главное, чтобы закончилось, как следует, - вздохнул Валентин и посмотрел на разъезжающиеся створы ворот. - Слишком уж всё гладко выходит.

- Мне тоже это не нравится, - прошептал Дмитрий и покосился на Артёма.

Временной маг мстительно смотрел в мрачное серое небо, поглаживал коня по шее и что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Сердце болезненно сжалось: от друга веяло яростной решимостью. "Он на грани. - Маг сжал губы. - Нужно спешить! Если Тёма сорвётся, мы можем не успеть уйти…"

Тем временем безликие людишки подвели к господам лошадей и опустились на колени. Воспользовавшись рабами, как ступеньками, вилины вскочили в сёдла, и красно-белая процессия устремилась прочь из усадьбы…

Вереника умирала. Лицо девочки заострилось и посерело, как вечные сумерки Вилина, обескровленные губы потрескались, золотистые волосы поблекли, став похожими на комок пакли. Среди алых простыней и подушек Ника выглядела, точно кусок парафина, тающий в пламени, и Стася захлёбывалась от жалости и отчаяния. Она то прижимала девочку к себе, то укладывала обратно на подушки и, поглаживая узкую безвольную руку, тихо шептала:

- Всё хорошо, милая. Всё хорошо. Ты уснёшь, и они больше не будут мучить тебя.

Слёз не было. Да и не могла Стася плакать: смерть освобождала малышку от издевательств.

- Я с тобой, Ника, - монотонно повторяла женщина и раскачивалась, точно стрелка метронома. - Мы будем вместе до конца. Я не оставлю тебя…

Дверь бесшумно отворилась, и в комнату вступили вилины. Скользящей походкой приблизились к кровати, и Морин Мор с грустью произнёс:

- Мы пришли попрощаться, сладкая.

Хранительница медленно обернулась, и ненавидящий взгляд мазнул по фарфоровым лицам:

- Убирайтесь. Дайте нам умереть спокойно.

- Как мило, - промурлыкала Стилла, смахивая слезу. - Два прелестных ангелочка. Как я люблю вас обеих. Мне так жаль расставаться с вами.

Корин утешающее погладил сестру по плечу, а потом склонился над Стасей и коснулся губами лба.

- Прощай, дорогая, - мелодично прошелестел вилин и с сожалением отступил. - Нам было хорошо вместе.

Хранительница загородила собой Веренику и, собрав остатки сил, прошипела:

- Прочь!

Презрительно скривившись, Морин отвернулся от кровати:

- Она ничего не соображает. Идёмте, здесь больше нечего делать.

Стилла и Корин согласно кивнули, и вилины, бросив последний взгляд на умирающих пленниц, покинули спальню.

- Вот и всё, Ника, - погладив девочку по сухим ломким волосам, устало сказала Хранительница. - Закрой глаза и спи. Смерть совсем рядом. Она заберёт нас в лучший мир, где не будет ни горя, ни ужаса.

Станислава вытянулась на постели рядом с Вереникой и замерла.

Когда на горизонте появилась усадьба Морина, красно-белая процессия остановилась.

- Мы не будем мешать твоей встрече с женой и сестрой, маг, - торжественно сообщил Вирин Цап и, с тревогой покосившись на Артёма, добавил: - Помни о своём обещании.

Вилины, как один, приподнялись в сёдлах, поклонились и, пришпорив коней, унеслись прочь, а Солнечный Друг посмотрел на распахнутые деревянные ворота и пробормотал:

- Что-то не верится мне в добрую волю вампиров.

- И мне, - согласился с другом инмарец.

- Да что гадать? - весело воскликнул временной маг. - Сейчас сами увидим!

Артём похлопал снежного коня по шее, и тот, радостно фыркнув, рванул к воротам. Всадники спешились у крыльца, ворвались в особняк и растерянно остановились: из огромного холла в разные стороны вели два десятка одинаковых серых коридоров.

- Куда? - невольно вырвалось у Маруси.

Дмитрий посмотрел по сторонам, прислушался к своим ощущениям, и на краю сознания уловил слабое сердцебиение Хранительницы. В голубых глазах полыхнул белый холодный свет.

- За мной! - скомандовал маг и рванул через холл.

Друзья пронеслись по длинному бесцветному коридору и оказались перед высокими дверями. Дима на секунду замер, а затем толкнул створы и шагнул в увитую лианами комнату.

- Нет…

Маг смотрел на Стасю и Нику и не узнавал их - на кровати лежали бледные, обезображенные изваяния. Маруся прерывисто всхлипнула и прижалась к инмарцу, Валентин прислонился к косяку и прикрыл глаза, не в силах видеть страшную, чудовищную картину, а временной маг визгливо хихикнул, попятился в коридор и закрыл лицо руками: его весёлая озорная Ника походила на безжалостно сломанную куклу:

- Почему?

"Потому что я опоздал", - отрешённо ответил Дмитрий, но тут Хранительница подняла голову, и подёрнутые смертной пеленой глаза уставились магу в лицо.

- Тише, она почти умерла, - заторможено произнесла Стася и, бережно уложив Веренику на подушки, медленно поднялась. - Они не убьют тебя, любимый, - с ужасающей решимостью вымолвила она. - Я смогу. Я сделаю, как ты хочешь. - Женщина покачнулась, но удержалась на ногах. - Видишь, я сильная. Я спасу тебя.

- Стася! - Дима подбежал к сестре и обнял её. - Я пришёл за тобой.

Хранительница безумным взглядом посмотрела на брата, счастливо улыбнулась и прошептала:

- Смерть, ты пришёл. Я знала. Я ждала. Забери…

- Я люблю тебя! - прижимая к груди бездыханное тело сестры, закричал Дмитрий, и Артём словно очнулся: метнулся к кровати, упал на колени и, осыпав поцелуями безжизненную детскую руку, прорыдал:

- Не оставляй меня, Ника, прошу! Очнись, девочка! Пожалуйста!

- Поганые вилины! - в сердцах проревел инмарец. - Будьте вы прокляты!