Саша Суздаль - Блуждающий Неф

— Он что, ранен? — спросила Лерия, округляя глаза.

— Да нет, он здоров, — сказала Онти, подбирая слова, — только его состояние не совсем обычно.

— Что вы имеете в виду? — спросила Лерия.

— Он невидим, — сказал подошедший Палдор.

— А вы кто такой? — спросила Лерия, не обращая внимания на его слова.

— Я её отец, — сказал Палдор, показывая на Онти, но видя, что для Лерии это не аргумент, добавил: — Я советник короля Доностос Палдор.

Это объяснение ещё более озадачили Лерию, и она поняла, что имеет дело с сумасшедшими.

— Мо, — спросил Витус, проезжая на коте рядом с матерью, — а ты можешь бежать быстрее?

— Могу, — сказал Мо, и Лерия, услышав, что кот разговаривает, поняла, что с ума сошла она сама.

— Лерия, я здесь, — сказал голос из пространства перед Лерией, и ей стало ясно, что для её одной демонов много и грохнулась в обморок.

— Что я говорил, — в сердцах сказал Уандер, опускаясь на колени возле жены.

— Пустите меня, — сказала Полиния, — надо же! Совсем уморили женщину!

Подбежали Витус и Нестия.

— Что с мамой? — спросил Витус, а у Нестии на глазах появились слёзы.

— Сейчас будет всё в порядке, — сказал Мо, наклоняясь над Лерией.

— Мо, она тебя увидит и испугается, — сказала Полиния.

— Не испугается, — сказал Мо, превращаясь в Уандера.

— Папа, ты был котом? — спросил Витус.

— Да, — соврал Мо и накинул сетку на Лерию. Добросовестно перебрал все узелки сетки и добавил немного эйфории.

— Уандер? — сказала Лерия, открывая глаза.

— Да, — сказал Мо, и спросил: — Тебе лучше?

— Мне хорошо, — улыбаясь, сказала Лерия и поднялась с травы: — Ты где так долго был?

— Я потом тебе объясню, — сказал Мо, — у меня болезнь, дорогая.

— Ты болен? — забеспокоилась Лерия, разглядывая Мо.

— Да, я иногда становлюсь невидимым, — сообщил Мо.

— Опять «невидимым»? — забеспокоилась Лерия.

— Это излечимо, только не сразу. Подойди, — сказал Мо, исчезая, — подойди ко мне и потрогай.

Лерия недоверчиво шагнула вперёд. Мо подтолкнул на своё место Уандера, и тот протянул Лерии руки:

— Я здесь!

Лерия вздрогнула, когда до него дотронулась и долго его ощупывала.

— Я тебя люблю, Лерия, — сказал Уандер, обнимая её. Лерия закрыла глаза и гладила его по голове: — Я тебя тоже, Уандер!

Мо зашёл за спины детей и снова превратил в кота.

— Папа, ты снова стал котом? — спросил Витус, оглядываясь.

— Я не папа, я Мо, — объяснил ему Мо.

— А где папа?

— Папа с мамой, — ответил Мо. Витус подошёл к матери, потрогал воздух перед ней:

— Папа, это ты?

— Да сынок, я, — ответил ему голос, и чья-то рука погладила его по голове. Витус обнял пустоту и заплакал. Одна Нестия стояла в сторонке и смотрела, как Витус и мама странно себя ведут.

— Я, наверное, побегу, — почему-то Палдору сказал Бегун Боди. Тот равнодушно кивнул, не обращая на него особого внимания. Его больше интересовала семейная драма.

— До свиданья, дедушка Бодди, — приветливо попрощалась Онти.

— Я не дедушка, — улыбнулся Бодди, целуя её в макушку. Палдор ревниво на него посмотрел, не обещая ничего доброго.

— Спасибо тебе, Мо, — сказал Бодди, хватая кота за лапу.

— Не за что, — сказал Мо, прощупывая старика сеточкой. Нога у Бодди зажила и требовала нагрузки.

— Прощай, Арвин, — сказал Бодди кучеру. «Надо же — познакомился», — подумал Мо, улыбаясь в кошачьи усы.

— Я побежал, — сообщил Бодди и, вздохнув, пустился вперёд — из города.

Уандер, на радостях, предложил путешественникам расположиться у него, что все с удовольствием приняли. Даже Палдор, несмотря на свою природную заносчивость и вздорность характера, весь вечер улыбался и слушал, в который уже раз, рассказы Онти об их путешествии.

Хабэлуан сидел на углу стола, кушал, внимательно слушал и смеялся, где нужно, но никто его не спрашивал — кто он и что, собственно говоря, здесь делает этот мальчик.

Было время раннего солнца, и все ещё отдыхали. Палдор и Полиния, как почётные гости, отдыхали в спальне хозяев, Онти спала в детской, а Уандер с Лерией и детьми расположились в мансарде. Мо лежал за домом в глубокой тени и, накинув сеть на планету, искал Маргину, которая светлым маячком дрожала в паутине сетки. «Что так высоко?» — подумал Мо, обнаружив её в атмосфере планеты. Но огонёк ярко и равномерно мигал, не вызывая тревоги, и Мо успокоился. «Пусть побалуется», — подумал он с любовь, предпочитая дать ей немного свободы воли.

А Хабэлуан, который давно поднялся, расположился под кудрявым, широколистным анабусом, сорвал с десяток зелёных плодов и шелушил их, бросая в рот вкусные дольки. Его безмятежное существование не нарушало даже надоедливое насекомое, которое пыталось его укусить, но в неравном поединке потерпело неудачу и хладным трупом валялось тут же, у ног победителя.

Хабэлуан намеревался уже прикрыть глаза и подремать, овеваемый лёгким ветерком, как его взору открылась удивительная картина — из дома выплыла Онти, лежащая на белой простыне, за края которой держались двенадцать зелёных человечков. Онти безмолвно проплыла через сад, ворота распахнулись и Онти, вместе с зелёными человечками, двинулась вдоль улицы. Хабэлуан вышел на улицу и спросил у булочника, разносившего хлеб заказчикам:

— Вы видели?

— Что? — не понял булочник.

— Вон! — показал Хабэлуан в конец улицы, где маршировали зелёные человечки.

— Что вы имеете в виду, молодой человек? — терпеливо спросил булочник.

— Вы видите зелёных человечков? — отчаянно спросил Хабэлуан.

— Нет, молодой человек, — рассердился булочник, — я веду здоровый образ жизни.

Хабэлуан побежал вперёд, чтобы не упустить Онти и человечков. Он добежал до перекрёстка и замер — их нигде не было. Он свернул налево и понёсся так, как никогда не бегал, но, добежав до следующего перекрёстка, понял, что ошибся и вернулся назад. Свернув направо, он пронёсся по улице, петлявшей, как заяц, и упёрся в зелёную изгородь.

«Всё! Потерял!» — с отчаяньем подумал Хабэлуан и присел. Он понял, что случилось что-то непонятное, а он, имея возможность, ничем не помог Онти.

Вдруг за спиной раздалось какое-то бормотание и тонкий голос начал выводить замысловатые рулады. Их подхватили другие голоса, и этот хор начал странную песню, похожую на молитву. Хабэлуан сунул голову в кустарник и за зелёной изгородью он увидел поднимающихся на небольшую гору зелёных человечков. Город кончился, и прятаться было негде. Склоны покрывала густая трава, но в ней спрятаться могла разве что мышка. Внимательно наблюдая, Хабэлуан запоминал, куда идёт процессия, готовый в любую минуту броситься вперёд.