Лебёдка аэронавта (ЛП) - Батчер Джим

Глаза Рука вспыхнули, и он выпрямился во весь свой угрожающий рост.

— Ты, наглое насекомое, — прорычал он. — Неужели ты считаешь, что можешь ударить меня и не заплатить за это?

Вместо ответа Гримм быстро шагнул к нему и снова ударил. Рук попытался уклониться от удара, но руки Гримма оказались для него слишком быстры. И снова звук удара разнесся по коридору.

— Я могу это делать, когда мне заблагорассудится, сэр, — сказал Гримм все тем же ровным голосом. — Тащите меня в суд. Я с удовольствием расскажу судьям и общественности, что именно подвигло меня вас ударить. Вы будете прилюдно унижены. Если вы надеетесь сохранить хоть частичку своей репутации, у вас не останется выбора, кроме как вызвать меня на дуэль. А как вызванная сторона, я буду настаивать на Протоколе Смерти.

Рук немного отшатнулся от Гримма, как будто он открыл шкаф, чтобы достать сыр, а вместо этого обнаружил какую-то чешуйчатую дрянь.

— Ты не посмеешь. Даже если ты победишь, моя семья спустит с тебя шкуру.

- Я встану под флаги башни Олимпии, - произнес Гримм, - они будут рады заполучить меня. Пусть семейство Рук попробует начать свою игру с капитаном судна Олимпии. Как вы думаете, Гамильтон, ваш труп будет этого стоить?

Рук сжал кулаки.

- Это измена.

— Для офицера флота - да, — сказал Гримм, обнажая зубы. — Но не для обесчещенного одиночки вроде меня.

— Ты жалкое пустое место, — сказал Рук. — Мне нужно...

Гримм шагнул вперед, не разрывая зрительного контакта, заставляя Рука шагнуть назад.

— Что вам нужно, командор? — спросил он. — Говорить гадости у меня за спиной? Вызвать меня на дуэль? У вас недостаточно храбрости, чтобы взглянуть человеку в глаза, прежде чем убить его. И мы с вами оба это знаем.

Рук сжал зубы, закипая.

— Я этого не забуду, Гримм.

Гримм кивнул.

— Да. Один из ваших многих чудесных недостатков, Гамильтон, в том, что вы забываете услуги, но помните обиды.

- В точку. У моего Дома хорошая память и длинные руки.

Гримм почувствовал, как волна ярости собирается снести его выдержку, но он подавил ее, позволив просочиться только в тембр голоса.

- Длинные руки? Так ты действуешь? Тогда имей в виду: если что-нибудь, не важно, насколько незначительное, произойдет с моими людьми или членами их семей - я буду считать ответственным тебя. В ту же минуту я обвиню тебя перед Адмиралтейством и Советом. И вызову на дуэль, где убью тебя и сброшу твое тело со шпиля, и не факт, что в таком порядке. Я достаточно ясно выразился, командор?

Рук сглотнул и отступил еще на полшага назад.

Гримм указал на него пальцем и сказал:

— Держитесь подальше от моего дома. Держитесь подальше от моей семьи. Доброго дня, сэр.

Затем капитан "Хищника" четко развернулся на каблуках и продолжил вышагивать к особняку.

Гримм не успел пройти и двух минут, когда тихий удивленный голос  послышался из темноты неосвещенного бокового коридора.

— Что с тобой случилось, Мед? У тебя появилась частичка сдержанности. Я помню времена, когда ты бы сцепился с этим напыщенным придурком на главной площади хаббла среди бела дня.

Гримм хмыкнул и не замедлил шаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У меня нет времени с тобой препираться, Баярд.

Небольшая худощавая фигура мужчины возникла из мрака и поравнялась с ним. Александр Баярд носил форму командора, почти такую же, как у Рука, может немного не так богато украшенную. К тому же она была гораздо более потрепанной. Баярд любил проводить время на борту, находясь на мостике своего флагмана, тяжелого крейсера "Бдительный", в то время, как Рук скрывался от ветров при первой же возможности.

— Да, — легко согласился Баярд. Невысокий мужчина начал шагать шире, чтобы поспевать за Гриммом. — Я слышал. У тебя на руках корабль, который едва держится на лету, и нет средств, чтобы его отремонтировать, так что я уверен, что тебе не терпится снова покинуть порт.

— Не заставляй меня вызывать тебя на дуэль, — сказал Гримм.

— А почему бы и нет? — сказал Баярд, добавляя живости своему шагу. У него были темные блестящие глаза и волосы, которые великолепным образом поседели задолго до срока. — Ты проиграешь, и ты знаешь об этом.

Гримм хмыкнул.

— Ты настоящий мастер насилия, мой гордый друг, - продолжил Баярд. — Но в твоем сердце нет льда и ни капли змеи в твоей крови. Чтобы выиграть дуэль со змеей, надо быть расчетливым, а ты всегда был нетерпелив.

Гримм понял, что улыбается.

— Вы только что назвали себя змеей, командор.

— А так и есть, — согласился Баярд. — Я гадюка, которая подстраивает все под себя.

Его улыбка немного поблекла.

— Боюсь, что именно поэтому я ношу форму, а ты нет.

— Не было смысла нам обоим отправляться в отставку, — ответил Гримм. — Ты знаешь, что я тебя не виню, Алекс.

— Тебе и не надо. Я с этим сам справляюсь. Что касается Рука... — Баярд пожал плечами. — Если дело дойдет до дуэли, я надеюсь, что ты выберешь меня своим секундантом.

— Мне кажется, что я вряд ли насколько отчаюсь, — сказал Гримм. — Хотя, если все остальные скажут "нет", я рассмотрю твое предложение.

— Отлично. Предупреди хотя бы за день, если не сложно. Моя любовница не поймет, если мне вдруг придется от нее внезапно убежать.

Гримм расхохотался.

— Никто из вас не состоит в браке, и вы встречаетесь только друг с другом уже... одиннадцать лет?

— Тринадцать, — гордо сказал Баярд.

— Бог на небесах. И, тем не менее, ты до сих пор настаиваешь на своей выдумке, что она твоя любовница. Зачем?

Мальчишеская улыбка расплылась по лицу Баярда.

— Потому что интрижка, старый друг, во много раз приятнее, чем пристойность. Такие вещи добавляют жизни остроты.

— Ты дегенерат, - сказал Гримм, но его улыбка стала шире, а ярость и раздражение, которые он чувствовал после встречи с Руком начали пропадать. — Как там Абигейл?

— Щеки розовые, глаза блестят, всем довольна, мой друг. Она передает сердечный привет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Передай ей мои теплейшие пожелания, — сказал Гримм. Он наклонил голову на бок и оглядел Баярда. — Спасибо, Алекс.

— Рук может исчерпать терпение архангела, — сказал Баярд, склонив голову. — У тебя еще остались друзья, Гримм. Не трать больше и секунды, беспокоясь об этом дураке.