Джордж Локхард - Гинунгагап

Рокфор, вздохнув, с неодобрением оглянулся на груду мерзлых шкур, где лежали перевернутые сани.

— Кто бы самих спасателей отыскал… — буркнул силач. Гаечка, вздрогнув, понурила голову и отключила фонарик.

— Рокки, ты же говорил, ребята будут здесь.

Австралиец развел руками.

— Милая, их последним сообщением было «мы такое нашли…» — и связь прервалась. Что можно НАЙТИ посреди ледяного поля, если не тот кусок стены, который мы с воздуха заметили, а?

Гаечка тяжело вздохнула.

— Если б я хоть помнила, какое оборудование у них есть, а какого нет… Это издевательство просто! Я могу наизусть цитировать учебник по истории Скандинавии, а про магнитоплан, который сама проектировала, не помню ничего кроме названия! Рокфор, как мне теперь быть? Если я утратила талант к технике, я же… Я с ума сойду!!!

— Так, а ну без паники! — резко бросил силач. — Сказано было? Все скоро исправится. Со взрыва и суток не прошло, милочка, тебя чуть в лепешку не расплющило! Радуйся, что цела осталась, ясно? На панику у нас сейчас времени нет. Ты, может, и забыла, как работает чертов «магнитоплан», зато я хорошо помню, что у ребят с собой даже теплой одежды нет. Если кабина разрушилась, а Чип не догадался устроить обогреватель из батарей… — Рокки тяжко покачал головой. Гайка поникла.

— Но детекторы в санях ничего не показывают…

— Значит, они просто сломаны, вот и все! — твердо заявил Рокфор. Мышка с болью отвернулась.

— Нет, Рокки. Это зачит, что либо энергия в машине полностью исчерпана, либо магнитоплан утонул. Под нами бездна в пять-шесть миль, а лед тонкий…

Рокфор крякнул и почесал за ухом.

— Хвостом чую, здесь они где-то, поблизости, — буркнул он мрачно. — Беда вот, нос молчит…

Гайка молча подняла голову. Свет проникал в комнату сквозь дыру в потолке, зловеще подвывал ледяной ветер. Выбраться на волю труда не составляло, да только маленьким Спасателям здесь, в ловушке, было безопаснее, чем снаружи, в самом сердце пурги. Сглотнув, мышка перевела взгляд пониже.

Когда-то, наверно, в этом доме собирались громадные, волосатые люди, любившие пить, шуметь, похваляться ратными подвигами и слушать скальдов, поющих о героях… А сегодня, спустя без малого тысячу лет, в холодных и мертвых стенах остались лишь истлевшие останки хозяина, да две говорящие мыши, что угодили сюда случайно. Кабы не катастрофа, чуть не стоившая этим грызунам жизни, никто бы и не узнал, что посреди Северного Ледовитого Океана, в айсберге, таится кусочек славной истории.

«И ребята бы не потерялись…» — мрачно подумала Гайка. Сама виновата: разве можно было отпускать их одних, да еще и на новой, едва испытанной машине? Дура хвостатая… Глупая, безответственная мышь! А тут еще и взрыв самолета, потеря памяти, авария саней… Как говорит Рокки, весело…

— Хых, — силач между тем забрался в опрокинутые аэросани. — Гляди-ка, все уцелело!

Мышка встрепенулась.

— Детекторы?

— Молчат… — вздохнул Рокки. — И на этом, как его, сарафане пусто.

— Сонар, а не сарафан, — Гайка слабо улыбнулась.

Австралиец выбрался из люка и с сомнением оглядел перевернутую машину. Хмыкнул, почесал за ухом.

— Н-да… И как ее теперь вытащить?

Гайка пожала плечами.

— Сначала, конечно, разгрузить. Затем я соберу блок, выберусь на поверхность и закреплю его там, а ты…

— Тссс! — Рокки внезапно застыл и вскинул руку. Удивленная Гаечка притихла.

— Что?

Рокфор молча, с большой тревогой к чему-то прислушивался. Его хвост напряженно взмыл вверх.

— Лед! — прошептал Рокфор. — Тысячу акул мне в горло, лед трескается!

Гайка отпрянула.

— Но я ничего не слы…

Дом тряхнуло. Взвизгнув, Гаечка вцепилась в Рокфора, тот, смертельно бледный, дико огляделся.

— Наверх! Скорее! Или нас утянет на дно вместе со льдиной! — он рывком, как игрушку, приподнял Гайку на одной руке и с выдохом подбросил, чтобы та уцепилась за края разлома. Гаечка подтянулась, но лед под пальцами раскрошился и мышка упала обратно, Рокки едва успел ее подхватить.

Между тем, грохот снаружи уже резал слух. Комната медленно, жутко кренилась влево, оттуда нарастал сухой треск и — перекрывая даже хруст льда — доносились самые страшные для Спасателей звуки, глухие «взрывные» всплески от падения гигантских льдин в воду. Рокфор хрипло дышал.

— В машину, — выдавил он. — Выиграем время…

Дрожащая от страха Гаечка, всхлипывая, полезла в люк, следом в аэросани протиснулся Рокки и крепко задраил крышку. Луч фонаря в лапке Гаечки судорожно дергался.

— Скотч! — выдохнул Рокфор. — Конопатить щели! Быстро!!! В этой воде мы окоченеем за полминуты!

— Сани герметичны, я их проектировала как амфиби… аааа!!!! — Гайка вцепилась в поручень, грузный Рокфор упал на спину. Льдина со вмерзшим в нее древним домом, наконец, откололась и рухнула в океан.

Удар о воду был немного смягчен колоссальной инерцией тысячетонной глыбы, но Спасателей все равно швырнуло вперед. Сани со скрежетом перекатились по комнате, сквозь дыру в потолке свирепо хлестала вода. Падение покорежило маршевый пропеллер и задние лыжи, но обшивка, к счастью, уцелела.

Раньше, до катастрофы, замерзший дом был частью огромного айсберга, и его вес почти не отражался на плавучести льда. Но теперь, в небольшом осколке, сотни тонн камней тянули ко дну и льдина стремительно тонула.

— У нас меньше минуты, потом сани раздавит! — крикнула Гайка, цепляясь за кресло. — Каждые десять метров добавляют по атмосфере!

Бледный Рокфор судорожно озирался.

— Скафандры…

— Нету! — Гаечка дрожала. — Рокки, пока комнату не целиком залило, мне придется выбраться наружу и вытолкнуть сани в дыру потолка, чтобы могли всплыть. Подвинься…

— Ха! — австралиец сглотнул. — Тоже мне, нашлась культуристка. Сиди молча! — прикрикнул он внезапно, видя, что Гайка готова возразить, и с неожиданной грубостью толкнул изобретательницу в кресло пилота. — Ша!

— Не смей!!! Ты поги… — створка люка с лязгом захлопнулась, и Гаечка осталась в машине одна. От страха и боли она оцепенела.

Вода уже залила половину дома, сани качались на волнах. Опомнившись, мышка пискнула и бросилась к люку — но не сумела даже повернуть рычаг. Догадавшись о причине, Гайка судорожно вцепилась в металл:

— Рокфор!!! Не смей!!! Выпусти меня!!!

Но она даже сама не слышала своих криков, такой грохот стоял в тонущем доме. Всего несколько секунд — и вода с чмоканьем достигла потолка. Сквозь обшивку донесся глухой «бульк», когда последний воздушный пузырь вырвался из пролома. Аэросани с такой силой прижало ко льду, что обшивка скрипела.