Елена Баукина - Ласточки улетают осенью (СИ)

Под окнами дома в воздухе повисло сырое пятно.

— Что за дурная привычка?! Чтоб ты ежа проглотила! — ругалось пятно голосом юной леди. На дорожке, вымощенной белым камнем, появились мокрые следы.

Пасс 2

Большая рысь прислушивалась к звукам, шевеля ушами с чёрными кисточками на самых кончиках. Пятнистая кошка лежала на крепком суку высокой ветвистой сосны, с которой был подан зелёный сигнал, который и наблюдала Сандрин в телескоп. Листья деревьев и высокая трава лесной поляны колыхались волнами от тёплого южного ветра. Где-то в кустах смородины допевал ночную серенаду влюблённый соловей. Туман отступал, росинки переливались цветами радуги. Синяя дымка столбом встала у смолистого ствола сосны, превращаясь в девичий силуэт. Сандрин чихнула и выжала мокрые волосы.

— Здравствуй, Ласточка, — насмешливо поздоровалась рысь, — А выглядишь ты как мокрая кошка…

— Кто бы говорил! — сердито ответила Сандрин и швырнула в рысь шишкой.

Шишка пролетела мимо. Рысь потянулась, вытягивая передние лапы и задорно задирая куцый хвостик.

— Неважно стреляешь! И почему папенька тебя только на охоту берёт? — дразнилась фелис.

— Слезай, Лили! — рассердилась Ласточка и показала на лук за спиной. — Иначе покажу, как я плохо стреляю!

— Ой, ой… — пристыдила её кошка и повисла на ветке. Тело рыси вытянулось почти до самой земли, плавно изменяя формы. Рысь превратилась в русоволосую обнажённую девушку. Глаза и уши её оставались кошачьими. Подруги кинулись навстречу друг другу и расцеловались.

— Я так скучала по тебе, Сандрин, и чуть не уснула, пока здесь ждала! Интересно: как тебе удаётся улизнуть из замка?

— Есть один способ, но тебе об этом знать не надо, — загадочно улыбнулась Ласточка и взяла Лили за руку.

Лили часто заморгала и надула губы. Но, быстро проглотив обиду, достала из дупла зеркальце и игриво сверкнула солнечным зайчиком в глаза подруги.

— Зеркальце твоего учителя — хорошая вещь, Ласточка, — улыбнулась она, мягко ступая по траве. Её одежда была аккуратно сложена у дерева. Нагота совсем не смущала девушку. Казалось, свобода текла в жилах этого создания вместе с кровью. Прохладные капельки росы засверкали на гладкой коже.

Ласточка задумчиво посмотрела на неё. В её памяти возникло лицо молодого учителя.

— Мне иногда кажется, он умнее всех на свете, — сказала юная леди. — Правда, не знаю: может ли такое быть на самом деле?

Учитель открывал ученице новые границы мира. Сколько загадок таилось вокруг, сколько учитель знал о разных странах, народах! Он рассказывал об эльфийских городах с выращенными из деревьев домами, о быстроногих кентаврах и ликиях, меняющих лица по своему желанию и населяющих земли за Лазурным морем, о могучих великанах севера с серой кожей и о хитрых полуросликах с востока, приручивших воздушных змеев. С каждым рассказом её воображение рисовало красочные картины и будило мечты о путешествиях в чудесные страны.

— О чём ты всё время думаешь, Ласточка? — прервала Лили мечты подруги. — Отбрось заботы, живи как живётся. Чувствуй как чувствуется! Жизнь так коротка, чтобы тратить её на всякие пустяки! Вот я, кошка, живу привольно: делаю что хочу, чувствую как хочу, и хожу где хочу; если люблю, то люблю изо всех сил, если ненавижу, то люто. Я — свободолюбивая кошка, а ты — быстрая Ласточка. Моя Ласточка! — весело засмеялась Лили и неистово закружилась, расставив руки. — Лети, лети… пока твои крылья удерживает ветер. Пока глаза видят красочный мир вокруг.

Сандрин засмеялась и бросилась кружиться вместе с подругой. Они кружились держась за руки, пока не упали на траву. Девушка-рысь прислушивалась к звукам сладкоголосых птиц, жмурилась в лучах солнца, вдыхала запахи леса, катаясь по траве. Ласточка с восхищением смотрела на подругу. Как хотелось и ей сбросить одежду и помчаться по лесным травам и тропинкам под трели птиц и жужжание насекомых! Как хотелось ей жить так же свободно, как и Лили! Но она была человеком, а к тому же ещё и графиней. Ох уж эти условности, правила приличия, скучные, покрытые вековой пылью законы бытия! Смыть бы эту пыль тёплым летним дождём и начать свою жизнь с неизведанной ранее тропинки! В мокрых волосах Ласточки запуталась масса разных листочков и веточек. Она села на траву и пыталась вытаскивать их, но волосы путались, не желая отдавать дары леса обратно.

У сосны, где лежала одежда её подруги, хрустнула ветка. Лили навострила рысьи уши. За сосной рядом с одеждой они заметили толстого мужчину. Его круглые, как у хомяка, щёки горели, он растерянно смотрел то на лежащее платье Лили, то на обнажённую девушку. В руках мужчина держал связку хвороста.

— Ох, негодяй! — вскрикнула Лили, щуря глаза — Вздумал следить за нами! Что смотришь? Чего тебе надо?

Связка выпала из рук несчастного.

— Ты без одежды, Лили! — напомнила и засмеялась Ласточка.

— Про…простите, — выдавил окаменевший толстяк, и его челюсть нервно затряслась. — Я… не хочу… то есть не хотел… смотреть. Я вот… хворост собираю…

Его нервно бегающие глаза остановились как раз на прекрасной груди Лили. Он нервно сглотнул и больше не мог отвести от неё взгляда.

— Вот нахал! — рявкнула Лили, подошла к нему и толкнула что есть сил.

Толстяк шлёпнулся на траву и задёргал в воздухе ногами и руками, словно упавший на спину майский жук.

Сандрин брезгливо посмотрела на него и поморщилась. Возможно, этот крестьянин жил в одной из принадлежавших её отцу деревень и работал в поле. Крестьяне редко мылись, и от них всегда воняло сыром, протухшей рыбой и луком.

— Хворост он собирает! — сердилась девушка-рысь, — А знаешь, ведь он всё время подсматривает за мной, когда я в реке купаюсь. Хворост он собирает!

— Лили, ты перепугала его до смерти! — сказала Ласточка подруге, откровенно хихикая.

Лили подошла к своей одежде, смахнула листочки и мусор с кожи, накинула грубое суконное платье, подпоясавшись плетённым из оленьей кожи пояском. Толстяк перевернулся и пополз, смешно дёргая ногами и выпятив полный зад. Девушка-рысь коварно улыбнулась подруге и на цыпочках пошла следом. Толстяк заполз в кусты, тяжко вздохнул и вытер лицо рукавом. Лили рыкнула. Мужик подпрыгнул, обернулся и увидел, как прекрасное лицо девушки покрывается звериной шерстью.

— Нравлюсь я тебе? — прорычала она, оскалив хищные клыки.

Крестьянин заорал, вскочил на ноги, в ужасе призывая на помощь всех вездесущих богов, и бросился бежать прочь. Садрин быстро вскинула лук и выстрелила в сторону убегающего крестьянина. Стрела загудела и сбила улей диких пчёл, поселившихся на ветви белоствольного бумажного дерева. Улей упал, перегородив путь толстяку, и рассыпался на части. Чёрная туча озверевших пчёл помчалась вслед за мужиком, больно жаля его в мягкие бока. Лили и Ласточка смеялись от души, маша ему вслед, словно прощаясь.