Людмила Музыка - Город духов

Стоял столбом, и мыслей столько же.

Потом сделал шаг назад и попытался открыть дверь. Правда, оказалось, что руки заняты. Я все еще держал папку с документами для шефа. Мысль о шефе показалась очень своевременной. Старик уже вытаскивал однажды меня из неприятностей, тогда мне показалось, что он — моя последняя надежда. До сих пор смешно.

Номер то я набрал, даже услышал знакомые гудки. Даже еще успел подумать, что если сейчас не снимут трубку… Честно, не знаю, чтобы я сделал в подобном случае, наверное, что-нибудь глупое, но трубку все-таки сняли. Вежливый голос поинтересовался с кем меня соединить. Я настолько обалдел, что не нашел ничего лучшего, как сказать:

— С шефом.

Голос поинтересовался, кто такой шеф, так как ему не знакомо это имя. Спросил, находится ли адресат в верхнем или нижнем городе, а когда он загнул что-то про кварталы верховных, я достаточно сосредоточился, чтобы выдавить из себя фразу:

— Ну, шеф — он самый главный…

— А, так вам нужна канцелярия его светлости. Уже соединяю…

В трубке послышались гудки, но уже через мгновение уже другой не менее вежливый голос сказал:

— Канцелярия его светлости. Седьмой оператор. Я слушаю вас.

Наверное, я что-то сказал, потому что мне ответили:

— Сообщите вопрос, который вас интересует, и секретарь внесет вас в список посетителей. Вот тут меня прорвало:

— Что меня интересует? Да что здесь, черт возьми, происходит? Какие-то замки, виллы, дворцы. Где я вообще нахожусь?

— Ваше точное местоположение: верхний город, квартал Белой Лилии, западная дорога, участок 23.

Он еще и издевался надо мной! Кажется, я наговорил много лишнего, и в основном в непечатных выражениях. Вообще-то обычно я себе такого не позволяю, но тогда случай был особый. На меня не обиделись. Наверное, операторам часто доставалось, и они уже привыкли, но все-таки… Единственное, чего я добился, терпеливое повторение вопроса. Немного упокоившись после высказанного, я сказал:

— Кто-нибудь мне объяснит, что происходит. Я выхожу из дому и вижу совершенно чужую улицу.

Я хотел еще объяснить, но тут у оператора в трубке что-то защелкало, а потом мой собеседник озадаченно произнес:

— Назовите, пожалуйста, номер, с которого вы звоните. Ничего не понимая, я назвал свой номер. У них там что, определителя нет? Вроде бы серьезная контора.

— Вы звоните с незарегистрированного аппарата. Где вы его взяли?

— Что значит незарегистрированный? Это мой телефон.

— Прошу прощения, но дальнейшее находится не в моей компетенции. Оставайтесь, пожалуйста, на месте, сейчас к вам прибудет коронер и во всем разберется.

Ну вот, час от часу не легче. Всего несколько минут здесь, и уже нарвался на неприятности. Коронер — это, кажется, полицейский. Не хватало проблем с местными властями. А что такое эти проблемы, я знал не понаслышке. Сам столько лет вращался в этой среде. И не уйдешь ведь никуда. Куда идти то? К этим вот в замок? Или к тем в сераль? Если у них весь город такой…

Конечно же, сомнения терзали меня, не буду врать. Но сбежать куда-нибудь подальше, я бы все равно не успел. Службы у них работают хорошо. Это я уже потом убедился. А тогда я только успел подумать о том, чтобы скрыться, как из-за угла показался всадник. Он был одет в форму на манер гусарской. Конечно, он мало чем напоминал гусара, но мысленно я обозвал его именно так. И направлялся он не к кому-нибудь, а именно ко мне.

— Доброе утро, — поприветствовал он меня. — Это вы только что звонили в канцелярию его светлости?

Отпираться было бессмысленно, и я согласно кивнул.

— Позвольте осмотреть ваш телефонный аппарат, — попросил он.

Я послушно протянул ему свой телефон, удивляясь про себя вежливости местной полиции. Не знаю, что хотел увидеть гусар, но мой мобильник он рассматривал с явным недоумением. Потом он перевел взгляд на мою скромную персону. Конечно, после ночной слежки я выглядел не очень, но это же не повод, чтобы так выкатывать глаза. Потом изучению подверглась моя пятиэтажка. Ну, и что в ней такого особенного?

— Вы ведь недавно попали в наш город? — осторожно спросил он.

— Да буквально только что.

Кажется, это что-то для него прояснило. Он протянул мне мой мобильный и сказал:

— Добро пожаловать в наш город, сэр. С прибытием.

Наверное, психика у меня все же оказалась устойчивая, потому, что с ума я не сошел. Это мне объяснил Франс, так звали коронера, когда мы добрались до ближайшего бара, кстати, вполне современного. Хорошо, что у него как раз закончилось дежурство, и он смог мне кое-что объяснить. После второго бокала это кое-что удалось уложить в голове. Место, в котором они находились, было городом. Франс как-то странно выразился. Мол, город, из которого нельзя уйти. Вечное пристанище. На мой вопрос о том, как я здесь оказался, он не смог ответить, или не захотел. Наверное, все-таки не смог. Сказал, что сам не помнит, как здесь очутился. Просто однажды шел по улице, повернул за угол, и оказался уже здесь. Когда было? Уже и не помнит. Давно. Только он тогда в нижнем городе оказался, это меня сразу в верхний занесло.

Что не знаю, что такое нижний город? Так ведь я еще ничего не знаю. Многое рассказал мне Франс.

Это здесь, в верхнем, тишина да благодать. Там в нижнем — все по другому. Там вам не рыцари да дворяне, хотя по правде и титулованных хватает, там остальные — низы, потому он и нижний. Хотя, что здесь, что там, люди везде одинаковые, только здесь они шелка одевают, а там — полотно. А так, никакой разницы. Там, наверное, даже почеснее будут, за спиной не ухмыляются. Только Франс не хочет туда возвращаться. Совсем там тоска людей заела от безысходности. Лучше уж здесь. А попонятнее? Попонятнее у него не получается. Выразился так, что, мол, самому увидеть и почувствовать нужно.

Еще Франс про князя рассказал. Его светлость — самый главный в городе, он закон хранит, по которому городу жить положено. Ему все подчиняются: и коронеры, о оператчики… Франс князя явно уважал. Говорил, что он единственный, кто еще в городе за порядком следит, остальные только своими делами занимаются.

Коронер говорил что-то еще, но дальше я не запомнил. Крепкие у них коктейли оказались.

Проснулся я в ужасном настроении и с дикой головной болью. Наверное, так плохо еще никогда себя не чувствовал. Чтоб я еще раз позволил себе так напиться! Да никогда! Еще и сны какие-то отвратительные снятся. Потом поднял голову, огляделся вокруг. Оказалось, что все это не сон, а очень даже реальные события. Сразу же захотелось отказаться от только что данного самому себе слова. Даже не знаю, как удержался.