Элеонора Раткевич - Повелитель

Дома меня, ясное дело, встретили не то, чтобы приветливо. Но Гимар тут же увел отца и братьев в дом, и я ловил только обрывки их разговора. Не очень-то хорошо слышно через окно.

– Это хорошая цена… стыдитесь… я бы вам советовал… семью, и в город… эта земля родить не будет… не советую, сейчас не те времена… ремеслу научится, о чем разговор… зачем пропадать?.. в обиде никто не останется…

Словом, Гимар выкупил меня у моей семьи. Точной суммы я так и не узнал – своих я больше не видел, а не у Гимара же мне спрашивать – но деньги, видно, были немалые, раз на эти деньги по совету Гимара вся семья снялась с земли и переехала в Техину. Устроились они там неплохо, мать мне писала веселые письма. Но я не побывал у них дома. На другой же день Гимар увез меня в свои края. Больше я никогда не искал отбросы на свалке.

Гимар сдержал слово: никто в обиде не остался. Семья моя получила хороший доход и дом в городе, а я получил то, о чем не мог и мечтать. Я был не просто сыт и одет. Я учился лучшему в мире ремеслу – ремеслу воина-мага. Учиться было очень тяжело, но я бы не променял свою жизнь ни на какую другую.

Гимар поначалу ворчал,что он спятил, что из меня ничего не выйдет, что я слишком поздно начал. Но я учился с остервенелым упорством. Ни за что на свете не мог я допустить, чтобы Гимар от меня отказался. Та наука, которая сызмала входит в тело незаметно, как вода в молоко, вливалась в мои мышцы немыслимой болью, но я терпел. От усердия я готов был на любые деяния, и Гимару частенько приходилось говорить мне: «Охолони, парень. Это тебе не под силу.» И я добился своего. Когда к Гимару как-то раз наехали в гости его боевые друзья со своими учениками, я не чувствовал, что они хоть в чем-то превосходят меня. Один из старых воинов сказал Гимару: «Откуда ты выкопал такого парнишку? Он лучше всех наших, честное слово.» Гимар в ответ буркнул: «Не хвали тесто, пока хлебом не стало, прокиснет.» Но он был доволен, я знаю.

Выучился и многому другому. У Наставника Гимара, и пчелы роились, и земля родила, и еще как! Впервые я узнал, что такое работать на земле в полную силу, а не ковыряться в ней пальцами за отсутствием сохи. Поначалу я считал, что впустую трачу время вместо того, чтоб махать мечом, но Гимар живо поставил мне мозги на место. И когда пришел срок, сделал из меня неплохого кузнеца и оружейника. Мой первый меч, тонкий и легкий, был выкован руками Гимара. Когда мне пришла пора браться за настоящее боевое оружие, я выковал его сам. Не сразу, конечно.

Словом, жили мы размеренно и неторопливо. Став постарше и уразумев, что к чему, я только диву давался: неужели на услуги такого человека, как Гимар, не находится спроса? Времена стояли тяжелые. То тут, то там вспыхивали распри, кой-где на окраинах полыхала настоящая война. Кого с кем? Я не знал тогда. Как не знал и тог, почему повальный неурожай терзал некогда плодородные земли. Засухи, ливни, пожары… ничего я тогда не знал.

Однако настал и мой день. Я давно понял, что задавать вопросы Учителю бессмысленно. Все, что нужно, и когда нужно, он скажет сам.

Я сидел на крылечке и заговаривал стрелы – занятие не столько трудное, сколько нудное. Стоит хоть раз ошибиться, и все насмарку, надо начинать заговор сначала. Это если не придется вообще выбросить стрелы и делать новые. Поэтому я так удивился, увидев, что Наставник идет ко мне. Обычно он не мешал мне, когда я заговаривал оружие: дело это было для меня внове, и ошибался я часто.

Однако мгновение спустя я удивился еще больше: Наставник протянул руку к стрелам и быстро, в несколько певучих фраз, закончил заговор за меня. Вот это да! Мастерская работа, ничего не скажешь. Я сам возился бы до полудня. Но Наставник никогда не делал за меня мою работу, стоило мне научиться хоть кое-как выполнять ее. Что за спешка?

– Вставай, парень, поторапливайся.

Я послушно встал.

– Руки чистые? – спросил Гимар, придирчиво оглядывая меня.

– Конечно, Учитель! – я даже обиделся немного. – Я всегда привожу себя в порядок перед работой, ты ведь знаешь. Я купался сегодня. И одежда чистая.

– Это хорошо, хорошо. Значит, переодеваться тебе не надо. Пояс подтяни, распустеха.

Я подтянул пояс.

– Пойдем скорее. Время не терпит.

Наставник Гимар на целую голову ниже меня, шаг у него некрупный, опять же пузо мешает. Но, несмотря ни на что, я с трудом поспевал за ним. Куда мы так спешим? Да еще чтобы обязательно чистые, умытые. Батюшки, да ведь Наставник тоже во всем новом. И как я сразу не заметил?

– Куда мы идем? – я не удержался от вопроса.

– Ты – наниматься на службу, я – заверить твой найм, – ответил Наставник.

– Наниматься? Я? Правда? – я слегка обалдел от радости. Наставник тяжело вздохнул.

– Правда, правда, – проворчал он. – А если тебе так нужна правда, изволь: никакой ты еще не воин-маг, а вовсе сопля в полете. Вон какой вымахал амбал, – он задрал голову, неодобрительно заглянув мне куда-то в ноздри, – а ума не нажил. Поперек себя в плечах шире, а так дурак-дураком.

Он снова вздохнул и на ходу почесал брюхо.

– По настоящему, так тебе еще рано наниматься. Но ничего не поделаешь, приходиться спешить. Война совсем уже рядом.

– Война? Какая? С кем?

Гимар не ответил.

– Ты своим написал, чтоб уезжали, как я тебе велел?

– Написал, – я судорожно сглотнул. – Только они все равно не уехали. Ты же знаешь, Наставник. Я сколько раз приехать к ним хотел, и ты меня отпускал, они сами не хотели. Я для них теперь «шибко умный сделался.» И вообще отрезанный ломоть. Так что они меня не послушали.

– Шибко умный, – проворчал Гимар. – Что ж, дуракам закон не писан.

– Неужели так плохо, Наставник? – спросил я с невольной дрожью в голосе. Моя семья отказалась от меня, но все же это была моя семья.

– Хуже, чем ты даже можешь себе представить, – хмуро ответил Гимар.

– А в чем дело? – спросил я без всякой надежды на ответ. Но Гимар ответил.

– Новые Боги, – ответил он. – Новые Боги воюют с нынешними. Не терпится им, поганцам. Не хотят, понимаешь, своего времени ждать. Подавай им все сейчас. А что такое битва Богов, сам знаешь.

Я знал. Если Боги воюют между собой, то битва вынуждает их сторонников воевать друг с другом. Они бы и рады не воевать, да не могут. Сила превыше их толкает их в бой. И как боевые успехи Богов могут решить исход битвы для людей, так и война среди смертных может повлиять на исход битвы между Богами. Бывало, что именно человеческая доблесть выигрывала сражение для Богов. Но это было так давно. Даже язык легенд, повествующих о подобных боях, в наше время уже почти непонятен. Гимар учил меня древнему языку именно на этих легендах. Давнее, темное время. Еще до нынешних Богов. Эти-то пришли в мир когда им положено.