Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена

Ознакомительный фрагмент

Сенета посмотрела на него своими большими печальными глазами.

— Ты хочешь сказать, что от меня нет никакой пользы.

— Глупости! Он от тебя совершенно без ума. Все, что ему мешает броситься к твоим ногам, это я. Он боится, что я его отделаю.

В ответ на это Сенета лишь отпила из своего бокала вина, едва не подавившись от смеха.

— Он просто устроит меня в свой бордель, — весело заявила она.

Дорн одним глотком допил пиво из своего бокала. Затем вытер свою трехдневную щетину тыльной стороной ладони.

— Ты совершенно не разбираешься в мужчинах, — хмыкнул он. — Он богат и уродлив, благодаря тебе его мошна не станет туже. Ему нужна рядом прекрасная женщина.

— Но мне кроме тебя никого не надо, — чарующим голосом прошептала она на ухо наемнику.

— Эй, голубки, — проревел мрачный на вид парень, стороживший заднюю комнату опустевшего кабака. — Давайте, тащитесь сюда, Слифф ждет вас уже целую вечность.

Дорн и Сенета поднялись с табуретов у барной стойки и пошли на зов.

Мейстер гильдии воров восседал за тяжелым дубовым столом, угощаясь вином и хлебом, а перед ним возвышались несколько стопок золотых монет.

— Вам садиться необязательно, — произнес он фальцетом, когда Дорн подтащил к себе стул. — Вы не узнаете ничего нового, если я скажу, что от вас обоих одни сплошные расходы. Все ваши попытки занять место в гильдии потерпели крах. Вы для меня практически не имеете ценности.

Дорн чувствовал затылком дыхание телохранителя.

— Но так и быть, я сделаю вам еще одно предложение. Иначе натравлю на вас Кельфа, — продолжал Слифф. — Сенета отправится в «Волосы ангела», а тебе, Дорн, я обеспечу место в городской страже. Нам нужны там хорошие люди, чтобы держать все под контролем — если ты понимаешь, что я имею в виду.

Дорн понимал, но это ему совершенно не нравилось. Он развернулся, схватил стоявшего у него за спиной прислужника и потянул так, что тот оказался между ним и Слиффом. Затем он сжал шею жертвы и изо всех сил приложил мужчину лбом о столешницу, да так, что золотые башенки рухнули и монеты покатились по столу. Когда он разжал руки, прислужник со стоном рухнул к его ногам. Сенета и Слифф, казалось, были одинаково поражены и не двигались с места.

— Надеюсь, это был не Кельф, — проворчал Дорн. — У меня для тебя тоже есть предложение. Ты позволяешь нам с Сенетой действовать по своему усмотрению, а мы за это будем выплачивать тебе каждую неделю долю от заработка. Друзьями мы не останемся.

Слифф молча кивнул. Однако Дорн знал, что он оправится от потрясения и однажды припомнит ему все.

Рубиния постучала в дверь настолько робко, что стук был едва слышен. Так ей придется стоять здесь до вечера, но тогда чай из корней многолетника остынет, края сыра высохнут, а хлеб превратится в камень. Хоть она и сомневалась, что мейстер Отман заметит разницу, но это нанесет серьезный урон ее гордости как экономки Вороньей башни. Она поставила поднос на пол и снова постучала в крепкую дубовую дверь. Никто не ответил.

Женщина-полурослик предприняла еще одну попытку. На этот раз несколько более громкую. Стук эхом разнесся по узкой лестнице внутри башни. В тот же миг за дверью послышался глухой треск. Рубиния вздрогнула.

— Скорее, туши, — услышала она торопливые слова Отмана. — Там еще горит. Да, вот так хорошо. Смотри, чтобы это не попало на мои записи. Поосторожнее с этим.

Судя по звукам, кто-то колотил тряпкой или полотенцем по столу, и вскоре послышалось шипение, словно кто-то плеснул воду на раскаленные уголья.

— Посмотри, кто там.

К двери приближались неторопливые шаркающие шаги. Кто-то повернул ключ в замке и слегка приоткрыл дверь.

Рубиния уставилась в маленькое безволосое лицо с острыми ушами и желтыми глазами. Существо было на целую голову ниже нее.

— У вас все в порядке, Пепельный? — поинтересовалась она.

— У нас нет времени на наведение порядка, у нас с мейстером. Тут как раз эксперимент в самом разгаре.

— Я принесла завтрак для мейстера Отмана. Ему нужно что-нибудь поесть.

— Мейстеру не нужен завтрак. У него еще осталось достаточно с ужина, — заявил Пепельный. — А теперь, после пожара, и чай снова нагрелся.

Карликам мейстера было очень тяжело объяснить, каковы потребности у людей.

И еще труднее было втолковать им, что в Вороньей башне командует женщина-полурослик, по крайней мере, в вопросах питания ее обитателей. Но Рубиния уже привыкла к этой вечной войне.

Она подняла поднос и протиснулась мимо карлика в рабочий кабинет мага.

Вся комната была наполнена едким желтым дымом. Мейстер Отман сидел за лабораторным столом и промокал тряпкой свои рукописи.

— О, Рубиния, это вы. Я еще не все съел, — произнес он, разглядев в дыму женщину-полурослика. — Паштет из белых грибов просто великолепен.

— Это был паштет из сморчков, а сейчас уже время завтракать, — энергично заявила Рубиния. — Вы опять ничего не съели. Так у вас совсем не будет сил. Со своими опытами вы забываете обо всем. Так больше продолжаться не может.

— Мейстер никуда не пойдет, — снова вмешался в разговор Пепельный. — Нам нужно завершить важный эксперимент.

— Все в порядке, Пепельный, — произнес мейстер Отман. — Рубиния права. Я должен что-нибудь съесть.

— Значит, этот вопрос мы выяснили, — сказала Рубиния.

Она отодвинула в сторону несколько мисочек, стеклянных колб и изогнутых металлических подставок. Глаза у мейстера Отмана расширились от удивления.

— Что-нибудь не так? — поинтересовалась она, заметив его взгляд.

Маг набрал в легкие побольше воздуха, на миг задержал дыхание. Рубиния медленно убрала руки от стола.

— Нет, нет, — прошептал Отман. — Просто то, что вы отмели в сторону как мусор, — это результат трудов последних двух недель.

— О, я совсем не хотела, — слегка пристыженно ответила Рубиния. — Что же это?

Отман, не отрываясь, смотрел на лежавшие на столе остатки материалов.

— Мусор, — сказал он. — Но если бы эксперимент удался, у нас была бы субстанция, которая могла бы накапливать свет, а затем постепенно отдавать его.

Рубиния нахмурилась.

— Она светится в темноте, — пояснил Отман.

— Вы добьетесь того же эффекта, если откроете окно, впустите свет и выпустите чад, — ответила Рубиния. — И для этого вам не придется работать день и ночь на протяжении двух недель. А теперь съешьте, пожалуйста, свой завтрак. А потом, быть может, вам стоило бы прилечь. Я разбужу вас к обеду. Тем временем Пепельный сможет здесь немного прибраться.

Карлик раздраженно скривился.