Вероника Иванова - Комендантский час

Ознакомительный фрагмент

Заказ был хорош только своей стоимостью и перспективой чаевых: протяженность списка означала по меньшей мере пару дюжин походов из кухонной жары в уличную и обратно. Но пусть клиенты выглядели слегка странновато, сомнения в серьезности их намерений почему-то не возникало, и Бьянка, спрятав раздражение под широкой улыбкой, отправилась радовать дядю грядущей незапланированной выручкой. Время от времени косясь в сторону любителей полуденного солнца.

Надо признать, мужчина как раз выглядел вполне подходяще для здешнего квартала, насыщенного всевозможными конторами, частными и государственными: костюм, галстук, «дипломат», гладкая выбритость и аккуратная стрижка. Вопрос вызывала только рубашка, застегнутая на все пуговицы: из тех ситимэнов, которых Бьянка провожала взглядами в последние дни, ни один не удержался от того, чтобы ослабить узел галстука. А этот сидел как ни в чем не бывало, словно существовал отдельно от жары или нашел способ заключить с ней перемирие.

Его спутница, такая же блондинистая, только гораздо суровее глядящая по сторонам и одетая как парковый рейнджер, тоже не обращала никакого внимания на палящий зной. Впрочем, не взглянула она и на первую порцию кофе. Наверное, потому, что тема разговора, начавшегося сразу же после оглашения «заказа» и не прекращающегося даже при очередном приближении Бьянки, была слишком серьезной.

— Расчетное время по алгоритму?

— От ста двадцати до четырехсот суток.

— Коэффициент возможного сжатия?

— Полтора. Максимум, один и три четверти.

— Слишком долго.

— Здесь хорошо варят кофе. Можно и подождать.

Значит, она все-таки не сумасбродка, а ценительница?

Бьянка довольно улыбнулась. Да, дядя Марко — лучший баристо в округе.

— Каждые сутки задержки уменьшают эффективность на…

— Спустить эсминец под суборбиту?

— Это не вариант.

— Почему? Все пройдет быстро и четко.

— Так мы получим в лучшем случае полуфабрикат. Да еще и разносортный.

Эту часть беседы Бьянка не поняла совсем, но услужливо отправилась за следующим подносом.

— Период внедрения нужно свести к минимуму. Любыми средствами.

— Здесь в ходу только одно. Финансы.

— Ты слушала внимательно?

— Признаться, заскучала на второй дюжине комитетов.

— И в каждом придется заключать сделки. На нескольких уровнях.

— Так здесь живут. Демократия.

— С тиранами иметь дело гораздо проще.

— Особенно с такими, как ты, брат.

Они — родственники? Бьянка перевела взгляд с мужчины на женщину и обратно. Да, пожалуй. Если бы еще с блондинки снять дурацкую бейсболку, можно было бы сказать увереннее.

— Может, вернемся и пойдем привычным путем? По колониям?

— Они все под слишком пристальным наблюдением.

— И что? Мы кого-то боимся? Или стесняемся?

— Новые плантации никогда не будут лишними.

— Ну, если ты начнешь возделывать их прямо сейчас, наверное, в следующий раз твой выдающийся внук уже сможет…

— Адъютант, это очень печальная шутка.

— Прошу прощения, коммандер.

Оба — военные, что ли? Женщина-то да, словно недавно сошла с плаца, но чтобы этот элегантный синьор имел отношение к муштре и казармам? Бьянка недоверчиво еще раз окинула взглядом фигуру блондина, с ног до головы. Нет, совсем непохоже.

— Я должен был это учесть. Все устойчивые… нет, устоявшиеся системы грешат длиной управляющих цепочек. И чаще всего каждое звено довольно своим положением. Нужно искать что-то достаточно развитое, но подвижное.

— Мне недавно попадалась одна фраза… Подожди. О, вот. Ловить кого-то в грязной… взбаламученной… А, мутной! Мутной воде.

— Рыбу?

— Да, именно так.

— Звучит любопытно. Откуда это?

— Другое полушарие.

— Уровень технологий?

— Аналогичный.

— Насколько?

— Ровно тот же самый. Там почти не ведут собственных разработок, пользуются чужими.

— Богатая страна?

— Считается, что да. Но большинство наблюдателей утверждает, что покупать там не любят, предпочитая…

— Брать?

— Именно.

«Да где же не берут!» — чуть было не воскликнула вслух Бьянка. Какой человек удержится от дармового дохода? Если он, конечно, человек, а не святой или…

— Это нужно попробовать.

— Нет-нет-нет, капучино я не отдам даже любимому брату!

— Я говорю не о кофе.

— Знаю. Но сначала закончим пробовать тут.

— А эта пенка действительно такая вкусная?

— Верни! Верни сейчас же!

Санкт-Петербург, Россия

Большую часть рабочего дня Елена Васильевна Голубева откровенно скучала.

Нет, работа у нее была замечательная. Хорошо оплачиваемая, непыльная, требующая в основном умения стучать по клавишам, внимания к документам и грамотно поставленной речи. Но волнительно и интересно консультировать только первые несколько сотен патентных заявок, а потом все изобретатели и рационализаторы сливаются в одно большое безликое облако. И хочется открыть окно настежь, взмахнуть газетой и выгнать этот скучный туман к чертовой ба…

Телефон заверещал птичьей трелью. Елена покосилась на высветившийся номер, тяжело вздохнула и ткнула пальцем в клавишу.

— Ленусик-пусюсик, ну ты как сегодня?

Галка. Опять со своим приставучим предложением прогуляться по клубам. С одной стороны, чем еще заниматься серыми осенними вечерами? Там ведь хорошо. Музыка, коктейли, мальчики, вежливые либо нарочито грубые — на выбор. Но с другой…

Возраст дает о себе знать. Душа все чаще и чаще просит. Чего-то. Может, тех же прогулок, но по набережным или по тихим аллеям, и чтобы не чужие жадные лапы на заднице, а галантное «под локоток», чтобы не желание, а уважение, не суетливый трах-тиби-дох, а…

Господи, всего ведь тридцатник стукнул, откуда такие мысли?

— Извини, я сейчас не могу говорить. Клиент пришел.

Врать Елена Васильевна научилась давно, и все же каждый раз почему-то чувствовала себя неловко. Можно было, конечно, пользоваться автоответчиком или вовсе игнорировать отдельные звонки, но это больно ударило бы по кругу знакомств, а в нынешнее время без связей — никуда. Пусть донельзя опостылевших и нередко просто омерзительных. Вот если бы можно было каждому из звонящих отвечать то, что хочет услышать именно он…

Взгляд Елены Васильевны рассеянно скользнул по сложенным в стопки бумагам.

Что-то такое ведь было. Совсем недавно. Заявка. Еще парочка ее подавала такая, своеобразная. Парень и девица. Он — типичный «ботаник», в жутких очках с разноцветными стеклами, она — то ли хиппи, то ли рокер, то ли просто уличная бандитка: ни слова не произнесла за всю встречу, но смотрела так жутко, что пальцы по клавишам не попадали. Вот приятель ее тараторил не переставая, на одной ноте. И глаз не поднимал от своих листков, которые мял, тискал, жулькал, а потом благополучно рассыпал по полу. Одно слово, умник. Но идею представил интересную. И даже не идею, а готовый к внедрению программный комплекс.