Всадник - Юрий Валерьевич Литвин

– Ксе, ну что Вы как маленький, Ринальдо Джанлуиджевич? За разговоры не платите, а потом обижаетесь.

– Послушайте, как Вас там, Лара… Тьфу, Лена, извините, я про валюту не понял. Какая валюта еще? Я знаю, что задолженность, и не отказываюсь вовсе и все непременно оплачу, не беспокойтесь. Но, во-первых, не так много, в конце концов, у меня и квитанции есть. Откуда такая сумма?

– Молодой человек! – в голосе девушки явно послышались металлические нотки. Вот уж не ожидала!– Разговоры с Межреальностью оплачиваются согласно Постановления за номером 74556884456125, в валюте реальности Оппонента. Ваш Оппонент Маградон. Срок оплаты не позже двадцатого числа текущего. Валюта: ларх… Чего Вам еще не понятно? Квитанцию Вам пришлют…

Через пару томительных секунд я обнаружил, что слушаю короткие телефонные гудки. Еще через пару секунд, пропали и они. Я машинально поднял телефон, положил трубку на рычаг и стал наматывать на палец шнур.

" Ну и дела… Маградон. Это тебе не Апеннины…"

В это время шнур кончился, и я тупо рассматровал обрывок провода в своих руках, он даже не был включен в сеть.

" Горячка белая, белая горячка"– прошептал кто-то у меня в затылке голосом девушки с телефонной станции.

В порыве непонятной активности я вооружился кухонным ножом и стал ремонтировать связь, пытаясь зацепиться проводом за контакты коробочки. Зацепил, даже трупик таракана из коробочки извлек, после снял трубку и услышал в ней ровный убедительный гудок. Это уже явно была Реальность. Реальная и прочная, и никаких Маградонов.

Отойдя за сигаретами, я принялся размышлять…

«Нет, это бог знает что!»

Телефон зазвонил снова.

Прикурив, я схватил ужасную трубку:

– Да!

– Что да? – голос, на сей раз, был мужской, хрипловатый и натуженный,– Вам сейчас хулиганы с телефонной станции звонили?

Сразу вспомнился анекдот… И все равно я выдавил из себя противным самому себе голосом:

– Нуу…

– Так вот гражданин Маношин, не о чем не волнуйтесь и выбросите все из головы. Хулиганы зафиксированы, задержаны и более Вас беспокоить не будут. Вы меня слышите?

Хотелось ляпнуть что-нибудь типа:

"Так точно, виноват, Ваше высокоблагородие…" Но я сдержался. Хватит на сегодня. Сказал только:

– Слышу.

Голос моментально подобрел.

– Ну вот и прекрасненько. Я знал, что Вы человек достойный, с пониманием отнесетесь. Правда?

– Разумеется.– Голос мой совсем уже отказывался мне повиноваться. Да что это за лажа такая?

– Премного Вам благодарен за сотрудничество, уважаемый гражданин Маношин. Единственная просьба, не нужно придавать всему случившемуся ровно никакого значения. Хорошо?

– Чему не придавать?

Голос помолчал немного и продолжил:

– Да ничему. Ничего ведь собственно и не было. Так? И вообще, ничему никогда не надо придавать значения. Все это бред. Я признаться думал, что Вы умнее… Ладно. Адью…– голос хохотнул.– Ринальдо Джанлуиджевич…

Все. Поговорили. Гудки. Ой! Сигарета ожгла пальцы, упала на пол и продолжала дымить. Я медленно подтянул трусы и пошел на кухню. Ужасно хотелось, есть, а еще водки, и даже не знаю, чего хотелось больше.

«Да, жаль, что пистолет не настоящий…» – подумалось мне.

И это было чистой правдой. Пистолет был игрушечный, но с виду совсем как боевой. Научились делать, сволочи. Я еще немного полюбовался чудом вражеской техники и бросил игрушку на диван.

На диване кто-то сидел…

Помню еще, что подумалось в тот момент: "Однако!" Больше ничего подуматься не успело, потому, как этот кто-то попросил не шуметь. Он так и сказал: "Не шуми, бля." Или без бля, но оно слышалось в вопросе на подсознательном уровне. И вообще он мне брезгливым каким-то показался. И лицо у него брезгливое было, особенно губы, тонкие такие и брезгливые, и взгляд скользящий, даже можно сказать скользкий, а больше и рассмотреть я ничего не успел на его физиономии, потому что увидел крылья…

Вот представьте себе, сидит эдакая оказия на диване, с виду мужик и мужик, а с крыльями. Ну, как вроде у орла на картинке. Похожие в детстве я видел. И опять пожалев, что пистолет не настоящий, табуретку к себе я пододвинул поближе.

Еще брезгливее лицо моего гостя стало, и, потянувшись с хрустом, он промолвил:

– Чего вы агрессивные-то такие все? Чуть что не по вашему, за табурет. А, между прочим, хорошая вещь, денег стоит.

– Ты, ты, вы…– слова подбирались с трудом, все-таки какой-никакой, а стресс.

– Ну-ну, смелей,– ободрил меня крылатый.– С чего начать? Кто я такой или зачем залез в твою квартиру? Не стесняйся…

Я кивнул. Гость невесело усмехнулся и неожиданно с выражением продекламировал:

…Захотел один урод

Яблок молодильных,

У него душа поет

Радостью дебильной…

– Твоя поэзия?

Краска стыда покрыла мои щеки тяжелым слоем, несмотря на всю неестественность ситуации, а гость между тем посерьезнел и продолжил вроде бы как сам с собой:

– Нет, ну про яблоки допустим понятно, вечная молодость… Допустим, но зачем же они к уродству. Не понимаю… У человечка была тяжелая юность, да и зрелость тоже не сахар. Дебилизм, врожденное уродство… Все эти насмешки окружающих. И дотянул, скажем так, до достойной старости, когда эта чепуха уже и роли-то не играет никакой, и на тебе… Яблоки. Это чтобы повторить все страдания заново, что ли? Нет. Не пойму. Не пойму. Хотя может быть мазохизм?

Я наконец-то сумел что-то произнести:

– Да нет же, это все аллегория… Ну, урод, в смысле, чувак…

Гость нехорошо сощурился, и мне снова стало неудобно.

– Аллегория? Хорошенькое дельце… Аллегория.– Он стряхнул с крыла невидимую пыль.– Впрочем, я не специалист, и вообще по другому вопросу.

Мне стало чуть-чуть легче, ибо, разговор свернул, наконец, со скользкой поэтической тропы. Пегас, блин… Где ты взялся на мою голову?

Гость снова не по-доброму усмехнулся, и меня передернуло:

"Он что ли и мысли читает?"

– Ладно, Саша, пора расставить все точки над этим пресловутым "И". Если не возражаешь, конечно.

Я, разумеется, не возражал.

– Ну и отлично,– констатировал гость.– По моей личности вопросы имеются?

– Ну…

– Понятно, похоже, имеются… Ангел я. Самый что ни есть. Крылья, так сказать, прилагаются в ассортименте. Особо недоверчивым разрешается потрогать руками.

– Да ладно…– я вяло махнул рукой.

– Как хотите… А насчет материализма и всего прочего, ну не знаю… Не я его придумывал ваш материализм. Где б вы только без нас были с этим вашим материализмом…

Помолчали…

– Хреновые дела твои Джанлуиджевич,– после очередной паузы произнес ангел.– Весьма…

– Да я…

– Ой, только не надо мне рассказывать,– скривился гость,– лето, понимаю, но все эти мечты о пиве и холодной ванне, а потом вентилятор на краешек… Ага? И после кайфа, так невзначай,