Наталья Метелева - Добровольная жертва

Ознакомительный фрагмент

Врет! Этим толстым мудрым фолиантом был сам маэстро.

– Разве это было землетрясение?

Удивлению моему не было предела. Уж что-что, а землетрясения, наводнения, извержения вулканов, в том числе и самого Альерга, и прочие стихийные бедствия мной исправно предсказывались на неделю, а то и на годы вперед. Ближайшее… Глаза обшарили ближайшее сущее… в грудь толкнулось эхо… как раз через неделю. Где? Вновь плеснула ожившая, караулившая мое будущее сине-золотистая тоска. Не вижу. Не знаю. Не здесь. Надо же, а еще вчера это ближайшее отстояло на месяц. Время меняется, меня… ет… ся… Вероятности равноосуществимы… Меня зазнобило, и я плотнее завернулась в накидку.

Пелли, воспользовавшись паузой, скрылся, что-то пробормотав и получив в ответ кивок мастера. Альерг был почему-то очень доволен. Неужели его так вдохновляли руины почти половины этого крыла крепости? Он потирал руки:

– Замечательно! Теперь город за пять минут узнает, что пифия лишилась дара. Не беспокойся, девочка, никто не пострадал. Твои покои, кстати, тоже не пострадали, и ты вполне можешь искупаться и смыть с себя пыль казематов. Кажется, недавно, когда ты переступала этот порог, купель была твоей самой пылкой мечтой.

– Купель?! Спасибо, уже искупалась. Я, честно говоря, до сих пор в купели лежу.

– Бесстыдница! Лежебока! Марш переодеваться и завтракать. Кухня, хвала богам, уцелела. Но только попробуй после не рассказать мне все как на духу! Особенно меня интересуют эти твои сине-зеленые мухи, мельтешащие в глазках. Где ты их подхватила? От нищенки заразилась? И не забудь объяснить, куда мне теперь столько чернил! И побыстрее – у меня в крепости дел полно.

– Эти руины уже не назвать крепостью.

– Пострадала только эта башня, да и то не сильно, не беспокойся.

– А тот, кто был в подземелье?

Он замер. Отвернулся. Но я успела уловить, как исказилось его лицо, словно от мучительной, тщательно скрываемой боли.

– Нет там никого, Рона.

Он тяжко вздохнул, вытащил меня из кресла, взвалил на плечо слабо трепыхающимся мешком.

Покорно болтаясь, как похищенная с тарелки дракона принцесса на зеленом плече тролля, я не теряла времени и пыталась вовсю обмениваться знаниями о сегодняшнем дне, который начался давным-давно, когда таким же, только еще более небрежно сложенным свертком я прибыла из деревни возле замка Аболан в порт Олла, откуда лежал путь на Гарс…

Но Альерг прервал меня на полумысли и выговорил мне, что я снова размениваюсь по пустячным воспоминаниям, ибо так и не научилась видеть саму цель, а только глазею на лишние детали, в коих имею привычку погрязать на пути к цели. Вот эту цель он и посоветовал мне тщательно рассмотреть в ближайшее время и доложить о результатах.

Мое возражение, что из положения вниз головой сложно что-либо увидеть, кроме дряхлого мозаичного пола с щербинами и трещинами, тоже было пропущено мимо ушей, так как мастер оказался осведомлен, что глаза у пифий и вовсе лишняя деталь, оставшаяся в теле подобно рудименту хвоста. К тому же если цель перед глазами, значит, это не та цель, какая нужна. Цель не может быть перед глазами, и даже… тут он попробовал было приосаниться для ответственного заявления профессионального телепата, но я вовремя ойкнула, вцепившись в его плечо, с которого чуть не свалилась, и он слегка споткнулся, но быстро восстановил и равновесие, и пафос: цель не может быть перед мыслью.

На мое отвращение к подобного рода софистике, выраженное красноречивым фырканьем, этот чтец междометий и мыслей ответил, что цель – это не что иное, как замысел. И пребывает за мыслью, а не перед оной, и если я хочу когда-либо оправдать собственное существование и незаслуженную славу пифии, то не должна обращать внимания на видимость, а видеть то, что за видимым и мыслимым.

– Это и есть цель, – завершил урок Альерг, ставя меня громоздкой точкой перед дверью моей комнаты.

Но что нам стоит превратить точку в запятую! Одним росчерком:

– Это чушь, а не цель, так как держится на пространственных аналогиях, которые сами по себе чушь!

И я поспешно захлопнула дверь, дабы не слышать громов и не видеть молний. Но одна пронырливая искра пробралась в замочную скважину, полыхнув:

– Поймешь, когда прозреешь!

Я подозрительно оглядела келью: не пробрался ли следом за искрой еще и вездесущий Привратник.

Комната, обставленная с вызывающей, даже свирепой скромностью, была почти пуста: стол, скамья, табурет да ложе. Без всяких изысков. Зато фантомам негде прятаться.

По привычке, едва оставшись одна, я мысленно окликнула Дика. Он опять не отозвался обычным «Привет, Косичка!», и это настораживало больше, чем даже его утреннее отсутствие на заставах. Мне стало зябко, несмотря на жаркий июльский день: с другом что-то случилось.

Едва я успела переодеться, как в мою келью вторглась неожиданная гостья – великолепная черноокая Иби. Обычно она меня не жаловала вниманием. Девушки с ее статью рождаются принцессами, но при поступлении в школу она отрекомендовалась дочерью ювелира. Иби прибыла пару месяцев назад с каких-то дальних островов, определена была на знахарский курс, а всеведущий Пелли ворчал, что замок обзавелся собственной колдуньей, причем черной. «Ты не видела, как хищно она смотрит на младенца Дошеки! Украдет еще для эликсира молодости… И вообще эта островитянка – шпионка Бужды! Вот увидишь!» – сплетничал несносный мальчишка. Как ни приставал он ко мне, чтобы я открыла непроявленную сущность Иби, только мастер был осведомлен мной, что в островитянке заперт вампир. Но эта сущность никогда не проявится в ней. Так зачем детей пугать? Все мы пока – люди.

Иби не вошла, а ворвалась столь стремительно, что предупредительный стук в дверь безнадежно опоздал.

– Что случилось? – синхронно спросили мы и, не теряя редчайшего между нами приступа единодушия, уставились друг на друга в ожидании ответа.

Терпение гостьи иссякло первым:

– Так это правда, что ты не предсказала сегодняшнее землетрясение, разрушение башни и гибель…

Я похолодела. Альерг уверял, что никто не погиб.

– …половины запасов знаменитых чернил?

– Не смешно и неправда. Гибель чернил я предсказала. Не понимаю, что вы все так веселитесь? Теперь нам за год не заработать столько денег на ремонт крепости.

Иби усмехнулась.

– А ее никто и не будет ремонтировать. Этот курятник давно пора снести, чтобы не оскорблял своим видом небеса. Скажу по секрету, что мастер за обедом объявит о переезде. Точнее, о спешном бегстве. Он мне только что сказал. После Вечита пробужденных здесь не останется ни души, ни камня, ни щепки. Даже следа не будет. Замок сгорит. Ой, да ты сейчас в обморок грохнешься от изумления. Что, не знала? Так, значит, правду говорят, что ты уже не пифия? Ах, бедняжка! Ни дара теперь у тебя, ни занятия… Ну не бойся, Альерг тебя не выгонит. Он добрый, всех калек и попрошаек кормит.